Возмездие
Шрифт:
А это означало, что теперь она вряд ли сможет долго оставаться с родителями под одной крышей.
Торопливо одевшись в то, что было на ней вчера, Кэрол спустилась вниз. Ее родители сидели с Элис в гостиной. Поначалу Кэрол даже показалось, будто они вовсе не ложились.
— Мне нужно ехать, — сказала она.
— Как знаешь, — безразлично отозвалась мать, едва подняв голову. — Ты всегда все делаешь по-своему.
— А остаться ты не можешь? — спросил Дэвид. — Мне кажется, с нами тебе будет легче, чем с посторонними людьми. И ты нужна нам — мне и твоей маме…
— Я вернусь, — пообещала Кэрол. — Но позже. Я просто не могу ничего не делать, пока человек, который убил Майкла, гуляет на свободе. Искать
— Я люблю тебя, ма.
Джейн вздохнула.
— Я тоже люблю тебя, дочка, — проговорила она, но как-то нехотя.
Кэрол выпустила плечи матери и, подойдя к отцу, опустилась на корточки возле его кресла:
— Позаботься о маме, хорошо?
В ответ Дэвид потрепал ее по плечу и кивнул.
— Я люблю тебя, папа. — С этими словами она поднялась на ноги и, сделав знак Элис следовать за ней, вышла из дома.
На крыльце Кэрол ненадолго остановилась. Набрав полную грудь воздуха, она слегка развернула плечи и выпрямила спину, стараясь снова стать собой — старшим инспектором полиции Кэрол Джордан. Удалось ей это не сразу, но в конце концов она почувствовала что-то вроде привычной уверенности.
— Не оставляйте их одних ни на минуту, — сказала Кэрол Элис Флауэрс. — Вэнс может оказаться рядом. Он решил поквитаться с теми, кто упрятал его за решетку, и я не уверена, что со мной он уже покончил. Иными словами, мои родители нуждаются не только в утешениях, но и в охране. Вам ясно?
Элис серьезно кивнула:
— Не беспокойтесь, мисс Джордан, мы о них позаботимся. Кстати, могу я спросить, где вас найти в случае необходимости?
— Я еду в Вустер — тамошняя полиция занимается координацией поисков Вэнса, — ответила Кэрол. — Думаю, сейчас мое место там. — «И да поможет бог Тони Хиллу, если он попадется мне на пути», — добавила она мысленно.
39
Залив все еще был затянут утренним туманом, сквозь который, словно сказочные корабли, проступали отражавшиеся в ртутном зеркале воды ярко раскрашенные домики. Их тесно сомкнутые крыши тянулись вдоль берега в обе стороны, насколько хватало глаз. Над слоем тумана вставали красные кирпичные корпуса старых складов, отмытые и отреставрированные в рамках программы перестройки под жилье. Спасенные от полного и окончательного разрушения, склады стали счастливой гаванью для среднего класса, тем более что из квартир на чердачном этаже открывался великолепный вид на залив. Когда-то эта местность называлась индустриальным районом на водохранилище Дилис и была центром процветающей промышленности — своего рода сердцем, через которое проходила значительная часть товарно-сырьевых потоков, направлявшихся в Мидлендс и из него. Теперь это было просто водохранилище Дилис — место, куда люди приезжали в поисках отдыха и развлечений. Разумеется, теперь побережье выглядело куда живописнее и могло похвастаться традиционным пабом, где сидели посетители с кружкой настоящего эля, делая вид, будто честно трудились всю прошедшую неделю.
Тони сидел на крыше каюты своей яхты с чашкой чая в руке. Еще никогда он не чувствовал себя так скверно. Два человека погибли, и один остался калекой только потому, что он не сумел выполнить свою работу до конца. Кроме того, Тони потерял единственное место, где он чувствовал себя дома.
