Война Иллеарта
Шрифт:
Трой воодушевленно вскрикнул, когда Великан-Опустошитель остановил свою армию у подножия холма. Остановка пронеслась по его орде как шок, будто сила, которая двигала ими, поставила стену, на которую они разом наткнулись. Волки уже ощущали запах добычи; на остановку они ответили завыванием от расстройства их планов. Юр-вайлы яростно залаяли.
Исковерканные люди застонали, а пещерники стали жаждуще переминаться с ноги на ногу. Но команда Душераздиратель подчинила себе их всех. Они подтянулись ближе и сформировали арку вдоль всей восточной стороны холма, затем ожидающе застыли.
Когда он был удовлетворен расположением
— Лорды! Воины! Я знаю, вы слышите меня! Слушайте, что я скажу! Сдавайтесь! Вам не уйти! Вы окружены: Пустошами и Удушителем. Я могу истребить вас и десятой частью моих сил. Сдавайтесь! Если вы присоединитесь ко мне, я смогу проявить милосердие. — При слове милосердие шум протеста и голода поднялся со стороны его армии. Прежде чем продолжать, он подождал, пока этот шум уляжется. — Если вы не сдадитесь, я уничтожу вас! Я сожгу и разрушу ваши дома. Я превращу Ревлстон в склеп и обращу Ревлвуд в пепелище и использую его как свалку. Я разрушу и опустошу Страну еще до того, как само Время исчезнет. Слушайте меня и сдавайтесь! Сдавайтесь — или вы все умрете!
В этот момент вомарка охватил неодолимый импульс; крушение надежд и ярость вскипели в нем. Неожиданно он вспрыгнул на стену. Здесь он встал на ноги, собрался с силами и поднял вызывающе кулаки. — Душераздиратель! — закричал он. — Истязатель земли! С тобой говорит вомарк Хайл Трой! Здесь командую я! Я плюю тебе в лицо, Опустошитель! Ты только раб! И твой хозяин — раб! Он раб голода, он гложет свою нужду как старую кость. Уходи! Покинь Страну! Мы — свободные люди. Отчаяние не в силах овладеть нами. Но я заставлю тебя испытать отчаяние, если ты осмелишься сразится со мной!
Душераздиратель резко выкрикнул команды. Зазвенели дюжины тетив, стрелы пронеслись над головой Троя, когда Руэл сдернул его со стены. Трой пытался вырываться, но Руэл удержал его. Когда вомарк успокоился, Морэм сказал:
— Ты слишком рисковал. Чего ты этим добился?
— Я взбесил его, — неуверенно ответил Трой. — Это нужно было сделать, и я это сделал. Чем он свирепее, тем лучше для нас.
— Ты так уверен в том, что знаешь, что он будет делать?
— Да. — Трой ощущал странную уверенность, убеждение, что теперь он будет прав во всем. — Он уже делает это — он остановился. И если он уже достаточно рассвирепел, то будет атаковать нас первым. Его армия останется на месте. Этого нам и нужно.
— Ну, тогда, пожалуй, ты добился успеха, — тихо вступил в беседу Лорд Каллендрилл. Говоря это, он смотрел через стену. Морэм и Трой присоединились к нему и сразу поняли, что он имеет в виду.
Душераздиратель отступил на такое расстояние, что между ним и ведущим вверх склоном осталось небольшое пространство ровной земли. Армия расположилась вокруг него. Несколько тысяч юр-вайлов образовали клины, направленные к этому ровному пространству, на кончиках которых были их мастера учения. Великан-Опустошитель при помощи палаша одного из мастеров учения прочертил в грязи широкий круг. Затем он приказал всем кроме юр-вайлов отдалиться от круга. Когда пространство очистилось, за дело взялись мастера учения.
Монотонно напевая, словно хор загипнотизированных собак, юр-вайлы передавали свою силу мастерам учения. Те же воткнули концы своих палашей в край круга и стали медленно покачивать ими вперед и назад.
Воздух наполнился низким приглушенным жужжанием. Юр-вайлы пели на своем языке, и их песня заставляла дрожать окруженный ими плоский участок жесткой почвы. Шум этот постепенно нарастал, как будто из земли рвался наружу целый улей бешеных пчел, и поверхность круга дрожала все заметнее. Каменистая почва изменилась как будто под действием все возрастающей жары, горячие красные отблески беспорядочно заплясали в круге, его поверхность забурлила. Жужжание становилось все неистовее, все громче.
Процесс был медленным, но ужасающая притягательность, казалось, ускоряла его. Когда дневной свет начал опадать с измученного неба, жужжание сменилось подобием криков боли, которые шли, казалось, из самой земли. Круг Опустошителя пузырился и кипел, словно грязь внутри него была расплавлена.
Этот звук мучил Троя, резал слух, полз как вши по телу. Пот слеплял его безглазые брови. Какое-то время он боялся, что поддастся искушению закричать. Но наконец этот крик перешел границы ощущений. Он мог теперь не обращать на него внимания, немного отдохнуть.
Когда он снова посмотрел в сторону круга, то увидел, что юр-вайлы отошли от него. Возле круга стоял лишь один Душераздиратель. Демоническая гримаса искажала его лицо, уставившееся на горячую, красную, кипящую почву. В руках он держал одного из мастеров учения. Тот отчаянно что-то бормотал, вцепившись обеими руками в свой палаш, но не мог вырваться из державшей его хватки.
Смеясь, Душераздиратель поднял мастера учения над головой и швырнул в круг. Когда бедняга ударился о землю, крик его потонул во вспышке пламени, после которой остался только его палаш, медлен но плавящийся на поверхности.
После захода солнца Душераздиратель стал пользоваться своим куском Камня, чтобы придавать расплавленному остатку палаша какую-то форму, превращать его во что-то совершенно новое.
Тихо, как бы опасаясь, что Великан-Опустошитель может услышать его, Трой спросил Лордов:
— Для чего это? Что он делает?
— Он создает для себя подручный инструмент, — прошептал Морэм, — чтобы увеличивать или концентрировать силу.
Это доставило Трою мрачное удовольствие. По крайней мере его стратегия оправдалась хотя бы в том, что Боевая Стража не подвергнется этой атаке. Но он знал, что этого оправдания недостаточно. Последняя часть его плана давила на него мертвым грузом. Он боялся, что потеряет контроль над Боевой Стражей как только расскажет всем свой план — это настолько напугает воинов, что они взбунтуются. После всех своих обещаний победы, он чувствовал себя лжепророком. И все же его план был единственной надеждой Боевой Стражи, единственной надеждой Страны.
Он молился, чтобы Лорду Морэму это оказалось по силам.
С заходом солнца его взор заволокло туманом. Пришлось полагаться на отчеты Морэма о дальнейших действиях Опустошителя. В темноте он чувствовал себя как в ловушке, лишенным всякой власти. Все, что он мог видеть — это бесформенный тусклый отблеск расплавленной земли. Иногда он различал сияние и вспышки зловещего зеленого света на фоне красного, но они ему ничего не говорили. Успокаивало его только то, что эта подготовка Душераздирателя давала ему все больше и больше так необходимого времени.