Вой

Юллем Евгений

— Да ладно вам, граф! — хищно улыбнулся Цезарин, став похожим на крысу. — Хотите сразу к делу — все предельно просто. Могу вам пояснить.

Цезарин внезапно оказался лицом к лицу со мной, зрачки его расширились, а радужка стала красной.

— Ты повинуешься мне, — начал он говорить мне в лицо спокойным тоном.

Я чуть не расхохотался, а Зверь внутри меня заворочался, ему это не нравилось. Как там Радомир говорил? Что суггестии я не поддаюсь? Так оно и есть. Надо подыграть и сделать это не топорно.

— Я повинуюсь, — подтвердил я ровным тоном, сделав вид, что нахожусь под его воздействием.

— Ты сделаешь все, что я прикажу, и не вспомнишь об этом, — зловеще промолвил граф, не отрывая

взгляда от моих глаз.

— Я сделаю все, что вы прикажете, — повторил я.

— Ты должен убить Леонида и Михаила Апраксиных.

Вот тут я чуть-чуть не подавился и не выдал себя. Красивая комбинация. Тронувшийся умом наследник одной из самых известных фамилий убивает отца и брата? Просто и со вкусом. И вдобавок, избавляется от возможной помощи с их стороны.

— Я должен убить Леонида и Михаила Апраксиных, — ровным голосом повторил я. Знали бы, чего мне это стоило!

Граф взял со стола обильно украшенную инкрустированную деревянную коробку из красного дерева и открыл ее. Внутри лежал кинжал. И непростой — средневековый. Работа неизвестных европейских мастеров, насколько я могу судить. А еще он зачарованный — по лезвию развивались сполохи черных плетений. И этим кинжалом…

— Ты убьешь их этим кинжалом, — Цезарин поднес ко мне коробку, чтобы я взял кинжал.

— Я убью их этим кинжалом, — покорно повторил я и взял кинжал в руки. Зверь внутри меня зарычал и приготовился к прыжку.

— А теперь иди и исполни. Ты об этом не вспомнишь.

— Я об этом не вспомню, — тупо повторил я.

Я вогнал кинжал прямо в сердце Цезарина по самую рукоять. Глаза графа приняли удивленное выражение — как же так? А вот так!

— Сдохни, гад. На меня не действуют чары.

Он рухнул на пол, стремительно превращаясь в мумию, а кинжал жадно выпил ту Силу, которая оставалась в нем. Зверь прыгнул, время замедлилось…

Я взмахнул когтистой лапой, и снесенная с плеч голова графа влетела в камин, заставив дрова полыхнуть огнем и выбросить искры. Страйк!

И тут же я чуть не поплатился за свою самоуверенность — ко мне метнулся его молчаливый дворецкий. Точнее, как метнулся? Хоть он в вампирской морфе и быстрый, но для меня его движение выглядело в замедленной съемке. Вот сделал шаг, прыгнул, зависнув в воздухе…

Достали вы меня, упырки импортные. Попробуем один из трюков, который я видел только в кино? Я подошел к зависшему мажордому и, пробив его грудь когтистой лапой, вырвал сердце. Неприятное ощущение, скажу я вам.

Время перешло в нормальный режим, усыхающий на лету мажордом приземлился кулем и сломал теперь уже не нужную себе шею. А с кровавого сгустка в моей руке на ковер ручной работы падали алые капли. Я молча зашвырнул сердце в камин и наклонился над графом — надо же вытереть руки, а что может быть для этого лучше чем костюм от Сэвил Роу? Был у меня такой, любил носить я качественные костюмы.

А теперь отдышимся и придем в себя. Боюсь, что заказчик рассчитывал и на это, и подставил исполнителя, выписав ему черную метку. В принципе, для него то на то и выходит — и этот конец канул в воду, да еще выяснилось, что двоедушник не так прост. Он мог об этом не знать, хотя вряд ли… Вампир-граф не знал, они магии лишены, хотя и ее порождение. Все равно, мяч на его стороне. Не получилось убить Апраксиных, исполнитель взбрыкнул и не подчинился контролю — зато убил графа Цезарина. И верняком эта запись где-нибудь ведется. А вот искать скрытую камеру мне некогда — в особняке уже стоит гул голосов и топот многочисленных ног. У слуг, наверное, есть приказ проконтролировать хозяина, да и они стопроцентно тоже упырки, наверное, чувствуют друг друга. Ну чертовы волхвы, расплодили тут нечисть! Политики хреновы, млять…

А топот ног все ближе. Ладно, не доставайся же ты никому! Я скастовал малый огнешар и зарядил его в камин. Жахнуло знатно, и все горящее содержимое вылетело в гостиную. А теперь пора делать ноги!

Ага, щаз. Если бы это было так просто. Когда я распахнул дверь горящей гостиной, то нос к носу столкнулся с пятью упитанными упырями.

— Привет! — сказал я в их остолбеневшие на мгновения рожи, а затем вновь выпустил Зверя.

Бой в ограниченном пространстве, в котором я мастер, помножить на Ускорение и силу древней твари во мне… Я бил и пробивал, махал лапами и рвал когтями застывших в их времени вампиров. Не так уж они и сильны по сравнению с хозяином, мало, вероятно, он их кусал… Зверь исчез только тогда, когда коридор стал напоминать скотобойню. Меня слегка замутило — зрелище было не из приятных. Тем более, относительно целых тел не осталось. Хорошо, что я сжег гостиную, уборщикам меньше работы… Стоп! Сжег? Да, уже за спиной занимается жаркое пламя и потянуло дымком, пока я тут стою в растрепанных чувствах.

Быстрее наружу, и пусть эта чужеродное халупаццо сгорит к чертовой матери, все равно архитектуру уродует. А вот теперь надо действовать быстро и познакомиться с остальными обитателями поместья с файрболом и черным кинжалом наперевес. А то набегут пожарные, увидят чего-то не то, и заикаться потом будут. Да и мне пора выбираться, а значит придется позаимствовать одну из машин графа, и лучше, если она будет спортивная.

Я брезгливо оглядел свою заскорузлую от крови одежду, подхватил сумку и пошел вглубь поместья. Сделаем то, что недоделали волхвы — а именно мир чище. Я ведь не политик, я простой практик. Но от этого будет кому-то хуже.

Глава 21

Бецкой ходил по кабинету взад-вперед, куря вонючую сигару. Все пошло не так, как он планировал. Не совсем чтобы плохо, но все равно не так.

Первое — оборотни не справились с одной простой задачей. Куда уж проще было скопом убить девчонку? Так нет, и здесь ухитрились облажаться. Хоть и не было информации, что, как и почему прошло не так, но он сильно подозревал, что без двоедушника здесь не обошлось. Шавок жалко не было, они — расходный материал, рано или поздно он бы сам их вывел на гарантированную утилизацию, приказав напасть на ОКЖ или Белую Вервь с предсказуемым результатом. Волчары просто попались тупые и ограниченные, таких только использовать на один раз и потом избавиться. Но был один неприятный момент — при этом Особый отдел вышел на Карну, жившую неподалеку от скита оборотней. Так что хрен бы с волколаками и их превращенной в головешки деревней вместе с суками и щенками, но вот за ведьму действительно было обидно. Старая карга была не промах, дала последний бой спецназу ОКЖ и отправила нескольких в Навь, но в конце концов добили и ее. Придется теперь искать нового Хранителя из списка Морены.

Второе тоже пошло пер ректум. Цезарин согласился помочь с двоедушником. Тем более выходила превосходная комбинация — убить двух зайцев в прямом и переносном смыслах. В прямом — ликвидация обеих значащих фигур в промышленно-финансовой империи Апраксина, в переносном — кажется, у Чернобога был план, как получить контроль над обезглавленной корпорацией. Купил бы по дешевке, акциями Апраксиных после ликвидации глав можно было обклеить их дворец внутри и снаружи, и еще осталось бы. Но все пошло не так. И опять же, неизвестно, что там произошло на самом деле. Поместье Цезарина стало ему же погребальным костром, а двоедушник исчез, почти полностью уничтожив гнездо, вырезав всех упырей с особой жестокостью. Даже если кто-то из цезаринских и спасся, то долго в одиночку не протянет и или сдастся ОКЖ или погибнет от их рук. Что, впрочем, совершенно неважно. Свою роль граф сыграл, хотя и хреново.