Война Ириса и Розы. Ловушка захлопнулась
Шрифт:
– Может быть, выясним все завтра? – спросила она, поморщившись от неприятного ощущения.
– Завтра не будет времени. А я должен сказать.
– Мне все равно, что ты хочешь сказать. Просто оставь меня одну.
– Ах так? Я даже минуты твоего внимания не стою? Куда нам простым слугам короля до свиты принца Карлоса… Вы же считаете себя выше всех остальных в этом королевстве.
– Ты ничего обо мне не знаешь и не смеешь обвинять ни в одном из грехов. Наш дом тебе не тюрьма и ты не на службе, чтобы вести допросы и бросаться приговорами. Как только ты это поймешь, я сразу выслушаю тебя. А сейчас отпусти меня, слышишь?
– Никогда. Никогда я не хотел, чтобы мой дом превратился в гнездо для заговора. И только ты
– Мне больно!
В ее голосе послышались высокие нотки слез. Они как тонкий серп прорезали его слух и заставили в один миг ощутить полную ясность ума. Он резко отпустил ее руку, оставив красный след от пальцев.
– Прости.
В его голосе уже не было прежней безумной пугающей решимости. Ижени наконец почувствовала свободу, отбежала на безопасное расстояние и посмотрела на него с раздражением и обидой.
– Выйди вон! Сейчас же! – приказала она.
Реджис больше не предпринял попыток воспротивиться. Теперь ей казалось, что он и впрямь очень расстроен. Его голова потерянно опустилась на грудь, а когда он повернулся к выходу, то в дверях слегка пошатнулся, держась за дверной косяк. Ижени молча смотрела на его спину с опущенными плечами. Нет, утешать его она не станет. Ее бы саму кто пожалел. Вокруг только зависть, злоба, обман. Если так надо ему ненавидеть ее, пускай. Все равно скоро это закончится. Она была уверена в этом. Едва его ноги переступили порог, оказавшись снаружи, Ижени подбежала к двери, захлопнула ее, повернула ключ. Прислонилась спиной к запертой двери, ощутила себя в безопасности. Нахмурилась от навязчивого чувства досады. И чего ему вздумалось врываться сюда?
– Идиот… – прошептала графиня, не совладав с нахлынувшей злостью.
Несколько секунд она стояла, прижавшись к двери, не шевелясь и слушая, что происходит снаружи. Реджис ушел к себе и больше не беспокоил ее странными выходками и заявлениями.
Утром все было как обычно. Ижени никуда не торопилась. Завтракала в постели, долго лежала в ванной. Потом увлеклась чтением и, не переодеваясь, листала страницы, завернувшись в одеяло. После не сразу выбрала наряд, на который сменит ночную рубашку. Хотя в сущности, какая разница, что надевать, если она весь день проведет дома? Она так и собиралась бездельничать, ожидая вечера. До тех пор, пока к ней не пришла служанка и не сказала, что господин граф просит ее спустится. А, если она не придет, он поднимется сам, потому что должен сказать ей нечто важное. Ижени сушила волосы полотенцем и сказала, что спустится, как только будет готова. Спустя несколько часов она оделась, привела в порядок бледное лицо и встрепанные от воды волосы. Она спустилась вниз, в гостиную, хоть и не хотела этого делать. Однако Реджиса там не оказалось. А по раскрытой входной двери в холле она поняла, что его можно поискать на улице. Она вышла, медленно спускаясь по ступенькам и оглядывая двор. Со стороны конюшни ей на встречу вышел слуга, поклонился графине и прошел мимо нее, чтобы скрыться в саду. Ижени отправилась следом. Она нашла Реджиса, бросающего палку Феличе. И пока пес отыскивал ее в кустах, разрушая при этом клумбу, она подошла к графу, молчаливо наблюдавшему издалека, как гибнут и ломаются под тяжестью лап цветочные стебли и бутоны.
– Вы хотели меня видеть? – спросила она, подойдя ближе и также наблюдая за тем как Феличе возится в земле среди цветов.
