Война мага. Том 3: Эндшпиль

Перумов Ник

Однако её невольная товарка по несчастью, видать, совсем потеряла голову от страха, повиснув на чародейке. Мегане не осталось выбора, она бросилась к воротам. Теперь волшебница не смогла бы избавиться от настоятельницы, даже если бы очень захотела — та вцепилась в неё, словно утопающая, пальцы свело судорогой.

— Ворота! Заприте ворота! — вопила сзади Зейта, присоединившаяся к погоне.

Над головами мелькнуло нечто тёмное, мохнатое, больше всего напоминавшее огромную летучую мышь, отчего-то вздумавшую выбраться на яркий дневной свет.

Кожистые крылья взмахнули возле самого лица Меганы, повеяло могильным холодом.

Она

опешила. Всего что угодно могла ожидать в этих диких местах хозяйка Волшебного Двора, кроме одного — вампира, вылезшего под солнечные лучи и ворвавшегося в цитадель Святой магии, ненавистной Ночному Народу.

Летучая мышь заложила резкий пируэт прямо над головами беглянок, на лету превращаясь в узкоплечего мужчину, тонкие руки и торс которого были обтянуты блестяще-серой тканью. Кожа тоже серая, уши заострены, словно у эльфа, череп голый, морщинистый и блестящий; губы лиловые, бровей нет, а непомерно отросшие ногти покрыты щегольским алым лаком.

Вампир деловито одёрнул плащ, вытянул руки, согнув пальцы на манер когтей, и шагнул навстречу монашкам.

— А вот кого я сейчас-с-с-с… — как-то по-особенному мерзко не то прошипел, не то просвистел он.

Преследовательницы, как по команде, разразились истошным визгом, пытаясь на всём бегу остановиться, повернуть и по возможности как можно скорее броситься назад.

О Святой магии, похоже, в первый миг все просто забыли. А решительная Зейта просто не успевала.

— Бегите, государыни мои, — негромко бросил вампир, и Мегана не замедлила последовать его совету.

На прощание неожиданный спаситель резко хлопнул в ладоши, их мгновенно окутал густой и промозглый туман. А в небо над зубцами монастырских стен, над воротами (их-таки успели закрыть!) метнулась громадная летучая мышь, неведомым образом таща с собой двух женщин в монашеских одеяниях.

— …Ну, не стоит так дрожать, моя госпожа. А то можно подумать, что вы — девственница, ни разу вампира не видевшая.

— А… н-ня…

— Благодарю вас, достопочтенный, не знаю вашего имени…

— Знаете, государыня Мегана, знаете, — усмехнулся вампир, показав игольчато-острые клыки из-под растянувшихся лиловых губ. — Эфраим меня прозывают. И попал я, в силу лет моих, не в один магический трактат. Наверняка и в Волшебном Дворе про меня читывали, а?

— Эфраим… надо же, — покачала головой Мегана, другой рукой обнимая за плечи скулящую и дрожащую, словно побитый щенок, настоятельницу. — Конечно, читала. Один из вождей Ночного Народа, если верить неверным слухам, достигшим ушей человеческой расы. Но как… но почему?..

…Летучая мышь тащила их по воздуху весь остаток дня — на юго-восток, в глубь Кинта Дальнего, подальше от обители дочерей Спасителя. Под вечер выбившийся из сил вампир опустился наземь — рядом с крутобоким холмом, у подножия которого били родники, а на вершине сквозь сплошную зелёную пелену джунглей пробивалась, словно пронзивший доспехи меч, красноватая гранитная скала.

Эфраим оставил спасённых на голом камне, сам слетал вниз, натаскал мясистых плодов и воды в выпотрошенной дикой тыкве.

— Вам туда спускаться не стоит. Змеиное место, — объяснил он. — Передохнём тут — и дальше, к Аррасу. Я б лучше полетел в Семиградье, но двоих мне через море не перенести, смогу только через пролив, что между Кинтом Ближним и Ордосом. — Почему ты спас нас, Эфраим? — не удержалась от вопроса Мегана.

— Почему

я спас вас, государыня? На то ответ простой. Ночной Народ с некоторых пор решил, что ждать больше нельзя. И… мы следили за многими из тех, кто считает себя вершителями судеб Эвиала. В том числе и за преподобным отцом Этлау. И… за вами, государыня, и за его магическим достоинством милордом Анэто тоже. Конечно, пришлось рисковать, таиться. Но дело того стоило. Когда вы, государыня Мегана, попали в руки преподобному — я отправился за ним следом. Ох и нелегко же это — он-то по вашим чародейским тропам шастал, а я по старинке, вампирьим нюхом да на крыльях. Ну, и отстал, конечно же. Но потом добрался до Кинта Дальнего, сразу подумал, что не иначе он вас в обители заточил. И точно! Так оно и оказалось. Ну, я и стал ждать момента… пока не дождался. Не хотел сам первым ничего начинать, а вот когда вы побежали — тут я уж и не мешкал.

— Спасибо тебе, Эфраим, — скованно и неловко ответила чародейка.

Конечно, она прочитала множество трудов, посвященных Ночному Народу; и, конечно, вампиры представали на их страницах кровожадными чудовищами, во власти одной-единственной страсти — к горячей человеческой крови. И вдруг — одно из таких чудовищ приходит ей на помощь, спасает, заботится…

— Как же ты смог попасть в монастырь? Ведь Святая магия для вас, я читала, совершенно непереносима…

— Государыня всё правильно читала, — кивнул вампир, смешно подвигав острыми кончиками ушей. — Непереносима, как есть непереносима. Но так на то я и Эфраим и не зря уж сколько веков Эвиал из края в край собственными крыльями отмеряю. Приноровился, приспособился. Молодые-то, они да, на полёт стрелы не приблизятся. А я — ничего, хотя голова, конечно, гудит.

— У-у-у… м-ма…

— Не бойтесь, сударыня настоятельница, — усмехнулся Эфраим, вновь показав клыки отменной остроты. — Кого я спас, того я не… м-м-м… словом, тот в полной безопасности.

Судя по бледным щекам и трясущемуся подбородку, мать настоятельница не верила в это ни на грош.

— Почему же ты решил, что помогать надо именно нам, а не, скажем, преподобному Этлау?

— Потому, государыня моя Мегана, что он — преподобный. Этим всё и сказано. Да и потом…

— Что «потом»?

— Ночной Народ чувствует, что беда близко, — понизил голос вампир. — Я-то это знал уже давно, просто не мог понять — когда именно. А теперь понял. Что, образ кровью заплакал?

Мегана молча кивнула.

Эфраим вздохнул.

— Этого я и ждал, — проговорил он еле слышно, скорее даже проскрипел, подобно старому дереву. — Красные слёзы. Кровь Гнева Его. Дождались, святоши аркин-ские. Довымаливали «последний суд». Вот он им, суд последний. Только там ни правых, ни виноватых не будет. Высосут из Эвиала всё и… гм… бросят шкурку пустую. Тут уж вы мне поверьте, государыни мои. Вампир вампира издалека чует.

Настоятельница громко всхлипнула.

— Что же делать, Эфраим? Ночной Народ…

— Ночной Народ готов встать рядом с людьми, эльфами, гномами — всеми, кто хочет и может сражаться с Ним, — торжественно проговорил старый вампир. — Мы-то хотим простого. Чтобы Эвиал оставался таким, как прежде, вот и всё. Нам даже не надо «мира». Мы просто хотим быть.

Мегана молча кивнула. Наступили времена, когда союзников не выбирают.

— Отдохните, государыни мои. С полуночи вновь в дорогу пустимся, мне под луной летается легче.