Возмездие
Шрифт:
После воздушного боя, через некоторое время, над взводом Кудряшова с грохотом взорвался шрапнель. Еще, потом еще...Настал черёд фугасок. Город горел.
Едва рассеялся дым над оборонной линией, как показались ряды немецкой пехоты. В окопах тихо. Будто не осталось в живых никого после артобстрела. Был приказ: без сигнала не стрелять. Враг уже близко. И тут в небо взлетела красная ракета. Тишина оборвалась. Шквал огня обрушился на немцев. Враг отступил, оставив своих убитых и раненых лежать на земле.
Наступило затишье. Микулай обошел свой взвод. К счастью, все живы. Сержанту Хасиеву приказал обеспечить взвод боеприпасами,
Прошло не так много времени, опять начался артобстрел. Еще мощнее. После артобстрела впервые появились колонны тяжелых танков. За ними - пехота. Увидев это, Пудов положил перед собой бутылки с зажигательной смесью. Вокруг рвутся снаряды и мины. Дым, огонь, вздымается земля, дрожит воздух. По врагу тоже ведется непрерывный огонь. Вот один из танков, закружившись на месте, загорелся.
Немецкая пехота, не выдержав огня, отстала от танков и залегла. Только танки идут на окопы. Два танка уже совсем близко от окопов взвода Кудряшова. Микулай прицелился в иллюминатор танка, но в этот момент увидел, как Пудов выполз из окопа и, прячась за ивовыми кустами, быстро пополз к танку. В руках – бутылки с зажигательной смесью. Вот танк остановился и начал обстрел. Но не мог ожидать немецкий танкист, что есть в советской стране герои, которые пойдут один на один с танком.
Пудов поднялся и быстро бросил бутылки в танк. Они, ударившись о броню танка, разлетелись на огненные осколки. Огонь и дым накрыли танк. Развернувшись, пытаясь сбить огонь, танк помчался в сторону леса. Но он не успел уйти далеко, остановился и взорвался.
Другой танк уничтожил младший сержант Шишлов. Он, увидев, как пополз Пудов, тоже не выдержал. Так же взял в руки связку гранат, бутылки и пополз навстречу танку. Сполз в воронку от снаряда и стал ждать. Вот танк прополз над его головой. Это и было нужно Шишлову. Он, встав на колени, быстро бросил бутылку на радиатор танка. Огонь быстро охватил его. Попытался развернуться, но Шишлов бросил связку гранат. И танк закрутился на одном месте, а затем заглох.
Васюк в порыве радости вскочил на ноги и, позабыв об опасности, во все глаза смотрел на горящий танк. В этот момент обожгло руку. Смотрит - кровь. Но тут он увидел, как из танка выпрыгнули три танкиста. Шишлов, невзирая на боль в руке, схватил винтовку. Все трое были уничтожены. «Что, Васюк, лежишь? Ждешь, когда вражеская пуля тебе в лоб прилетит?» - сказав себе так, он быстро пополз к окопам.
Там и тут горят танки, испуская черный дом. Тут опять поднялась пехота.
– Огонь! Огонь!
– кричит старшина, бросая гранаты на подступивших немцев.
Командир роты Фадеев выбежал из траншеи. Вскинув пистолет, выстрелил в немецкого офицера.
– За Родину! Ур-р-а!
– крикнул он и побежал навстречу немцам.
Услышав призыв командира, солдаты бросились в контратаку. Их ряды были редкими, но крик «Ура!» был слышен над звуком стрельбы. Началась рукопашная схватка. Только изредка слышны одиночные выстрелы и очереди автоматов. Враг, не выдержав натиска, побежал назад.
Однако, на левом фланге немцы оборону прорвали и подступили к Шяуляю. На правом фланге возникла угроза окружения. Со стороны командного пункта взлетели три зеленые ракеты. Сигнал к отступлению. Микулай и его взвод вернулись на свой участок.
***
Приказ: отступать.
...Микулай, свесив голову, молча шел со своим взводом.
– Опять отступать?
– спросил он у догнавшего его капитана Фадеева.
– Сейчас пока так, родной.
Измученные без сна, уставшие в боях солдаты идут, пошатываясь, натыкаясь друг на друга.
Старшина не думает о сне. Временами, оборачиваясь, смотрит на Шяуляй, оставшийся позади. Над ним зарево. И болит душа у него, и голову он опускает все ниже.
...Рота шла всю ночь. Перед рассветом вошли в большой лес и здесь остановились.
– Привал!
Солдаты, расстелив шинели на мокрую от утренней росы траву, уже скоро крепко спали. Их сон охраняли караульные.
Как только не распевают птички ранним утром! Их разноголосый хор заполнил весь лес. Каждое утро они встречают пением. Только спящие солдаты их не слышат. Не разбудили их даже яркие лучи солнца, светящие в глаза.
Утренний покой нарушили три «мессершмита», с ревом пролетев в сторону Шяуляя.
– И эти найдут себе смерть, - произнес Микулай, глядя вслед самолетам.
Не спал и младший сержант Шишлов. Мучимый горькими мыслями, он лег рядом с Микулаем. Старшина отругал его. Сон для солдата сейчас - самое необходимое.
– Не спится, товарищ старшина. Как же так? На родной земле прячемся, даже вот спим в лесу, прячась. Эх, жизнь, жизнь.
– вздохнул он. Воспоминания не давали ему спать.
Васюк за две недели до призыва женился. Пока он служил, родился сын. Так и не увидел он его. Жена Улюна у него ладненькая, красавица. Васюку вспомнился смешной случай сразу после женитьбы. Была у них старая деревянная кровать. И вот однажды, когда они с Улюной лежали, кровать с треском развалилась. А они распластались на полу. Они потом долго смеялись. За два дня Васюк смастерил новую кровать.
– Ты чего смеешься, спи, отдыхай, - строго сказал старшина.
– Смешной сон приснился, товарищ старшина, - ответил Васюк, накрываясь шинелью. Заныла раненая рука.
Пригревшись под солнечными лучами, Микулай и Васюк, наконец, задремали.
Микулай Кудряшов родился за два года до Октябрьской революции. Детство у него было тяжелым. Отец до 1923 года батрачил у деревенского кулака Пахора Юманка. Эх, никогда не забудет он этого богатея. До сих пор перед глазами его издевательства в голодное время 1921 года.
Однажды, совсем обессилев от голода, Микулай и Максим, пошли на картофельное поле кулака Юманка. Оно было у речки. Сил от голода не было, еле дошли. Они откопали картофелины и здесь же, сырыми, съели несколько штук, несколько рассовали по карманам. Но тут увидели, как в их сторону едет на тарантасе Юманка. И упали плашмя между грядками. Но красную рубашку Максима было видно издалека. Вот лошадь остановилась. Куда "ворам" деваться? Сил бежать нет.
Юманка сначала схватил Максима, отхлестав плетью, привязал его к тарантасу. Затем настал черёд Микулая. От ударов плетью горело все тело. Юманка его также привязал к тарантасу. И, разъяренный, повез их в деревню. В деревне он опять плетью два-три раза прошелся по их спинам. Максим заплакал. Вслед за ним еще громче заплакал Микулай. Услышав шум, из домов начали выбегать сельчане. Женщины начали громко ругать Юманка. Тот от злости пришпориллошадь и та резко рванула с места. Не удержавшись, Миккулай и Максим упали на землю и волочились за лошадью. А Юманка даже ни разу не оглянулся.