Война корон
Шрифт:
Пока что гиксосы не подавали признаков жизни.
Однако тишина лишь усиливала тревогу. Сомнений не было: враги ждали посланца из Авариса с приказом правителя Апопи нанести последний сокрушительный удар.
По распоряжению Эмхеба большинство защитников Кус сложило оружие и готовилось к отплытию. В городе остался небольшой отряд отчаянных смельчаков, добровольно идущих на смерть.
— На передовом судне для тебя все приготовлено, господин. Поторопись! — сказал Эмхебу Яхмес, сын Абаны.
— Нет, я остаюсь. Ты поведешь барки к Фивам.
— Ты, господин, там нужнее, чем я.
— Тьма вот-вот поглотит Египет. Там или здесь, какая разница, сынок? По мне лучше сложить голову в Кусах вместе с мальчишками, которые дрожат от страха, но не сдаются.
— Ну, так и я останусь. Поверь, от меня будет польза. Я все-таки не худший стрелок и сумею задержать гиксосов хоть на некоторое время.
Эмхеб и Яхмес по-братски обнялись.
— Будешь командовать левым флангом, — решил градоправитель, — а я — правым. Когда поймешь, что силы на исходе, отступай с уцелевшими к центру города. Поднимайся на вершину холма, там безопасней.
Яхмес, сын Абаны, кивнул, хотя отлично знал, что никто не уцелеет.
Только одного страшился градоправитель: как бы атака гиксосов не началась раньше, чем барки отчалят. Как бы не помешала им выплыть на середину реки, подальше от стрел и камней, иначе ведь их потопят! К тому же, отплывая в спешке, легко сесть на мель…
К счастью, все обошлось. Попутный северный ветер надул паруса. Вскоре барки достигнут Фив, защитники Кус будут спасены.
Ни слова не говоря, Эмхеб и Яхмес отвели оставшихся воинов к земляным валам.
— Они возвращаются, господин! — вдруг крикнул младший из новобранцев.
Глядя на реку, он не только встал во весь рост, но еще поднялся на цыпочки. Эмхеб силой заставил его пригнуться.
— Клянусь, господин, барки возвращаются! Плывут обратно.
Встревоженный Эмхеб поспешил на вершину холма, откуда открывался вид на всю окрестность. К тому же здесь действительно было безопаснее: лучники и пращники не скоро подберутся достаточно близко, чтобы бить без промаха.
Градоправитель подивился остроте зрения мальчишки.
Барки и правда возвращались. Но что случилось? Отчего воины, вместо того чтобы спасаться, идут на верную смерть? Ответ один: им преградили путь вражеские суда.
Все кончено.
Больше градоправитель Эмхеб ничем не мог помочь своим людям. Они окажутся между двух огней. Вскоре их атакуют с берега и с Нила. Сопротивляться бесполезно.
Следовало немедленно отдать приказ: «Бегите и прячьтесь!»
Но вот что странно: на барках не было никакого смятения, воины не метались в страхе. Если глаза не обманывали Эмхеба, они чуть ли не плясали на палубе!
За барками следовало передовое судно. Наверное, преследователи. Удивительное дело: на нем сияние!
Сначала оно ослепило градоправителя. Лишь потом он различил, что его источник — солнечное око, белая корона Верхнего Египта. К городу подплывал фараон Камос.
Полководец-гиксос, возглавлявший осаду Кус, отправил правителю Апопи послание с радостной вестью: им удалось взять город измором. Постоянные нападения и обстрелы возымели действие. Египтяне выбились из сил и вот-вот сдадутся.
Так что подкрепления из Дельты посылать не нужно. Предстоящий удар сметет обескровленных врагов.
— Все ли готовы к наступлению? — спросил он вестового.
— Да, господин. Я передал твое приказание, — ответил тот.
«Вот не думал, что разделаюсь с Кусами малой кровью», — размышлял полководец. Правда, осада затянулась. Хорошо, что с повстанцами наконец покончено. Он с удовольствием выпустит кишки последним из них. Его встретят в Аварисе с почетом. Еще бы! Победитель! Какие его ожидают почести и подарки! Вот он подплывает к столице на передовом судне, украшенном отрубленной головой мерзавца Эмхеба…
Непривычный грохот и треск развеял его сладкие грезы. Он даже вздрогнул от неожиданности.
— Это еще что?
— Таких звуков мне раньше не доводилось слышать, господин, — у вестового от страха подводило живот.
Гиксосы растерялись. Грохот нубийских барабанов привел их в смятение. Монотонная одуряющая дробь, непривычная уху, отзывалась ужасом в их сердцах.
— Еще одно проклятие царицы Яххотеп, — пробормотал вестовой, пятясь.
— Доблестных воинов не испугаешь дурацкой трещоткой! — полководец вполне овладел собой. — К оружию, трусы!
Тут прибежал дозорный весь в поту и в пыли:
— Господин! К защитникам Кус пришло подкрепление. Их силы утроились, а вскоре удесятерятся.
— Откуда взялось подкрепление?
— С юга. Множество воинов приплыли на барках. Египтяне теперь ликуют и больше нас не боятся.
Страшная весть потрясла полководца. Он захотел убедиться, что это не ложь, и поспешил вслед за дозорным на передовую линию, откуда город был виден как на ладони.
Он едва не лишился дара речи — так поразила его чудовищная картина. На самой вершине холма развевалось знамя с изображением лука и стрел. Держал его твердой рукой могучий юный воин в белой короне Верхнего Египта, сиявшей, будто второе солнце.
36
Всю ночь гиксосы с тревогой прислушивались к барабанному бою и радостным крикам египтян, пирующих перед битвой.
Грузовые суда привезли в изобилии разнообразной провизии. Защитники Кус позабыли горе и страх. Теперь они наберутся сил и назавтра дадут решительный отпор врагу. Жаркое из молодого барашка, бобы, перетертые с пряностями, свежий сыр — о такой роскоши они и не мечтали! Желудки у всех отяжелели, а на сердце стало легко. Никто не сомневался в предстоящей победе.