Вождение за нос

Серова Марина Сергеевна

Не успела я нажать кнопку звонка, как дверь сама собой распахнулась и на пороге предо мной предстала хозяйка квартиры в желтой пижаме и стоптанных тапочках.

— А я видела, как вы приехали, и пошла открывать. Не хорошо заставлять ждать занятого человека. Проходите, пожалуйста. У меня и чайник сейчас закипит…

— Спасибо большое, но у меня визит сугубо деловой. Данила вернулся?

— Нет, не пришел. Поэтому я и зову вас попить со мной чаю. Я вчера на рынок ходила и купила вкусное печенье. Просто тает во рту, не представляете, какая прелесть!

«Такая и покойника разговорит, —

промелькнуло у меня в голове. — Понятно теперь, почему Клементова дома никогда не бывает. От общения с Ниной Сергеевной наверняка вырабатывается стойкая ненависть ко всем говорящим».

— Ну ничего, — настраивала я себя не отступать от намеченного, — тогда я воспользуюсь своими полномочиями и осмотрю его комнату. Вы, как хозяйка, можете при этом присутствовать. Хотя, если откажетесь, принуждать вас никто не будет.

Нина Сергеевна была готова на все, только бы не скучать. На конкурсе «Бойкая старушенция», если он таковой существовал, она, без сомнения, заняла бы все призовые места.

— Ну почему же откажусь, вовсе и нет. Да и помочь, наверное, надо будет. Я-то знаю, где у него что лежит, ведь убиралась там. Вот, например, вчера, когда приходила Нина Васильевна, я как раз…

Еще немного, я не выдержу. То ли у хозяйки Данилы удивительно противный голос, то ли у меня на нее жуткая аллергия, поэтому я так и бешусь. Заговорив меня у входной двери, Нина Сергеевна не позволила сделать и шагу, поэтому сейчас мне пришлось ее аккуратно отодвинуть, чтобы пройти дальше. Я посмотрела на дверь с врезанным в нее хорошим английским замком с автоматической защелкой и спросила:

— Насколько я помню, это его комната?

— Да, его. Но раньше в ней жила моя внучка, Оксаночка, пока…

Теперь я решила попросту не воспринимать то, что последует за очередным «да» или «нет». Так будет гораздо проще общаться.

— У вас есть от комнаты ключ?

— Нет, конечно, он мальчик скрытный, да и что мне в чужих вещах копаться-то?

— А как же вы вчера наводили там порядок? Ведь Данилы не было дома?

Старушка быстро-быстро заморгала глазами.

— Как-как? Разве я такое сказала? — Но мой непреклонный вид произвел должное впечатление, и она все-таки созналась: — Приходила Олечка и оставила ключи. Забыла, видимо. Ну я и решила порядок в комнате навести, а то что же получается: Данилка ходит весь день где-то, шатается, а в комнате пыль, вещи разбросаны. Вот и прибралась. Он пришел и спрашивает, кто к нему ходил и как дверь открыл… А я что? Я ничего, говорю, сам закрыл неплотно, не щелкнул замок, вот и…

— Сейчас ключи у вас или вы отдали их Олечке? — прервала я тираду хозяйки, иначе она бы еще долго причитала, не касаясь самой сути.

— Вот придет, сразу отдам.

— Только сначала лучше мне. А когда я осмотрю комнату, отдадите Ольге. Хорошо?

Старушка направилась в свою комнату, смежную с той, которую снимал Клементов, и через минуту вернулась с ключами. С видом оскорбленной невинности молча протянула их мне, как бы укоряя за то, что я отказалась ее слушать.

Я выдавила из себя улыбку, чтобы не портить с ней отношения, мало ли о чем еще придется попросить, и поблагодарила за небольшое, но все-таки содействие.

Все оказалось довольно просто,

словно какие-то силы решили поспособствовать мне. Ключ легко повернулся в замочной скважине, и я наконец-то оказалась в комнате помощника Гробовского. Ну, если не получилось найти самого Данилу и поговорить с ним, прояснив некоторые темные пятна в том, что касалось смерти Витольда Модестовича и пропажи статуэтки, то, по крайней мере, место, где он живет, даст мне некоторое представление о парне. Только сожаление, что хозяйка успела навести здесь порядок, несколько омрачило мою радость.

Распахнув дверь, я решила вначале осмотреться, тем более что просто так покопаться в вещах Клементова мне все равно не даст хозяйка.

Поздние «сталинки» в Тарасове отличались подчас забавной архитектурой. Комната, в которой жил помощник Гробовского, имела пять углов, вопреки всякой логике. Выцветшие обои, потертые у дивана, неплохо сохранились на стене с гораздо меньшим освещением. Большое окно, занавешенное пожелтевшим тюлем и бархатными гардинами, выходило на Волгу. Кроме того, живописности виду из окна придавал золотой купол Троицкого собора на Славянской площади. Мост, словно древний исполин, перекинувшийся через Волгу, и открывающаяся перспектива Покровска завораживали взгляд. Наверное, из этого окна здорово смотреть на сильный дождь, переходящий в ливень, когда вся река становится серой, будто ощетинившейся, а по стеклу торопливо сбегают мутные ручейки.

Напротив окна располагался стол, приставленный к стене. Скорее всего из практических соображений. На нем было столько всякого хлама, что только дедуктивный метод мог подвести к мысли о какой-то плоскости. Все выглядело так, словно на него под стену, чтобы не слишком рассыпался из контейнера, горкой высыпали разнокалиберный мусор. Свисающие углы скатерти еще больше усиливали это впечатление.

— Это его рабочее место, — пояснила Нина Сергеевна. — Данила запрещает подходить к нему и убирать. Я уж смирилась. Только стол жалко, он старинный, красного дерева, его еще моя дочь из Грузии привезла. У нее третий муж мебель делал, так вот…

Дальше я решила не слушать про третьего мужа и прошла в комнату, чтобы составить детальное представление о том, что и где находится, потому как планировала посетить квартирку без свидетелей. Причем все нужно было проделать как можно скорее, ведь Данила собирался уехать, и интуиция подсказывала — это не просто слухи.

— А что вы хотите здесь найти? — прищурившись, спросила старушка.

Выдержав необходимую паузу, я ответила так, чтобы ей и в голову больше не пришло задавать подобные вопросы:

— Я ничего не ищу, а просто осматриваю комнату моего возможного свидетеля и консультанта. Кроме того, в мои обязанности не входит посвящать вас в тайну следствия.

— Вы не говорили, что…

— Я вообще ничего не говорила. Что же касается дела, по которому я хочу обратиться к вашему квартиранту, то это обычная консультация. Данила, несмотря на свой возраст, неплохой эксперт в области антиквариата, по крайней мере, мне так рассказывали. Я удовлетворила ваше любопытство?

Квартирная хозяйка деловито кивнула с таким видом, словно говорила: «Доверие к вашей персоне восстановлено».