Вот мы какие!
Шрифт:
— А карманный фонарик забыл?
— Верно! У него настоящий прожектор.
— Ояр, проверь! Фонарь должен лежать там, под подушкой, — попросил Сигурд. — Ну, есть?
— Пусто!
— Вам еще не ясно? — спросил Валдис. — Томинь взял фонарик с собой.
— Придется идти искать, — оживился Мадис. — Не обязательно всем. Трех-четырех вполне хватит.
— А как отсюда выбраться? Двери заперты, ключи у Горностаихи. Попробуй добудь!
— Окна тебе мало? Значит, так, ребята, — стал командовать Мадис, — открывать осторожно, чтобы ни звука. Гвидо, полезешь первым и покажешь дорогу. А то темнотища такая, шею свернуть недолго.
— Глупости! — высокомерно заявил Гельмут. — Игра в шерлок-холмсов. Самое настоящее детство.
— Сгинь! — прикрикнул на него Робис. — Мы просто обязаны найти наших товарищей.
Просто невероятно! Робис — и вдруг такие переживания за друзей!
Первыми в окно полезли Гвидо и Робис. Затем выбрались Мадис с Валдисом, за ними я и мой друг Ояр.
Осенняя темь как будто сгустилась еще больше. По-прежнему лил дождь. Не видно ни зги! На ощупь перебрались через грязную дорогу.
— Ну и кисель! — ворчал Мадис.
— Счастье, что церквушка совсем рядом, — успокоил нас Гвидо.
Я заметил под мышкой у Мадиса какой-то сверток.
— Что это там у тебя?
— Надо быть готовым ко всему.
Я удивился:
— К чему, например?
— Например, к оказанию первой помощи. В случае, если с ними несчастье. Могут даже носилки понадобиться.
Я не успел понять, шутит он или говорит серьезно, как вдруг раздалось приглушенное восклицание Ояра:
— Видели? Видели? Свет!
В самом деле, недалеко мелькало узенькое яркое пятнышко.
— Вот опять! Фонарик Томиня, точно!
— Там оконце склепа, — сказал Гвидо.
— Что я говорил? — обрадовался Валдис.
Робис почувствовал себя уязвленным.
— А я что — возражал? Если хочешь, я первый сказал что Томинь не из тех, кто дается в руки.
Мы продолжали ощупью пробираться через церковное кладбище к слабому, дрожащему лучику света. Он то исчезал, то появлялся вновь.
Но, подойдя вплотную к церковке, мы обнаружили, что оконце почти полностью прикрыто большим камнем, который, вероятно, вывалился из кладки незадолго до нашего прихода: в церковной стене над оконцем зияла большая дыра, а сам камень был весь обрызган свежей грязью.
Значит, Томинь и Эгил находятся в подвале, в погребальном склепе, и не могут оттуда выбраться. Какой ужас!
С трудом мы отвалили камень и один за другим протиснулись в оконце.
В подвале было сыро и мрачно. Почти ничего не видно. Лишь Томинь и Эгил вырисовывались в глубине шевелящимися тенями.
— Ой, ой, ребята, как хорошо, что вы пришли! — Томинь весь дрожал. — Мы бы тут умерли с голоду.
— Скажи спасибо своему карманному фонарику, — сказал Валдис. — Это он тебя спас.
Томинь словно сделался еще меньше ростом. Сгорбившись в три погибели, он молча потирал озябшие руки.
Внезапно в углу склепа выросла фигура в белом. Плавно взмахивая руками, словно аист крыльями, странное существо медленно направилось в нашу сторону. Оно как будто парило в воздухе, не касаясь пола.
— Привидение! — вскрикнул Томинь. Карманный фонарик в тот же миг выпал у него из рук и звучно ударился о каменный пол.
В склепе стало совсем темно.
Мы больше не видели ни привидения, ни друг друга. Не знали, в какую сторону податься, куда поставить ногу. Даже шевелиться не решались.
Первым пришел в себя Гвидо.
— Что же это такое было? Никаких привидений нет и быть не может.
— Значит, все-таки может, — голос Эгила дрожал. — Сейчас еще что-нибудь произойдет, вот увидите.
— Чепуха! — оборвал его Робис. — У тебя богатое воображение. Но меня глаза никогда еще не обманывали. Белая простыня есть белая простыня. Обычный трюк, когда хотят сделаться привидением. Придумал бы что-нибудь пооригинальнее, Мадис!
Только теперь я сообразил, что было у Мадиса под мышкой.
Стали думать, как выбраться из склепа. Ничего путного на ум не приходило. Надо подойти к оконцу, а как в темноте определить, куда шагнуть? Того гляди, угодишь ногой невесть во что — бр-р!
Так и стояли, не двигаясь с места и осыпая упреками друг друга. Больше всего доставалось Мадису за его дурацкую выходку. Но Томиню и Эгилу тоже влетело. С чего это им взбрело в голову среди ночи, в дождь и холод забираться в склеп?
— Если уж так не терпелось взглянуть на все это, можно было днем.
— Днем убирали картошку, — оправдывался Томинь.
— А завтра утром какие-то соревнования придумали, — поддержал его другой виновник происшествия — Эгил. — А там и домой. Когда же еще выбраться?
— Хватит вам спорить! Словами делу не поможешь.
Валдис у нас такой практичный и рассудительный. Но на этот раз и он ничего подходящего предложить не мог. Оставалось только блуждать в темноте. Или стоять неподвижно и ждать. Чего ждать? Утра? Или чуда?
На чудо, во всяком случае, надежд никаких не было.
И все-таки оно произошло.
Мы услышали, как у остановки, которая находилась неподалеку от церквушки, притормозил поздний автобус. Кажется, кто-то сошел. Потом мотор взревел снова, и опять установилась тишина.
— Слышите? Шаги! — Гвидо обрадовался. — Вот уже возле самой церкви. А ну, давайте! Кто умеет, тот свистит. Остальным кричать: «Помогите!» Ну!
Повторять не пришлось. Мы подняли такой шум, что у самих чуть не заложило уши. Хотя Томинь был первоклассный свистун, он орал громче и жалобнее всех: