Вожделение

Бэнкс Майя

Он с самого начала пошел неверным путем. Этот поганый контракт. Секретность. А как он обращался с Миа? Он вогнал клин между Джейсом, его сестрой и собой. От такого удара никто из них не оправится.

К чему удивляться, что Джейс обезумел от ярости? Гейб представил себя на месте Джейса и Эша, чьим взорам открылось случившееся. Сестренка Джейса связана по рукам и ногам, а Гейб хлещет ее плеткой.

Гейб содрогнулся, подумав, что они не поверят правде, считая его подонком. Он не мог их в этом винить. Поза Миа показывала,

что она попала в руки садиста.

Она заслуживала совсем другого. Ее следовало лелеять, как принцессу, как истинное сокровище. Ей не был нужен эгоистичный извращенец с больными мозгами.

— Как ты посмел ею воспользоваться? — негодовал Джейс. — Дал ей работу и внушил, что раз ты начальник, пусть слушается. Убить тебя мало. Ты растоптал ее, насрал на нашу дружбу. Я ошибся в тебе, Гейб.

Гейб закрыл глаза, ему было тошно. Джейс провернул в ране нож, и все его слова резали по живому. Гейб понимал его гнев. Оправдаться было нечем.

Гейб знал, что обращался с Миа по-скотски. Он не уважал ее. Вдруг она и вправду считала, что работа обязывала ее выполнять все его прихоти? Он рассчитывал заполучить Миа целиком: подчинить себе ее тело, волю, время. Ее жизнь, которую Гейб бездумно пил, не думая о последствиях.

Сейчас разворачивалось самое страшное для него: ее разрушение в сочетании с изменением в ней всего, что дарило ему наслаждение.

Ее подкосил парижский эпизод, и виноват был Гейб. А Миа согласилась, так как считала себя связанной этим сраным контрактом.

Она считала, что обязана ему подчиняться и выбора нет. Пусть он дал ей право сказать «нет», но какой ценой?

Что еще он ей навязал?

— Клянусь Богом, Гейб, я тебе этого никогда не прощу, — хрипло произнес Джейс. — Я немедленно забираю ее, и не смей приближаться к ней на пушечный выстрел. Забудь о ее существовании.

Эш развязал Миа и подхватил ее на руки. Он понес ее в спальню, где завернул в простыню. Потом принес из ванной халат и надел на нее, завязав кушак двойным узлом.

— Миа, девочка моя, с тобой все в порядке? — спросил Эш.

Идиотский вопрос. Нет, она не была в порядке. Она была разгневана и унижена тем, что брат и Эш позволили себе вломиться к Гейбу и увидели ее голой и связанной. Эта сцена снилась ей в кошмарах. И что еще хуже, Джейс избил Гейба, а тот даже не попытался ответить и защититься.

Миа заставила себя сесть и глубоко вздохнуть, чтобы собраться, тогда как на самом деле ей хотелось рвануться к Гейбу, а потом объясниться с Джейсом — сделать то, что они намеревались по возвращении Джейса из командировки. Им не хватило какого-то дня.

Миа онемела от шока и не могла связно думать о простейших вещах. Она знала одно: ей надо к Гейбу. Нужно покончить с этим. Исправить ситуацию! Да, она должна вернуть все в нормальное русло. Все ее страхи реализовались, и двое, которых она всю жизнь помнила как лучших друзей,

сцепились в отчаянной схватке.

От слез защипало глаза, но Миа сдержала их, стараясь оставаться спокойной. Однако ее всю трясло. Не хватало только, чтобы Джейс и Эш увидели ее подавленной и обвинили Гейба.

— Эш, я в порядке, — дрожащим голосом объявила Миа. — Лучше присмотри, чтобы они не поубивали друг друга.

Эш потемнел лицом:

— Если Джейс хочет превратить Гейба в отбивную, я не стану мешать. Пусть эта сволочь получит свое. Ты что, плачешь? Он сделал тебе больно? Он тебя изнасиловал? Ты цела? Может, тебя отвезти в больницу?

Ужасаясь направленностью вопросов Эша, Миа торопливо вытерла слезы. Неужели они с Джейсом считали, что все произошло против ее воли? Возможно, оно так и выглядело, но они, очевидно, были достаточно хорошо знакомы с пристрастиями Гейба, чтобы удивляться.

Наверное, дело в том, что они привыкли считать ее «младшей сестренкой» и поняли только, что ее секут — голую, связанную на диване. Миа скривилась, представив себя со стороны. Понятно, почему Джейс слетел с катушек, — да и кто бы не потерял рассудок, увидев сестру в такой позе?

Но ей придется заставить их понять.

Она встала, исполненная решимости вернуться в гостиную, когда в спальню вбежал обезумевший Джейс и обнял ее.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

По голосу было ясно, насколько он потрясен и взбешен. Все шло вразнос, и она не знала, как это остановить, как объяснить им. Страсти кипели, они не поймут.

— Джейс, я прекрасно себя чувствую, — сказала Миа как можно ровнее, чтобы не усугублять ситуацию. — Что ты сделал с Гейбом?

— Он получил по заслугам, — мрачно ответил Джейс. — Собирайся. Едем отсюда, к чертовой матери.

Он взял Миа за руку и потащил к двери. Она не сопротивлялась. В спальне ей нечего делать. Она должна увидеть Гейба.

Гейб сидел на краю дивана, обхватив голову руками. Миа шагнула к нему, но Джейс ее удержал.

— Миа, мы уходим отсюда, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

Миа вырвала руку:

— Я никуда не пойду.

Гейб поднял голову. Его глаза были пустыми и отрешенными. Он смотрел на Миа, прижимая к лицу салфетку со льдом.

Миа бросилась к нему, встала на колени. Она дотронулась до руки Гейба, но тот вздрогнул и отпрянул.

— Как ты? — спросила она, замирая от страха.

— Прекрасно, — ответил Гейб жестко и официально.

— Поговори с ними, — шепнула Миа. — Объясни. Гейб, я не хочу тебя бросать. Мы должны их убедить. Нельзя, чтобы они думали про нас всякие гадости. Объясни. Они должны понять. Мы же собирались им рассказать. Так давай расскажем.

Она умоляла его, но что еще она могла сделать? Страх приводил ее в отчаяние, мешал связно думать. Гейб стоил ее гордости. Он стоил всего.