Война Ассасина
Шрифт:
— И я не могу, — пожаловался Заграх.
— Я тоже, — сказал Орис.
— Не верю! — возмутился Росс, сел, укусил себя за руку. — Невозможно. Заложники виртуала — это фантастика. Херня какая-то!
— И он — фантастика? — я указал на мычащего Самсона.
Росс сморщил лоб:
— Что — он? Жека не мог меня предать, тоже не верю.
— Он и не предавал, — я сел на корточки рядом с уткнувшимся в траву Самсоном, попытался перевернуть его, но тот завопил и снова свернулся калачиком. — Это и есть твой друг Жека. Точнее, то, что от него осталось. Он не врал тебе, а говорил
— Но я разговаривал с ним в реале… — Росс умолк.
— В реале он такой же — то есть заражен вирусом. Я еще не сказал самого главного. Слушайте… Кажется, понял, зачем Кайзеру нужен Излучатель.
Я вскочил, снова прошелся по поляне, постукивая кулаком по ладони.
— Кайзер вбухал в игру миллионы. По сути, весь «Гиас» на это работал. Он очень рисковал, превращая людей в рабов. Сначала я думал, что с их помощью он собирается зарабатывать деньги в игре, но такое предприятие должно быть убыточно. Он преследовал более глобальную цель и на рабах просто обкатывал свое изобретение — мозговой вирус. Стирал воспоминания, записывал то, что ему было нужно. Что такое Шторм? Он прокатывается по всем Аномальным землям… Что, если вместе с Анубисом они нашли способ инсталлировать вирус в структуру Шторма? То есть поместить вирус в Излучатель и атаковать разом всех, кто здесь находится. Таким образом, через законную игровую фичу, придуманную разрабами, они внедрят вирус в сознание всех игроков. Как минимум тех, что живут в русском Кластере. Сотни тысяч, миллионы рабов, которые никогда не восстанут. Потому что, как Самсон, сами не понимают, что они рабы.
— Охренеть, — прогудел Заграх. — Интересно, этот вирус заразен? Может он того… передаваться? Блин, а если всю планету так…
— Но админы такого не допустят! — перебил Росс.
— Никто ничего не заметит, как ты не заметил, что твой друг изменился. На первый взгляд люди останутся прежними, но в их сознании пропишется чужой код. Когда Кайзер прикажет, — не знаю, каким способом — они даже не догадаются, что внезапно пришедшая мысль навязана.
— Черт! — Росс склонился над Самсоном, положил руку ему на затылок: — Жека, что ты мычишь, как идиот?
Он перевернул приятеля и отшатнулся: в глазах того плескалось безумие.
Никогда я не видел Росса таким — землисто-серым, под цвет здешнего неба и травы, с белесыми губами и тусклым взглядом.
— У Кайзера было мало времени, поэтому с твоим Жекой не особо заморачивались. Он свою функцию выполнил, а когда ему прямо указали на несоответствие того, что он думал, и окружающего, — сознание сломалось, не выдержав диссонанса.
— И в реале — тоже?
Я ничего не ответил, и Росс продолжал:
— Мы с третьего класса дружим. Пришел новенький — говорливый, пухлый, мелкий, все его чмырили. Мне жалко его стало, начал защищать… Он что, навсегда таким останется?
— Понятия не имею. В реале, может, и есть способы помочь. И мне тоже — в реале. Но мы здесь.
Росс выхватил из кобуры пистолет и приставил к виску:
— Я знаю, что делать. Может, хоть так смогу выйти.
Грохнул выстрел. Колени Росса подкосились, и он не упал даже — будто сложился, уткнулся лицом в землю, окрашивая ее алым, и начал светлеть. Вскоре от него остался только автомат и броник.
Орис почесал в затылке и просипел:
— Блин, а если он навсегда умер, а? Такое творится, что мне за него страшно.
Из леса донеслась злобная ругань Росса.
— Мы тут! — голос Заграха звучал громче, чем гудок круизного лайнера.
— Иду! — отозвался Росс и вскоре появился из-за деревьев. — Вашу мать, лока автоматом на себя перепривязала место респауна!
— Могло быть и хуже, — успокоил его Орис. — Скажи спасибо, что ты на самом деле не загнулся, а так что-нибудь придумаем.
— Что придумаем?!
Все воззрились на меня, и я признал:
— Не знаю, что делать. Мне до утра надо быть в замке. Позарез надо, а я купился на такую дешевую манипуляцию. Знали, чем меня дернуть — Танькой.
— Мы уязвимы, пока нам есть, кого терять, — ответил Росс. — Давайте успокоимся и подумаем. Я все сделаю, чтобы ты отсюда выбрался, и если самолично не смогу уничтожить Кайзера, ты сделаешь это за меня. Не прощу ему Жеку.
— Да! — загрохотал Заграх. — Ни один удар, кроме солнечного, не должен оставаться без ответа! Смерть за смерть!
— Хватит патетики, — перебил Орис. — Думать надо.
Росс достал КПК и принялся ходить туда-сюда по поляне, щелкая кнопками.
— Я играю пять лет, — проговорил он. — Если заблокирован чат и мы не сможем ни с кем связаться, надо поискать обходные пути.
— Ты о чем? — спросил я.
— Надо восстановить старый чат, который некоторые игроки не стали менять на новый, более совершенный.
Я развел руками:
— Понятия не имею, о чем ты. Ну, попробуй…
Пробовал он недолго — по лицу было видно, что ничего у Росса не получается, и в конце концов он в сердцах хлопнул КПК по бедру.
— Нет, глупая идея.
— А вот другая, — заговорил я. — Эта локация не может быть совсем уж автономной, она должна сообщаться с игрой, как ребенок с телом матери, через пуповину. Как-то же мы сюда попали, значит, есть выход. Нужно найти эту пуповину и пройти по ней.
— А что будет, если мы останемся здесь? — спросил Заграх.
— Наверное, завтра-послезавтра фальшивая локация рассыплется. Я умру, а вы все станете примерно такими, — я кивнул на Жеку. — И не только вы, все игроки лишатся своего «я». По крайней мере, в русском Кластере.
Грубую, будто наспех вырубленную из камня, физиономию Ориса перекосило — дошло наконец до нашего гномика.
— Так чего мы сидим? — возопил он. — Искать надо. Знать бы еще, где — лока-то большая!
— Ну, выход может быть примерно там, где мы появились, — предположил я. — Что будем делать с Самсоном?
— Вернусь домой — отыщу его, попытаюсь вылечить. Это всего лишь аватар, мой Жека не здесь, — успокоил Росс свою совесть и зашагал туда, откуда мы пришли.
— Надо до конца пройти, и попадем в другую локацию, — сказал Заграх.