Восток. Запад. Цивилизация
Шрифт:
Как-нибудь справится.
– Кэти? – Эва поглядела на тело. – Зачем она?
– Пытаюсь призвать дух, но как-то не слишком получается.
– Отец говорил, что дух её ушел.
– Не совсем верно, - Эдди поглядел туда, где должен был стоять Орвуд-старший, и Чарли, и еще тот тип, у которого свой интерес. – Тот, кто убил её, разорвал связь души и тела. Но это не значит, что дух ушел.
– Да?
– С душами по-разному. Некоторые уходят сразу, особенно если дети. Дети вообще, как мне кажется, не понимают, что с ними случилось. А если вдруг,
Зачем он это рассказывает?
Ему бы по-хорошему отправить девчонку обратно, а не рассказывать ей то, в чем Эдди сам слабо разбирается.
– Главное, что некоторые души не уходят. Чаще всего те, которых что-то держит. Обида. Или дело неисполненное. Их-то и получится призвать. Говорят, что хороший шаман способен любую душу заставить вернуться, но насколько правда – не знаю.
– Ты – хороший шаман, - произнесла Эва убежденно.
Стало совестно.
– Не особо. Когда сохранена связь с телом, тогда проще. Души цепляются за него. Или за место, в котором настигла их смерть. Таких и некромант призвать способен. А вот когда связь разрушена, то много сложнее.
– Как с ней?
– Она где-то там, - Эдди указал на туман. – Но я не могу туда пойти, потому что сам не вернусь. И меня она не слышит. Я ведь не знал её.
– Зато я знала, - Эва повернулась к туману лицом. – Что нужно делать?
– Представь. Её. Ту, которую помнишь. Чем яснее, тем лучше.
Дудочка зазвучала громче.
И стало очень холодно. Настолько, что Эдди с трудом удерживал эту треклятую дудочку у губ. Ничего. Он справится.
Тем более что туман расступился и из него вышла женщина… нет, девочка лет двенадцати с виду.
Глава 6 О том, что делать и кто виноват
– Ваш… родственник – личность весьма своеобразная, - Эдвину надоело стоять в тишине, тем более что почти ничего и не происходило. Так, будто бы воздух задрожал.
Слегка.
И странно тоже. Эдди явно играет, Чарльз видел застывшую его фигуру, дудочку эту, само воспоминание о которой заставляло поежится. Но на сей раз только видит.
Не слышит.
– Он – достойный человек.
– Не совсем человек.
– Разве это важно? – Чарльз нахмурился. Почему-то в этот момент Эдвин сделался весьма неприятен.
– Нисколько, пожалуй. Хотя, конечно, слухи ходят самые интересные… лет этак тридцать… больше, чем тридцать… тому Его Императорское Величество, еще будучи Его Императорским Высочеством совершило большое путешествие на Запад. На Восток само собой тоже…
Воздух побелел.
Странное ощущение, будто пропадают краски. Камень выцвел, а потом и покрылся изморозью. И стало ощутимо холоднее.
А еще запах появился.
И Чарльз понял, что имел в виду Эдди. Пахло и вправду смертью.
– Известно, что во время поездки Его императорское Высочество встречалось… с представителями малых народов. Подтверждали заключенный некогда мир. И встреча прошла успешно, да…
Эдвин замолчал.
Вот,
– Для него все это не безопасно.
– Мне кажется, он вполне способен постоять за себя.
– Да, но… там. На Западе. В честной игре, - Чарльз почувствовал, как чешутся кулаки. И злость разбирает. Нельзя втягивать в такие игры человека, который для них категорически не годится. А мало кто еще может быть настолько неподходящим, как Эдди.
Слишком благородный.
Чересчур прямой. И… и людям он верит. Несмотря ни на что верит.
– За ним приглядывают.
– В этом я не сомневаюсь. Но… всегда есть способы.
Яд на кромке бокала.
Проклятье в крохотной монетке. Случайная встреча на балу, которая обернется легкой простудой… нет, никакой связи не может быть между юной леди, вдруг оказавшейся в неловкой ситуации, и этой простудой, даже если перейдет она в чахотку.
Чарльз ведь и сам-то наивен.
Он и малой части не представляет того, с чем придется столкнуться.
– Выбора у нас нет, - произнес Эдвин сухо. – Это дело государственной важности.
– Как будто дерьмо государственной важности от этой важности перестанет быть дерьмом.
А воздух совсем загустел. И уже не воздух, они вдруг оказались в тумане. Тот держался за границей соляного круга, подкатываясь то вплотную к ней, то отползая, позволяя разглядеть кусочек пола. И там, в тумане, наконец, стала слышна мелодия.
– Жутковато, - Эдвин поежился. – Признаться… я… сомневался.
– В чем?
– О способностях иных рас ходят легенды, но правды в них… взять того же мальчишку-сиу. Признаться, я весьма рассчитывал на его помощь, - он сложил руки на груди, заслоняясь то ли от тумана, то ли от самого Чарльза. С чего бы? – Были основания полагать, что так называемые «слезы сиу» созданы именно им.
– А на деле?
Эдвин слегка поморщился.
– Клянется, что не представляет себе, что это. Говорит, что его хозяин брал кровь и делал с ней что-то. Хотя наши алхимики уверены, что дело вовсе не в крови. И что именно для этого зелья использовались большей частью обыкновенные ингредиенты. Дурман, белена, сок морочника и весьма редкая смола африканского кустарника. Правда, было еще что-то, но к сиу отношения не имеющее.
И поэтому Эдвин так легко отстал от мальчишки, за которого был отдан весьма дорогой артефакт?
Вероятно.
Иначе не помогли бы ни документы об опеке, которых просто-напросто не позволили бы выправить, ни матушкино заступничество.
– Это все-таки ребенок.
– Довольно сообразительный ребенок. На хозяина его мы вышли. Полагаю, отчасти поэтому ему и дали отставку. Все же мальчишка – примета. И яркая.
– Как… он?
– Как и было вам обещано. Пьет. Страдает. Всем жалуется на жизненную несправедливость. Играет. И проигрывается. Нам удалось собрать приличное количество векселей, поэтому, если вдруг господин Кларенс не пожелает с вами общаться, намекните, что сговорчивость – в его интересах.