Возлюбленная
Шрифт:
– Если я правильно понял, то именно там, в Уайтфрайерсе, вас впервые увидел Морган Тренчард?
Она согласно кивнула головой. Джеффри продолжал:
– Надо полагать, такому человеку, как он, было несложно завлечь вас в свои сети.
Зная, насколько бесполезно разубеждать Джеффри, доказывать, что в действительности все выглядело иначе, Дизайр промолчала. Вряд ли имело смысл затевать разговор об обстоятельствах своего знакомства с Морганом. Может быть, когда-нибудь для этого представится более удобный случай.
– Я могу понять, что он был поражен вашей красотой. Но он и воспользовался
Скорее всего Джеффри говорил так потому, что ему было бы легче простить ее, представив жертвой жестокого человека, не признающего никаких законов и не знающего чувства жалости. В его сознании, должно быть, Морган представлялся голодным диким существом, которое набросилось на нее, невинную девушку. Такие мысли и чувства ясно читались в его глазах, слышались в его голосе. Совсем недавно Джеффри сходил с ума от нее. Наверное, у него что-то осталось от той любви. Если это так и ему небезразлична ее судьба, он должен предложить ей свою помощь, используя положение и влияние в обществе. Может быть, еще не все потеряно.
Тут ей снова вспомнились слова Моргана: «Скажи ему, что я похитил тебя и изнасиловал, как уличную девку…»
Она попробовала сказать себе: «Ну что тебе стоит, сделай, как тебя учил Морган». Да, Морган внушал ей, что она должна поступить так ради собственного спасения. Предстояло решать – использовать этот шанс или потерять его. Сможет ли она сказать Джеффри то, что он хочет слышать от нее?
– Выходит, что Тренчард похитил вас вопреки вашей воле. Надеюсь, вы не станете отрицать этого?
Что делать? Восстановить утраченное уважение к себе и пощадить мужское самолюбие Джеффри можно было только одним ответом. Решиться на это Дизайр не могла. Между тем Джеффри продолжал излагать свои мысли.
– Итак, он силой овладел вами. И это не все. Он причинил вам гораздо больший вред – нравственный. У Него был расчет – втянуть вас в свои грязные дела. Вот почему он заставил вас принять участие в набеге на карету лорда Боудина. Вы стали с этого момента его сообщницей и должны были и дальше вести такую же преступную жизнь, как он сам. Вы должны были навсегда лишиться свободы. Посмотрите, ведь он не пожелал оставить вас в покое, когда узнал, что вы нашли приют под моей крышей. Он опять попытался вернуть вас на прежний путь. Зачем вы отправились на встречу с ним в тот дом свиданий? Он угрожал вам? Шантажировал?
– Нет, нет! Не было… Ни того, ни другого. Морган не делал этого.
Сказать про него такое – значило бы оклеветать. Он этого не заслужил.
В порыве чувств Дизайр опять вцепилась в Джеффри, не отпуская напрягшейся под алым, расшитым золотом, мундиром руки. Она увидела, что глаза его снова стали суровыми. Резким движением он вырвал руку. Она продолжала горячо защищать Моргана.
– Как вы можете так говорить, ничего не зная о Моргане Тренчарде? Он сам стал жертвой чудовищной несправедливости. Он вынужден был покинуть Англию, будучи еще мальчиком, почти ребенком. А когда вернулся, то узнал, что его незаконно выгнали из поместья отца, лишили дома. Он не возлагал надежд на восстановление своих законных
– Довольно, черт возьми! Я вижу, вы принимаете меня за наивного человека, безнадежно влюбленного в вас и готового поверить всему, что вы мне внушаете. Напрасно вы пытаетесь убедить меня в том, что ваш разбойник является невинной жертвой бесчестных людей.
– Возможно, и не совсем невинной. – В эту минуту ею владело только безудержное желание спасти жизнь своему возлюбленному. Поэтому, преодолевая чувство безнадежности и отчаяния, она продолжала говорить о самом сокровенном. – У меня была надежда вымолить для него прощение у короля. Но теперь время упущено, я уже не смогу сделать этого. Если можно было бы добиться более легкого наказания для него, например высылки в колонии…
– И вас тоже, вместе с ним?
– Это не имеет решающего значения. Пусть я никогда не увижу его, мне достаточно знать, что он жив.
На глазах показались слезы, и она не могла говорить дальше. Она слушала слова Джеффри. В его голосе чувствовались боль и горечь утраты.
– Вы любите Моргана Тренчарда. Вы всегда любили его. Теперь я не сомневаюсь в том, что вы отдались ему добровольно. Вас не нужно было принуждать к этому.
– Джеффри, не надо смотреть на меня так, словно вы ненавидите меня.
Он покачал головой.
– Нет, Дизайр. Я не испытываю ненависти к вам. Мне хотелось возненавидеть вас, но ничего из этого не вышло.
С этими словами он повернулся на каблуках и посмотрел в сторону двери. Помедлив секунду, Дизайр порывисто бросилась к нему и крепко схватила за рукав.
– Я никогда не смеялась над вашими чувствами и не играла любовью, – сказала она мягко, заставив его повернуться и посмотреть ей в лицо. – Вы оказали мне большую честь, предложив стать вашей женой, и я дорожила этим. Поверьте мне хотя бы в этом. И я не сомневаюсь, что наступит день, когда вы встретите достойную вас девушку, которая подарит вам свою любовь. Может быть, тогда вы сможете забыть все, что произошло между нами.
– Конечно, я женюсь на ком-нибудь. Со временем. Последний мужчина в роду Уоррингтонов просто обязан иметь наследника. Но я никогда не смогу забыть вас, Дизайр, – никогда.
Джеффри засунул руку в карман и вынул оттуда кожаный кошелек. Когда он попытался вручить его ей, она отстранила его руку. Безразличие и уныние начали медленно обволакивать ее.
– Вам придется оставаться здесь еще какое-то время, прежде чем состоится суд, – сказал он. – Эти деньги помогут обеспечить вам хотя бы самый необходимый комфорт.
Дизайр молча покачала головой.
– Как вам угодно.
Прежде чем Джеффри успел убрать кошелек, в дверях появилась Бесс.
– Она сама не понимает, что говорит. Если вы позволите, ваша светлость, я возьму кошелек и приберегу эти деньги для нее.
После короткого колебания Джеффри, пожав плечами, бросил кошелек в протянутую руку Бесс.
Дизайр молча присутствовала при этой сцене. Она не двинулась с места, пока Джеффри не исчез в темноте коридора.
Как только они остались вдвоем, Бесс не преминула обрушиться на Дизайр с упреками.