Возле кладбища: одинаковые люди
Шрифт:
– И кирпич сегодня упадет на голову кому-то другому – засмеялся в ответ Сергей Владимирович.
– Точно, но не тот день. Прямо на поверхности лежит это ощущение – уверенно добавил я.
– А что о мистическом? – не меняя непринужденного тона, спросил Сергей Владимирович.
– Временная аномалия, иначе не скажешь. Звоню, а вы не открываете. Понять не могу, затем обернулся, а там почти девяносто лет, как ветром сдуло – весело, насколько можно, попытался объяснить я.
– С первого раза, интересно. Но теперь я точно знаю, что не ошибся, да и не мог, что я собираю – запутался в словах мой собеседник, но при этом на его лице было написано, что он доволен моим коротким рассказом. Теперь ему ненужно будет тратить
– Давайте Сергей Владимирович, я вас так последний раз назову, и вы меня по имени отчеству тоже. Перейдем на более доверительную форму – предложил я в тот момент, когда мы оказались в зальной комнате, пространство которой не превышало восемнадцати квадратных метров, с выходом на небольшой балкончик, имевший ограждения в виде кованых старомодных прутьев, и незастекленный, несмотря на обширную практику в этом вопросе.
– Хорошее предложение, сам хотел, но как-то – Сергей Владимирович не стал продолжать и без того было ясно, что он хотел сказать, куда важнее было, что после этих слов, Сергей Владимирович превратился в просто Сергея, а Андрей Александрович сократился до обычного Андрея.
– Стараюсь представить то, что видел на лестничной площадке, но пока как-то не идет – озвучил я то, о чём думал именно в эту минуту.
– Оно как бы само по себе, не всегда поймешь, когда нагрянет. Да и не в этом собственно смысл. Все эти ассоциации, по своей сути, странным образом не несут в себе чего-то враждебного, и я частенько не понимаю с какой стороны нужно всё воспринимать. Только вот привыкнуть всё одно не могу, но это так отступление.
По выражению лица и голосу Сергея можно было сделать один единственный вывод: он говорит чистую правду, он действительно не может до конца понять происходящего и он совсем не против, чтобы я хоть как-то помог ему в этом.
– Мы еще вернемся ко всему этому, и я думаю, что не один раз. Сейчас же хочу рассказать несколько другую историю, точнее сон и его странное продолжение. Давай покурим на балконе, и я начну, – в этот момент Сергей не мог скрыть хоть легкого, но все же ощутимого волнения.
Я же просто утвердительно кивнул головой, а мой взгляд впился в старый комод, стоявщий в углу. На нём находилась настольная лампа, рядом две аккуратные стопки каких-то журналов, что-то еще. Под всем этим белая старомодная накидка с кружевами по краям, точно отправляющая комод в довоенные времена, или мне просто хотелось этого.
– Этот комод был здесь, но когда ты… – спросил я, когда мы оказались на маленьком балкончике, и Сергей любезно предложил мне огонёк своей зажигалки.
– Да, еще один шкаф и небольшой сервант – просто ответил Сергей.
– Какого времени эти вещи, как думаешь.
– Уверен, что тех лет, но когда здесь жили твои предки – совершенно серьезным тоном поддержал, мои еще не озвученные мысли, Сергей.
– Ладно, с этим позже – произнес я, помня о том, что Сергей намеревался рассказать о чем-то более важном.
– Встретился я за несколько дней до знакомства с тобой Андрей, с одной женщиной возрастом на лет десять младше нашего. Сначала во сне её видел. Сон ярким был, повторялся несколько раз. Что-то жуткое так и сквозило из-за всех щелей, нечеловеческое что-то, а всё тропинки ведут к хорошо знакомому кладбищу. Сообразить ничего не могу, сопоставить не менее трудно. Тебя Андрей уже, в какой раз вижу, женщину эту, с ней еще трое, затем дети мертвые, а в окончании неприятный тип. Трудно объяснить, но у него два лица. Одно нормальное, пришибленное малость, ну как будто не хватает у него малость, а другое страшное. В нем-то и живет нечеловеческая сущность, она и возвращается с каждым разом на старое кладбище. Всегда в сумерках, на границе между полной темнотой и еще с трудом различимыми бликами, которые почти туман, как марево. Останавливается этот монстр,
– Видел я эти тени. Я их называю воспоминаниями, нет в них ничего страшного – чувствуя всё более сильное напряжение, произнес я.
– В них нет, но в ту ночь на трубах появился он. Тени мгновенно исчезли, а этот тип встал во весь рост и долго смотрел на твой уснувший дом. У меня сердце в пятки ушло, думаю, еще немного, чуть-чуть и он спустится к самому дому, но он не пошел. Так и стоял, а в какой-то момент развернулся и в одно мгновение исчез в полной темноте.
– И как я сегодня буду спать? – я постарался произнести эту фразу веселее, но сам понимал, что из этого мало что получилось, и скрыть волнение за нотками иронии мне не удалось.
– Нет, он не может. Пока, точно не может. Объяснить не могу, но знаю стопроцентно – попытался меня успокоить Сергей.
– Дальше что было? – на этот раз я и не пытался шутить.
– А дальше я встретил ту самую женщину. Сначала не поверил своим глазам. Думаю, но не может такого быть, наваждение какое-то. Только спустя минуту, понял – не наваждение. Всё это из одной оперы, что во снах, что и наяву. Не скажу, что я сразу решился с ней переговорить. Стоял, размышлял, хорошо, что она никуда не торопилась, а просто сидела на лавочке, прямо напротив меня. Мы находились в центральном парке. Погода была хорошая, время часов шесть вечера. Не выдержал я в итоге бешеного искушения, хотя не знал с чего начать. Сильно боялся, что она примет меня за сумасшедшего, но этого не случилось, а разговор наш выглядел примерно так…
… – Здравствуйте, извините меня, пожалуйста, но мы с вами совсем недавно встречались – произнес я.
– Встречались, может быть, в последнее время для меня это не удивительно – спокойно и даже улыбнувшись, ответила она.
– Я видел вас в компании странного человека. Он был одет в какой-то несуразный плащ и на ногах были резиновые сапоги. Вы попросили меня вам помочь, вы хотели, чтобы этот человек оставил вас в покое.
Я говорил и боялся собственных слов. Они звучали неестественно, ненормально и не могли быть приняты на полном серьезе, так казалось мне с полной очевидностью, поэтому я с беспокойством старался увидеть на лице женщины признаки законного раздражения или удивления, но этого не было. Напротив она вздрогнула, когда я описывал человека в плаще. А когда я замолчал, то она спросила.
– Вы знакомы с этим странным человеком?
– Как бы лучше сказать – замялся я.
– Это он вас попросил со мной поговорить? – этот вопрос проявил сильный испуг, который женщина не имела возможности скрыть и в одно мгновение сжалась, стала на один размер меньше.
– Нет, не бойтесь. Я не имею к нему никакого отношения, если так можно сказать.
– Я не знаю, почему мне пришло это в голову, извините меня.
– Это я должен извиняться – произнес я.
– Вам этого ненужно делать. Я если честно признаться сама хотела к вам подойти, но не могла решиться. Странная встреча, я просто решила посидеть, подышать свежим воздухом. Согласитесь, что сегодня изумительная погода, такой романтический вечер. Извините, еще раз, я сама не знаю, что собирает мой язык, но ваше появление. Оно неожиданно и как бы закономерно, только от этой закономерности мне совершенно не по себе.