Вождение за нос
Шрифт:
— А что с тем мужиком? Ну, который с Самохиным был? На самом ли деле он чист, как слеза младенца, или все с точностью до наоборот? — поинтересовалась я, вытаскивая уже готовое к употреблению филе из микроволновки. — Удалось раскопать любопытные факты?
— Знаешь, сам не ожидал, но придраться не к чему. Репутация хорошая, послужному списку можно висеть на Доске почета. Думаю, он действительно ни при чем.
— Ты его видел?
Кирьянов словно заранее заготовил ответы на все мои вопросы и довольно отвечал:
— Разумеется. Пока сам все не проверю, никому и ничему не поверю. Ты же знаешь мои методы. К тому же для
Я согласно кивнула, потому как тоже предпочитаю все знать, нежели доверять, пусть и Кире.
— Так вот, имя — Климов Евгений Максимович, работает в милиции в течение десяти или чуть более лет. Долгое время на нем висела вся оперативка… Ну что? — спросил он, когда доклад и инструктаж можно было считать законченными. — Выбирай, какие себе оставишь?
— То есть? — удивилась я. — Хочешь сказать, что увезешь остальные? Нет, так дело не пойдет. А вдруг мне понадобится именно та, которую ты сейчас увезешь?
В конце концов уговорив оставить мне все отмычки и пообещав в ближайшее время «что-нибудь полезное, хорошее, приятное», я проводила Кирю. Дома его наверняка уже ждали. Мы привыкли выручать друг друга, и напоминание про «должок» было скорее шутливым.
Глава 7
С восьми часов утра я дежурила у подъезда, где снимал комнату Данила Клементов, мой последний и единственный подозреваемый на данный момент. Вчера вечером я попросила Ленку-француженку позвонить ему на квартиру, вдруг все-таки объявился, но попытки застать Клементова были совершенно безрезультатны. То ли Данила что-то подозревал, то ли просто ему патологически везло, но он так ни разу со мной не столкнулся.
Двор выглядел практически пустынным, только время от времени из подъездов выползали, словно сонные мухи, люди, вынужденные ехать на работу. Серые, практически с одинаковым выражением лица говорили о том, что последние сны еще не досмотрены, а пробуждение начнется только в общественном транспорте, где теперь и происходит естественный отбор. Народ, свисающий гроздьями из незакрывающихся дверей автобусов и троллейбусов, всеми силами пытается проехать хотя бы одну остановку, а потом вываливается и начинает вести счет оторванным пуговицам, рукавам, лацканам и прочим деталям одежды. Хорошо, если только одежды.
Ни Нины Сергеевны, ни Данилы я не видела. Они так и не выходили из подъезда, хотя была уже почти половина восьмого. И я начала нервничать. Пусть Клементова нет дома, но старушенция не имеет права опаздывать на работу. В конце концов, должна же быть на свете справедливость?
Чтобы как-то отвлечься от ожидания, которое выводило меня из себя, я решила достать из бардачка замшевый мешочек с магическими «косточками». Они способны творить настоящие чудеса, открывая то, что еще сокрыто временем и обстоятельствами. Бережно взяв в руки три кубика и покатав их, не глядя, в ладонях, я получила сочетание 25+5+17. Да уж, и здесь мне не везет: «Не самый лучший период для профессиональной деятельности. Возможны совершенно неожиданные изменения планов и кризисные ситуации. Постарайтесь держать их под контролем».
Я-то, конечно, постараюсь, но кто может гарантировать, что старания увенчаются успехом? Во время этого дела на меня словно обрушилась череда неудач.
С невеселыми мыслями я чуть не забыла про подъезд, за которым установила наблюдение.
На продолжительные звонки никто не отвечал. Я поднималась по лестнице, беспокоясь лишь о том, чтобы меня не заметили в тот момент, когда буду отмычкой вскрывать замок. Тогда меня и удостоверение не спасет, и даже Киря вряд ли что сможет сделать. Посадят как минимум за хулиганство, а то и за попытку кражи, что гораздо реальнее.
Итак, я у квартиры. Контрольный звонок в дверь, дабы проверить в последний раз, не спал ли богатырским сном в ее недрах Клементов. Долго-долго я не отпускала палец с кнопки, и даже через довольно внушительную дверь было слышно, как трезвон разливается внутри квартиры. Но никто так и не открыл мне.
Подошла вторая отмычка, причем настолько легко, словно Нина Сергеевна оставила мне ключи от дома. Я вошла внутрь и тихонько закрыла за собой дверь на все запоры, чтобы, если она вдруг вернется, успеть где-нибудь спрятаться. Хотя бы в комнате Данилы. А когда она отправилась бы в ванную, можно будет выскользнуть оттуда.
Вроде как все продумано. Не теряя ни секунды, я приступила к двери комнаты Данилы. С ней тоже не потребовалось особой возни. Теперь предстояло применить все детективные таланты и попытаться найти статуэтку Мары в этом заваленном всяким хламом пространстве.
Достав из сумочки самые маленькие отмычки, я подумала, что гораздо больше похожу в данный момент на домушника, чем на частное лицо, представляющее определенные стороны закона.
Видимо, мебель была очень старой, потому как замки не открывались современными открывающими устройствами. В старину все делали на совесть, не то что сейчас. Промучившись минут десять и понимая неумолимость течения времени, я решила покопаться там, где не удалось при Нине Сергеевне.
В итоге я обнаружила около десятка незаконченных работ — икон. Бронзовой посуды, чеканки или еще чего-нибудь металлического нигде не было. Значит, это достаточно дорогой и редкий материал в области антиквариата. Не зря Мару столько раз пытались подменить.
Что же делать дальше? Теперь я не стала осторожничать, а просто перочинным ножиком из брелока с ключами от машины пыталась вскрыть замок хотя бы на одном из ящиков. Все они были забиты чем-то очень тяжелым. Это я определила достаточно просто — попытавшись сдвинуть тумбу или шкаф с места.
Удивительно, но нож справился с тем, что не смогла сделать ни одна отмычка, имеющаяся у меня в наличии. Долго размышлять над этим не было времени, и так его достаточно потеряно. Я начала вытаскивать содержимое ящика и складировать его прямо на полу. Среди одежды нашлись две старинные книги. Страницы с переложенными пергаментом картинками пожелтели от времени, хотя ничуть не потеряли своей красоты. Казалось, что книга словно вызрела за долгие годы, как хорошее красное вино. Определить ее ценность не представлялось мне возможным. Но ничего похожего на статуэтку не было.