Вожделение жизни

Спенсер Джуди

— Хорошо, мама.

Взгляд Тини упал на рукопись, лежавшую на кофейном столике.

— О, Салли Хейс! Потрясающая писательница! Я читаю все, что она пишет. Лаур! — Ей пришлось повысить голос, чтобы ее услышали на кухне, где шел взволнованный разговор. — Ты собираешься чем-нибудь заняться или останешься, чтобы спорить?

— Спорить! — крикнула в ответ Лаурин.

— Думаю, что и мне пора, — поднялась Кэтрин. — Джилли! На всякий случай имей в виду, что "Медноволосые" прекрасно укладываются в твое расписание. Три недели репетиций, от силы четыре,

премьера четвертого июля. Достаточно времени, чтобы продюсеры твоего сериала одумались.

Тини еще раз глянула на рукопись пьесы и обратила внимание на штамп на обложке — "Театр Клейхилл".

— У меня куча друзей в Кингз Ривер, — сказала она Кэтрин. — Вы ведь знаете, Лу жила там довольно долго. Моя сестра Джейд выросла там.

— Мне казалось, ее зовут Джанетт, — заметила Кэтрин. — Джилли, пока!

— Лаурин, я позвоню тебе! — крикнула Тини, выходя. — Да, ее назвали Джанетт, но она взяла профессиональное имя Джейд. Ее бывший муж до сих пор живет в Кингз Ривер. Он занимается плотницким делом, но на самом деле он музыкант. Как вы думаете, миссис Чарльз согласится играть в этом спектакле?

— Надеюсь, — отозвалась Кэтрин, вызывая лифт. — Это в ее интересах.

— Если она согласится, то ей надо где-то жить в Кингз Ривер. Это слишком далеко, чтобы ездить туда каждый день.

Дверь лифта открылась, и они вошли в него.

— Я уверена, что найду там что-нибудь подходящее.

— Конечно, — заметила Тини. — Я спросила только потому, что у моего бывшего зятя есть приятельница, у которой потрясающий особняк в викторианском стиле с бассейном на заднем дворе. Сама она замечательная хозяйка и кулинарка. Иногда она сдает часть дома. Чтобы содержать такой старинный дом в порядке, требуется уйма денег.

— Я себе представляю.

Лифт остановился, и они вышли в холл.

— Дайте мне знать, когда будете подыскивать ей жилье, — сказала Тини. — Я спрошу приятельницу моего бывшего зятя, сколько она берет.

— Обязательно, — ответила Кэтрин. — Какого черта! Почему бы вам не позвонить в любом случае.

"Может быть, — подумала она, — боги мне улыбнутся и Джилли согласится играть эту роль?!"

Когда Тини добралась до своего дома на Уэст Энд авеню, она с удивлением обнаружила у подъезда роскошный "Роллс Ройс". Машине было лет сорок, но выглядела она как новенькая. Тини поздоровалась с швейцаром и кивнула в сторону "Роллса".

— Хотела бы я встретить человека, которому она принадлежит.

— А я был бы не прочь работать у него. Он дал мне двадцать долларов только за то, чтобы я присмотрел за машиной, пока шофер сходит выпить чашку кофе. Вот это босс!

— Да, высокий класс! — восторженно заметила Тини.

Ей очень хотелось поболтаться здесь, пока не появится хозяин машины, но на это могли уйти часы, особенно если он навещает какую-нибудь даму, как представила себе Тини. А у нее в распоряжении было только пятнадцать минут. Она включила будильничек на своих ручных часах фирмы "Сейко" и устроилась в большом кресле в холле.

Утром

в субботу Эндрю Олден не ждал никаких посетителей. Он готовил на кухне чай и гадал, какая новая беда свалится на него. После многих лет анализа Эндрю знал, что все его беды связаны с опасными женщинами, и сегодняшняя беда не стала исключением, хотя женщины еще не было видно.

В гостиной его терпеливо дожидался пожилой джентльмен, зажав между колен трость с серебряным набалдашником. Проблема была не в нем. Он выступал только как курьер, в полном смысле этого слова.

— Вы должны посмотреть на нее, мистер Олден, — убеждал пожилой джентльмен. — Не стесняйтесь. У нее, возможно, сомнительное прошлое, но она все еще прекрасна.

Дрожащими пальцами Эндрю срывал бумагу, в которую была завернута картина, принесенная пожилым джентльменом. Когда он снял последний лист, Эндрю почувствовал, что у него перехватило дыхание. Он не в силах был шевельнуться. Последний раз он испытывал такое ощущение, когда женился на Лу Олден.

Прошла, казалось, вечность, пока он не прошептал:

— "Испанская дама".

— Вы так думаете? — любезно осведомился пожилой джентльмен. — Картина Эль Греко, украденная в начале нашего века. Воры вырезали ее из рамы. С тех пор ее никто не видел. Я в течение многих лет слышал о ней, как коллекционеры гонялись за ней по трем континентам только для того, чтобы каждый раз их надежды разлетались в прах.

Эндрю не мог оторвать взгляда от карих глаз, смотревших на него с выражением мучительного доверия. Если это подлинный Эль Греко, то цену картины определить невозможно.

— Как она попала к вам?

— Она практически свалилась мне прямо на колени. Точнее, на колени моей жене. Она разделяет мою страсть к искусству, хотя, в отличие от меня, отдает предпочтение современным художникам, особенно минималистам.

— Я припоминаю, что встречал вас на художественных выставках.

— Вполне возможно. Художественный мир невелик. "Испанскую даму" обнаружил мой агент у испанских иммигрантов, которые клянутся, что их семья владеет этой картиной уже несколько поколений. Они ничего не знали о шумихе вокруг нее, но понимают, что за нее можно получить большие деньги.

— Да, да, — кивнул Эндрю, — когда дело касается долларов, все становятся умными.

Пожилой джентльмен остановил его, подняв руку.

— Не чрезмерную цену. Когда я сказал о больших деньгах, я имел в виду разумную цену, какую назначают люди, понимающие, что в их руках большая ценность, но не вполне уверенные, какова должна быть ее настоящая цена. Если бы они запросили слишком мало или слишком много, я мог бы что-то заподозрить. Впрочем, нет. Я очень хотел заполучить эту картину. А с этим агентом я имел дело не раз. По правде сказать, так именно он заронил во мне эту страсть. Мое с ним сотрудничество подарило мне многие сокровища. "Испанская дама" мое последнее приобретение. Я вижу, мистер Олден, что вас что-то смущает. Что именно?