Восточный рубеж(ОКДВА против японской армии)

Горбунов Евгений Александрович

Весной 1938 г. японские дипломаты в западных странах развернули усиленную работу по сколачиванию антисоветского фронта для ускорения сроков начала войны против СССР, как на Востоке, так и на Западе. Одной из целей этой деятельности было обеспечение императорской армии военным имуществом, а промышленности сырьём и кредитами, необходимыми для быстрейшего завершения затянувшейся войны с Китаем. Кроме того, в Токио стремились к тому, чтобы в случае японо-советского столкновения поставки в Японию военных материалов не только не прекращались, но и возрастали.

Мюнхенское соглашение правящие круги Японии восприняли как сигнал к началу объединённого нажима

на СССР. В Токио полагали, что, организовав ряд инцидентов на советской границе и сумев при этом добиться успеха, можно будет поднять авторитет Японии в глазах западных держав и пресечь советскую помощь Китаю, что вынудит китайцев пойти на капитуляцию. Кроме того, в начальный период боёв на Халхин-Голе японское руководство рассчитывало, что Германия поддержит действия Японии с Запада.

Бои в районе Халхин-Гола использовались и как важный фактор поощрения западных держав не только на продолжение, но и на активизацию политики умиротворения Японии. В условиях появления явных признаков решительной японской экспансии на Юг необъявленная советско-японская война представлялась Западу как возможность отвлечь внимание Японии от его владений в Азии и на Тихом океане. Ради этого западные державы готовы были пойти на значительные уступки Японии. Японское же руководство, со своей стороны, не могло упустить возможность шантажировать Запад. Существует достаточно оснований считать, что японские лидеры рассматривали свою халхингольскую авантюру как важнейший козырь в дипломатической игре с западными колониальными державами. В «Секретном оперативном дневнике» Квантунской армии в связи с началом событий на границе с МНР была сделана запись: «Есть уверенность в последовательном разгроме советских войск… Это является единственным способом создать выгодную для Японии обстановку на переговорах с Великобританией».

После длительных дебатов в правящих кругах Японии к концу 1930-х гг. большинство стало склоняться к нанесению первоначального удара на Юге — против США, Великобритании, Франции и Голландии — для захвата их владений в Азии. Сторонники экспансии в зону Южных морей обосновывали свою позицию тем, что удар на Юг потребовал бы, по их мнению, значительно меньше сил. Никто из западных держав не имел значительного количества войск в своих колониях, а в связи с обострением обстановки в Европе они не имели возможности уделить достаточного внимания Дальнему Востоку.

В качестве причин неприемлемости северного варианта приверженцы удара на Юг называли поражение японских войск на Халхин-Голе, имевшее большой международный резонанс, наличие крупной группировки советских войск на Дальнем Востоке, невозможность немедленного решения проблемы стратегического сырья даже в случае быстрого успеха удара на Севере. Сюда же добавлялась и необходимость большого количества войск для оккупации захваченной территории советского Дальнего Востока, если её, конечно, удастся захватить, и неизбежность распространения широкого партизанского движения в тылу японских войск. При этом опыт прошлой интервенции учитывался в японском генштабе в полной мере. В общем, на Севере — одни трудности и никаких реальных выгод.

Собираясь действовать на Юге, японское командование рассчитывало в первые же дни внезапными ударами изменить соотношение сил в свою пользу. Большие надежды морской генштаб возлагал на превосходство японского флота в авианосцах и палубной авиации. Императорская ставка собиралась максимально использовать выгодные стратегические позиции на Каролингских, Марианских, Маршалловых островах и островах

Бонин и Волкано. Это обеспечивало японским вооружённым силам ведение активных военных действий во всей центральной части Тихого океана, а наличие плацдармов на Тайване и в южном Китае давало возможность без труда проникнуть в зону колониальных владений Запада в Юго-Восточной Азии.

Поражение японских войск на Халхин-Голе показало, что императорская армия ещё не готова к единоборству с Красной Армией. «Японии потребуется ещё два года, чтобы достичь уровня техники, вооружения и механизации, который продемонстрировала Красная Армия в боях у Номонхана», — говорил германскому послу в Токио Отту премьер-министр Коноэ после прихода к власти. Именно по причине выявившейся слабости императорской армии решение «северной проблемы» откладывалось до начала неизбежного столкновения Германии с Советским Союзом.

Склоняясь к тому, чтобы, чтобы направить свои основные усилия в зону южных морей, военно-политическое руководство Японии не отказалось от агрессивных планов против «Севера». И если действия на Юге предусматривалось вести в основном силами флота, то армия по-прежнему ориентировалась на войну с Советским Союзом.

После начала Второй мировой войны императорская ставка с учётом обстановки в Европе начала разработку стратегических планов ведения военных действий на Азиатско-Тихоокеанском театре войны. При этом предусматривались оба варианта — как северный, так и южный. При «движении на север», в случае удачи, предусматривался не только захват советской территории до Байкала, но и успешное решение китайской проблемы. В Токио рассчитывали на то, что в случае успешных действий против советских войск Чан Кайши пойдёт на мировую и затянувшийся «китайский инцидент» благополучно закончится. Кроме того, ярый антисоветизм в политике и стратегии мог надёжно прикрыть разработку планов и подготовку к войне со своими конкурентами в Азии: США и Великобританией.

Примечания

1. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 74. Д. 618. Л. 13–14.

2. РГВА. Ф. 37462. Оп. 1. Д. 892. Л. 62–73.

3. Там же. Л. 53.

4. РГВА. Ф. 37299. Оп. 1. Д. 414. Л. 40–41.

5. РГВА. Ф. 32113. Оп. 1.Д. 302. Л. 16–21.

6. РГВА. Ф. 32113. Оп. 1. Д. 302. Л. 12–15.

7. РГВА. Ф. 37299. Оп. 1. Д. 414. Л. 119–122.

8. РГВА. Ф. 32113. Оп. 1. Д. 302. Л. 209.

9. РГВА. Ф. 4. Оп. 19. Д. 91. Л. 258–261.

10. РГВА. Ф. 4. Оп. 15а. Д. 496. Л. 3–5.

11. РГВА. Ф. 34725. Оп. 1. Д. 234. Л. 1–2.

12. РГВА. Ф. 25871. Оп. 2. Д. 716. Л. 90–93.

13. Русский архив. Т.7/1. с. 89.

14. Там же. С.89.

15. РГВА. Ф. 25871. Оп. 2. Д. 530. Л. 155–157.

16. Русский архив. Т.7/1. С. 89.

17. РГВА. Ф. 32113. Оп. 1. Д. 9. Л. 16–17.

18. Там же. Д. 393. Л. 79–80.

19. Там же. Д. 9. Л. 116–130.

20. РГВА. Ф. 34725. Оп. 1. Д. 234. Л. 127–129.

21. РГВА. Ф. 25871. Оп. 2. Д. 716. Л. 124–126.

22. РГВА. Ф. 34725. Оп. 1. Д. 234. Л. 141–142.

23. 1941 г. Книга первая. Документы. — М.: 1998. С. 342–343.

24. РГВА. Ф. 34725. Оп. 1. Д. 234. Л. 236–237.

25. Хорьков А.Г. Проблемы боевой и мобилизационной подготовки пограничных военных округов накануне войны. Диссертация на соискание учёной степени д.и.н. — М.: 1984.

26. 1941 г. Книга первая. Документы. — М.: 1998. С. 181.

27. Там же. С. 182.

28. Там же.

29. Там же. С. 189.

30. Там же. С. 198.

31. РГАСПИ.Ф. 558. Оп. 11. Д. 321. Л. 10.