Реджис обернулся на нее. Он держал руки за спиной, выглядел вполне спокойно и как обычно сдержанно. Ни следа вчерашней горячности.
– Да. Хорошо, что Вы пришли, графиня. Мне нужно сказать Вам. Генерал Фотье дал поручение, которое требует моего отъезда из столицы. Меня не будет два-три дня. Выезжаю сегодня. Я уже дал распоряжения, чтобы седлали моего коня.
Ижени почувствовала прилив удовольствия от этой новости. Это значит, что на ближайшие
– Желаю Вам приятной поездки. И удачи в делах. – сухо произнесла она.
Реджис помолчал немного, тоже не глядя на нее. Как будто был занят только тем, что ждал, когда пес отыщет в кустах палку и принесет ее назад.
– Я также должен… извиниться за вчерашнее. – бросил он с холодной учтивостью.
– Пустое. – ответила Ижени, а сама неосознанно стала потирать запястье пострадавшей руки. Со вчерашнего вечера ей казалось, что оно иногда ноет от боли, хотя не так сильно, чтобы заставить ее отвлечься от своих размышлений. Реджис повернулся, заметив ее холодный серьезный взгляд.
– Это Ваше право – злиться на меня теперь. Хотя, Вы знаете, что у меня были причины выйти из себя. И все-таки мне жаль, если я причинил Вам боль. Наверное, я хотел, чтобы Вы, выслушав меня, хоть на миг почувствовали мою. Но это меня не оправдывает.
Она все еще наблюдала за Феличе и не смотрела на Реджиса. Лицо ее не изменилось.
– Я не злюсь на Вас. – спокойно произнесла Ижени. – Просто это была моя любимая клумба. Я сама сажала здесь эти пионы.
Феличе наконец-то отыскал палку и радостно побежал обратно к хозяину, перепачканный в земле и траве. На месте прежней клумбы осталась земляная дыра и помятые кучки стеблей с лепестками. Реджис наклонился, взял палку и закинул ее на этот раз в другую сторону, подальше от кустов и цветочных клумб. Он выпрямился, отряхивая руки. Посмотрел на Ижени.
– Впредь мы будем осторожнее с Вашими трудами. Хотя, те пионы уже не спасти. Мне жаль.
– Ничего. – вновь безразлично ответила графиня.
Все равно скоро ее здесь не будет. Какая теперь разница? Она глубоко вдохнула. Воздух, наполненный наступающей весной, вселял в ее душу спокойствие и надежду на то, что когда-нибудь все волнения, все ссоры закончатся.
– Я погуляю во дворе немного. – сказала она. – В последнее время так душно. Совсем нечем дышать.
Она бросила в его сторону короткий безразличный взгляд. Он все еще смотрел на нее.
– Вы можете остаться. Меня Ваше присутствие не беспокоит.
Пусть посмотрит, что она не собирается сегодня отправлять посланий или делать чего-то тайного, не предназначенного для посторонних глаз. Реджис ничего не ответил и остался в саду до тех пор, пока не пришло время отправляться в дорогу. Ижени сухо попрощалась с ним у ворот, говоря все то, что полагается в таких случаях.
– Прощайте, графиня. – ответил он с той же обязательной учтивостью. – Постарайтесь хорошо провести время в моем отсутствии. Надеюсь, скучно Вам не будет.
– В последнее время веселья было слишком много. Я бы хотела побыть одна и немного отдохнуть. Надеюсь, против этого Вы не возражаете.
– Отнюдь. Отдыхайте. Я вернусь не настолько быстро, чтобы помешать Вам.
– Буду ждать.
Чувствуя пристальный взгляд Роберта и горничной Катрин, что вышла сопроводить Ижени на прогулке, Реджис осторожно взял ее руку, наклонился и поцеловал ее по всем правилам прощания. Ижени в ответ немного приобняла его за шею и легко прикоснулась губами к его щеке, создавая видимость прощального поцелуя любящей супруги. Нельзя сказать, что ей это было неприятно. И все-таки, немного неудобно. Точно преграда, что все это время росла между ними стала еще больше, превратившись в неприступную стену крепости, через которую ей пришлось тянуться к нему.