Вовочка, приключения продолжаются
Шрифт:
— Какой хитрец!
Хона положила коробку и прикрыла её одеждой.
— Имей ввиду, что подобную информацию посторонним не раскрывают! Можете остаться без ничего. Погоди! Вас же грабили и что, получается, ничего не нашли?
— «Ну,… я не считаю Вас посторонней, а воры до шкафа не добрались, им тридцати двух килограммовая гиря помешала, да и небольшие там сбережения….»»
Хона, что-то вспомнила и захихикала.
— Ну да, точно! Мне знакомый врач в поликлинике эту историю рассказал, но я даже не подумала, что это ваш
Хона опять как-то восторженно на меня посмотрела и опять засмеялась.
Вот и первая фанатка. Хотя она уже давно шла к этому, да и помогали мы друг другу.
— «Рыбки! Рыбки закажи! Побольше! Ну, Вовочка!»
— Рыбка? Какая рыбка?
Хона удивлённо на меня уставилась.
Ну, Черныш! Достучался котяра! И как сейчас выкручиваться?… Хотя,… попробую.
— «Это я про себя, подумал, что не мешает рыбки купить….»
— Да нет! Это ты не про себя, это кто-то к тебе обращался, притом очень настойчиво и даже как-то нахально.…
Хона задумчиво посмотрела по сторонам и упёрлась взглядом в настороженно посматривающего на неё кота.
— Нет!.. Да не может быть!.. Я видимо схожу с ума….
— «Ха! А чего так всполошилась? Подумаешь!.. Венец творения! А мы ничем не хуже,… ну… некоторые…»
Черныш прокрутился вокруг оси, как будто демонстрируя себя.
— Вовочка! Это что?… Он?!
— «Хона Срулевна, да не принимайте всё так серьезно. Ну, он… какой-то дальний внук,… помните у Пушкина:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит….
Ну вот, как-то так….»
Ну и физиономия у Хоны! Я не удержался и захихикал….
— Вовочка? Ты не издеваешься? Это, в самом деле? Или возможно твои шуточки? Да и перестань меня звать Срулевной, не звучит в русском. Вот на работе меня все Львовной зовут, ну а ты тётей Хоной….
— «Всё так, правда обжора наш Черныш выдающийся и особенно любит рыбу.»
— «Почему сразу обжора?! Вон твой, старший, как сядет, так сразу три и даже четыре рыбки слопает! А мне если два кусочка,… то уже все косятся…. Вот кто обжора! А у меня же интеллект! Его же поддерживать надо!.. Ну что? Рыбка будет?»
— Будет, будет! Для такого интеллектуала постараюсь. А погладить интеллектуала можно?
— «Почему, можно? Даже нужно! Можно заодно почесать за ушками и под челюстью….»
Послышался щелчок замка и в коридор влетела мама, с двумя заполненными сетками в руках.
— Как вы тут? Смотрю, Черныш до Хоны Сруль… тьфу, Львовны добрался, опять рыбку будет клянчить…
Ха! Оказывается Хона и маму уже обработала….
— Так что? Катя, ты знала, что он говорящий?
— Какой говорящий?…
[1] Советская власть начала проводить внутренние займы в 1922 г. при переходе к Новой экономической политике (НЭП). Рынок внешних заимствований для СССР был закрыт, поэтому выпуск государственных ценных бумаг для населения стал фактически главным способом сокращения дефицита денежных средств.
Гособлигации советского времени выпускались не только процентными, но и «выигрышными». То есть помимо выплаты по процентам их покупатели имели шанс получить крупный выигрыш (сведения о них публиковались в печати). Например, военный заем 1942 г. обещал выигрыши до 50 тыс. руб. (около 100 среднемесячных зарплат).
Первый советский госзаем 1922 г. был номинирован в пудах зерна. Общая сумма средств, вырученных государством за счет его продажи, составила около 25 % средней массы бумажного обращения. В 1923 г. были выпущены первые принудительные займы, которые обязаны были покупать частные предприниматели, комиссионеры, подрядчики и т. д. С 1924 г. займы начали выпускать в денежном эквиваленте. Доходность по займам времен НЭПа достигала 12 %.
До 1927 г. займы были добровольными, однако затем их начали распространять по подписке среди трудовых коллективов. Фактически это означало их принудительное распространение: рабочие всех госорганизаций и предприятий тратили 6,5 %-7,6 % своей годовой зарплаты на покупку облигаций.
Начиная с 1930 г. государство стало переносить сроки выплат по ранее реализованным займам, а затем уменьшать их доходность. Так, в 1936 г. ранее выпущенные восьмипроцентные займы были принудительно обменены на трехпроцентные, а их погашение было заморожено на 20 лет.
С 1938 г. приобретать гособлигации обязали работников колхозов. В 1930-х гг. выпускались займы «укрепления обороны Союза ССР», индустриализации, займы второй и третьей пятилеток. Во время Великой Отечественной войны были выпущены четыре государственных военных займа, обеспечивавших около 10 % всех доходов госбюджета.
После войны выпускались государственные займы «восстановления и развития народного хозяйства». К 1956 г. госдолг по облигациям превысил 250 млрд руб. (почти половина доходов бюджета СССР).
К 1956 г. госдолг по облигациям превысил 250 млрд. руб. (почти половина доходов бюджета СССР). 19 апреля 1957 г. ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли постановление «О государственных займах, размещаемых по подписке среди трудящихся Советского Союза», которое фактически заморозило все выплаты и выигрыши по ранее выпущенным облигациям. При этом власти утверждали, что это решение было «подсказано снизу» трудовыми коллективами. Фактически это означало дефолт по гособлигациям. Информация из адреса https://tass.ru/info/4209395