Такое место Тони искал всю сознательную жизнь. Правда, в конце концов он нашел Кэрол Джордан, но это была, как говорится, только половина ответа. Второй половиной стал отцовский особняк, который достался ему совершенно волшебным образом. И вот теперь он лишился и того и другого. Кэрол не на шутку разозлилась, а дом сгорел. Все, что в нем
Нет, Тони нисколько себя не жалел, у него просто не было такой привычки, к тому же ему казалось — в этом все равно нет никакого прока, коль скоро слишком многое в его жизни достойно сожаления. Главным, что он сейчас испытывал, были гнев и отвращение к жалкой, никчемной личности по имени Тони Хилл. Разумеется, основная вина лежала на Вэнсе — он был убийцей и поджигателем, стремящимся разрушить жизни других людей и причинить им как можно больше страданий. Но это он, Тони, обязан был предвидеть недавние события. Между тем он уже дважды не сумел предсказать, как поступит Вэнс дальше. Чудовищность и абсолютная бесчеловечность его поступков, выходивших далеко за рамки нормы, не могли служить Тони оправданием — ведь он специально изучал психологию таких, как Вэнс, он получал за это зарплату и был просто обязан разобраться в его побудительных мотивах.
Разобраться и остановить это вырвавшееся из преисподней чудовище.
Профессиональные ошибки, совершенные большинством людей, не имели особенного значения. Но его ошибки оплачивались человеческими жизнями. Тони испытывал почти физическую дурноту при мысли о том, что как раз сейчас Вэнс собирается осуществить очередной этап своего дьявольского плана. Это обстоятельство, кстати, — чуть ли не единственное, что Тони угадал правильно: Вэнс явно действовал по плану, тщательно продуманному и подготовленному задолго до того, как он совершил свой побег. Вот только как его остановить?
Накануне вечером Амброуз буквально силой оттащил Тони от объятого огнем дома, усадил в фургон «скорой помощи» и заставил выпить несколько чашек горячего сладкого чая. Он оставался с ним все время, пока пожарные пытались укротить рвущееся ввысь пламя. Это Амброуз крепко обнял его за плечи, когда перегоревшие стропила не выдержали и крыша с душераздирающим треском рухнула, взметнув облако горячих искр. Он и бровью не повел, услышав, что Тони знает поджигателя и этот поджигатель — Вэнс. Зато когда он настолько взял себя в руки, что сумел связно изложить доводы и соображения, которые пришли ему на ум по дороге в Вустер, Амброуз очень подробно все записал в свой блокнот. Уже после полуночи они наконец расстались, но детектив поехал не домой, а в полицейское управление, чтобы проинструктировать свою поднятую по тревоге команду и начать действовать. И только Тони оказалось совершенно нечего делать. К счастью, у него оставался «Кузнец» — изящная, содержавшаяся в идеальном порядке яхта Артура Блайта. К сожалению, на ее борту он не чувствовал того мира и покоя, какой испытывал в отцовском доме, но это все же лучше, чем ничего. Кроме того, Тони успел забрать в Брэдфилд кое-какие фотографии, так что у него сохранились, по крайней мере, изображения человека, чьи гены он унаследовал. Сейчас он попытался отыскать в этом обстоятельстве хоть какое-то утешение, но уловка не сработала. Тони по-прежнему чувствовал себя опустошенным, морально и физически раздавленным.
А потом он получил текстовое сообщение от Полы и понял истинные масштабы своего профессионального фиаско. Вэнс как будто специально сосредоточился на том, чтобы отнять у своих врагов все, что было им дорого. И реагировать на это Тони мог только двумя способами: сдаться, уступить боли и отчаянию, опустить руки и провести остаток жизни, предаваясь самобичеванию и унынию, или крикнуть в небеса «Хрен тебе!» и, стиснув зубы, вернуться к работе, чтобы и дальше останавливать таких, как Вэнс. Он вспомнил, что когда-то в его жизни не было ни отцовского дома, ни Кэрол, и, хотя сейчас тогдашняя жизнь казалась ему пустыней, все же Тони как-то ухитрялся в ней существовать. И делать дело.