Война за мир
Шрифт:
— Что отец?! Я думаю, что от меня все уже устали. Сдохну. Всем легче станет.
— Что ты такое говоришь? Эта война только на тебе и держится!
— Вздор!
— Если бы… ты не понимаешь… ты ведь на себя со стороны посмотреть не можешь. А я могу. Ты — символ победы. Сколько раз «хитрый византиец» обыгрывал всех своих врагов? Даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Люди верят в тебя. Погибнешь ты-погибнет их вера в победу. Безусловную победу. Смешно сказать, но если верить данным разведки, то населения Альянса также верит в твою победу. И это несмотря на усиленную пропаганду их руководства. И эта вера — вещь
— И пустая… — мрачно произнес Николай Александрович. — Я просто человек. А они навыдумывали себе сказок. Ты никогда не думал о том, как сложно оправдывать выдумки народных масс о тебе?
— Постоянно про это думаю.
Помолчали.
Николай Александрович отхлебнул маленький глоток кофе. Чем вызвал неподдельное раздражение на лице сына.
— Ладно, ладно… — скривившись, произнес Император, и поставил чашку с кофе на стол. — О чем говорили на том совещании? Я его едва помню.
— Если отбросить красивые слова, то все плохо. Все очень плохо.
— Почему?
— Потому что эта война может идти десятилетиями. Твое желание, отец, избежать перенапряжения сил и экономического истощения населения не позволяет сформировать достаточно мощные войсковые соединения в нужном количестве для того, чтобы взломать оборону Альянса и развить успех.
— Мы наносим им поражение за поражением.
— Но не побеждаем.
— Мы стачиваем их ресурсы и мобилизационный потенциал.
— Слишком медленно. Если все пойдет дальше так, как идет, мы сможем воевать с силами Альянса многие десятилетия. Мы не можем победить их, а они нас. Да, наша экономика и наш тыл чувствуют себя комфортно, а их — нет. Но что это меняет? Ты сам мне много раз говорил — война должна быть экономически целесообразна. Нет смысла воевать просто ради войны. А экономика должна быть экономной. То есть, экономия здесь и сейчас не должна приводить к существенно большим затратам потом.
— Допустим, — мрачно произнес Николай Александрович. — И что ты предлагаешь?
— Отец, я считаю, что мы должны изменить стратегию. Глобально.
— Я весь внимание.
— Нужно провести мобилизацию всего общества. Затянуть пояса потуже. Мобилизовать и поставить под ружье как можно больше солдат. Уменьшить потребление всего, что не относится к обязательным, жизненно важным товарам. Все предприятия, которые только можно, перевести на производство военных товаров, чтобы обеспечить снабжением и вооружением резко возросшую численность вооруженных сил. И…
— И что дальше?
— В каком смысле?
— Ну вот мы сделаем это. И что дальше?
— Как, что? Победа.
— Ты уверен?
— Вполне.
— А я вот, не уверен. Смотри. Я выстраивал экономику Империи специально таким образом, чтобы ее по дурости нельзя было махом перевести на военные рельсы. Мало ли меня самого приспичит? Вдруг моча в голову ударит? Поэтому, если мы пойдем по этому пути, то нам придется потратить очень приличное количество времени и сил. Законы кое-какие переписать. И так далее. Но главное — преодолевать достаточно жесткое сопротивление бизнеса.
— Но зачем ты это делал?
— Это защита от дурака. Выиграть военный конфликт, мобилизовав всю страну, может даже дурак. Это огромная, просто чудовищная мощь. Но стоимость такой победы — колоссальная. Если бы на горизонте замаячила угроза физического уничтожения населения Империи, то я бы начал потихоньку готовиться к мобилизации общества и экономики. Это — единственная причина по которой можно подобным заниматься. Да и то — нужно очень вдумчиво посмотреть на то, как избежать подобного. Политика — это концентрированное выражение экономики, а война — это продолжение политики иными средствами. То есть, грубо говоря, война — это просто способ хозяйствования. Один из многих.
— Отец, ты серьезно?
— Вполне.
— Как война может быть способом ведения хозяйства?
— Ты выращиваешь пшеницу на своих десяти гектарах. Потом продаешь. На выращенные деньги покупаешь кирпичи и строишь дом. Но ты хочешь построить его быстрее, понимая, что стройка затягивается и дом может развалиться от ветхости раньше, чем ты его построишь. Как тебе поступить? Есть ровно два способа. Первый — улучшить эффективность производства. Второй — увеличить объем производства при той же удельной эффективности. В данном случае — через увеличение посевных площадей. Первый способ долгий и не вполне надежный. Ты можешь придумать, а можешь и не придумать, как улучшить эффективность труда. Второй — рискованный, но быстрый. Ты берешь палку покрепче и отправляешься к соседу. Бьешь его по башке и отбираешь его участок земли. Другие соседи вполне могут тебя организованно поколотить за это. Чтобы этого не произошло, ты придумываешь мотив, благодаря которому все посчитают, что ты прав и вообще поступаешь справедливо. И вот — раз — и у тебя уже двадцать гектаров под посевы. Понимаешь?
— Я понимаю, — кивнул Всеволод нехотя. — Но разве речь об этом?
— Если ты мобилизуешь всю экономику и общество, то стоимость «палки», с которой ты пойдешь к соседу, возрастает просто до каких-то астрономических значений. Ты выиграешь эту войну. Ты даже что-то приобретешь. Но как скоро ты сможешь окупить вложения? При таком подходе война становиться чем-то вроде идеологической обусловленной цели. А это — безумие. Если идеология начинает диктовать нам куда идти, и что делать, то это — начало конца. При таком подходе сначала развалится экономика, а потом и держава. Ибо любая держава стоит своими ногами на экономической платформе. И чем крепче экономика, тем лучше себя чувствует держава.
— В том-то и дело, отец, что наша экономика не выдержит затяжной борьбы в текущем формате.
— В каком смысле?
— Тебе стало плохо раньше, чем прозвучал экономический доклад. Я участвовал в его подготовке. Из-за чего и решил предложить тотальную мобилизацию общества. Война уже сейчас сильно ударила по нашей экономике. Морская ее компонента пострадала катастрофически. Корабли стоят в портах. А у нас был самый крупный торгово-транспортный флот в мире, которые еще полгода назад, осуществлял основной объем мировых морских перевозок. А сейчас — нет. Риски слишком большие. Да и многие торговые и транспортные операции производились с городами Альянса. Резко упал оборот. Разрушились многие производственные цепочки. Судостроительные гиганты уже сейчас остановили свою работу и несут убытки. Большие убытки. Связанные с ними производственные комплексы, также немало пострадали. То же производство стали. И так далее, и тому подобное. Цепь взаимосвязанных экономических проблем растет день ото дня, как снежный ком. Пока еще все эти сложности заметны только наверху. Но вскоре они прольются и на простое население. А это — плохо.