Вожделение
Шрифт:
Черт, черт, черт! Знала бы, к чему все приведет, не пошла на этот дурацкий корпоратив. Сидела бы у себя дома, телик смотрела.
Куртку снять я себя все же заставила. Юбку стянула, осталась в кофте и колготках. Забралась на диван, обнимая ноги. Что же делать-то? Не отдаваться же Ланских, в самом деле. Секс по принуждению — это совсем не то, о чем я мечтала.
От следующей мысли мне и вовсе не по себе стало. Врать самой себе я не любила, а правда признавать не всегда приятно выходило. Например, что прикосновения
— Да твою ж мать! — простонала я, окончательно запутавшись в своих эмоциях, и затылком пару раз об спинку дивана стукнулась, выбивая дурь из головы.
Это совершенно никуда не годилось. Что за размышления такие идиотские? Как и вся ситуация в целом.
Я снова прошла к окну. Навязчивое, раздражающее желание выглянуть, увидеть, все ещё на месте он или уехал.
Автомобиля не было. Я оглядела весь двор, к стеклу прижавшись лицом, чтобы увеличить угол обзора.
А потом опять чертыхнулась.
Ну и пусть катится, этот Максим Евгеньевич.
Глава 15.
Борщ получился наваристый: Леша ел, ложку за ложкой наворачивая, а я сидела напротив него, подперев щеку кулаком. Он после командировки сразу домой приехал. Обнимал меня, точно сто лет не виделись, в лицо заглядывал.
А я улыбалась.
О сегодняшнем визите Ланских — ни слова ему, все молчком. И о вчерашнем происшествии — тоже.
— Вкусно? — он головой только кивнул, продолжая сосредоточенно жевать. Я хлеб ему ещё подложила, чайник греться поставила и обратно присела.
— А тебе обязательно в командировку снова уезжать? — за свое принялась. Подтолкнула к нему сметану в плошке, с сытым мужем легче договариваться, — Новый год уже на носу.
— Не переживай, — пожал он плечами, — я тридцатого обратно вернусь.
Я вздохнула только. Зуб даю, это Ланских инициатива, мужа моего подальше держать. Чай мы пили, обсуждая его поездку, настроение у Лёши было радостное. Со стола вместе убрали, я посуду мыть принялась, а муж на кухне сидеть остался.
Я тарелки намылила, воду включила, чтобы ополоснуть, а Лешка вдруг спросил так, вроде и не ко мне обращаюсь:
— Чемодан в другом месте лежал, вроде.
Хорошо, что я в стенку смотрела. Первую тарелку в сторону отложила, обернулась полубоком:
— Вещи перебирала. А что?
— Да так, — протянул задумчиво, опять вроде на меня не смотря, — я решил, может, собралась куда.
Сердце предательски екнуло.
Иногда бывало с ним такое. Догадки внезапные, странные выводы. Странные, но правильные.
По большей части Леша, если уж быть откровенной, особым умом не отличался. Но в такие моменты я понимала, что слишком его недооценивала.
— Да куда ж я поеду, — вытирая руки полотенцем, улыбнулась. Он смотрел на меня задумчиво, — разве что за тобой по городам и весям. Как жена декабриста.
— Не, не поедешь, — качнул головой, — не про тебя эта история.
Я подошла к мужу, обнимая, подбородком в его макушку упёрлась. А он вздохнул и прижал меня к себе поближе.
Идиллия.
В такие моменты казалось, что я живу правильно и счастливо. Что вот такой он мой — идеальный мир, на кухне, где пахнет борщом и пампушками с чесноком. За окном вьюжит, а у нас тепло и уютно.
Но я была бы неискренней сама с собой, если бы не призналась — все это не моя жизнь, а лишь мимикрия под обычных людей. Да, и в ней можно быть счастливой, но это совсем не то, о чем я мечтала.
Жить под чужим паспортом, не загадывать наперед, бояться заводить детей, даже думать о них.
Дети — это привязанность. Как бы хорошо я не относилась к Лёше, в случае, когда вопрос о моей жизни станет ребром, я смогу уехать. С трудом, но смогу. А с ребенком все это усложнится в тысячу раз, поэтому, как бы не заводил о детях речь Леша, я всячески с этой темы съезжала.
От моих объятий муж растаял и больше не вздыхал задумчиво, а потом и вовсе отвлекся на выполнение супружеского долга. Я и возражать не стала, когда подхватив меня на руки, в комнату понес.
Мы на диване легли, я снизу, Леша сверху накрыл. Губ коснулся, я глаза закрыла, а в самый ответственный момент о Ланских вдруг вспомнила.
Лицо его, так близко, глаза, которые раздевали взглядом, жар, исходящий от рук. Он пальцами своими почти коснулся тогда ведь меня, до самых потаённых мест, и от этого воспоминания снова заполыхало все тело.
К стыду своему, меня касался муж, но представляла я другого. И от этих фантазий не на шутку распалялась, заводило меня. Лешка думал — соскучилась, а я двигалась под ним с немым отчаянием, желая только одного, чтобы разрядка случилась быстрее.
Ещё несколько движений, и с губ сорвался крик, я почти дугой выгнулась, а потом без сил опустилась на место.
Оргазм оказался куда сильнее обычного. Я глаз так и не открыла, чтобы не смотреть на мужа, стыдно было, но телу — телу все понравилось.
На следующий день Лешка опять уехал с утра пораньше, на этот раз уже почти до самого нового года. Я изворчалась вся, пока вещи ему складывала. Вроде его повысили, сделали личным шофером Ланских, а он вдруг внезапно — в командировки.
Начальник-то на месте остаётся, во дворе меня караулит. Пока Леша был дома, Максим Евгеньевич не объявлялся.
Не хотелось, видимо, в морду получить.
Когда за мужем дверь захлопнулась, я привычно в окно выглянула. Один уехал, второй не приехал.