Возмездие
Шрифт:
Люди, планета — все это он считал своей игрушкой. Своим личным проектом, в котором будет все по его жестким правилам. И только так он сможет создать порядок в мирах Лоре, только так он сможет доказать, что его методы единственные верные. Только так он сможет оправдать смерти других членов команды.
В том, что этот божок на всю голову отбитый, сомневаться не приходилось. Было любопытно, кому он это собирался доказывать. Наверное, у этой расы существует какая-то организация, свой мир, своя планета, или что-то там еще. Несмотря на то, что мне было весьма интересно
Мы стремительно нагоняли человеческое войско. Чудовищная демоническая волна, которую гнали погонщики, буквально наступала нашему войску на пятки. Силы были не просто не равны. Перевес вражеского войска был настолько велик, что демоны их просто затопчут и не заметят. Им не выстоять и часа. У нас оставалось мало времени. Неужели адамантийцы не смогли пробудить Фассета?
Чем ближе мы были к войску, тем больше мне приходилось контролировать собственные эмоции. Гнев, ненависть рвались наружу, но я прекрасно осознавал, что такие сильные эмоции Шарган вмиг обнаружит.
Первые демоны настигли отстающих солдат. Первые человеческие жертвы, безжалостно разорванные на куски кровожадными и голодными демонами, пали под ноги Шарганового войска. Эта бездушна тварь ликовала, все шло по его плану.
А затем началось сражение. Два войска схлестнулись в неравной схватке. Отступать было больше некуда.
Внезапно под ногами задрожала земля. Приглушенно содрогнулась, а все пространство пошло рябью. Мощная волна ураганного ветра ударила в лицо, заставив Шаргана призвать к силе. Вторая волна была в десятки раз мощнее. Демонов, Неспящих, теневиков, и нечаянно попавших под удар людей, будто игрушечных солдатиков, смело и отшвырнуло на сотни метров.
Только Шарган сумел выстоять и выдержать эту атаку.
Еще один удар, на этот раз разрушение. Даже сложно вообразить, насколько мощной была волна, разрушающая все на своем пути. Божественная атака заставала врасплох. Враг превращался в прах, рассыпался в пыль, прямо на бегу.
Шарган облачился в энергетический щит, застыл и с хладнокровным недовольством уставился вдаль. Он смотрел туда, где идеально сложенный златокудрый великан, окутанный сияющим ореолом, уже ждал его посреди выжженного разрушением поля боя.
«Зря ты вернулся», — раздался в голове незнакомый мужской голос. Впрочем, я сразу сообразил, кому он принадлежит.
«Мне пришлось вернуться, — мысленно ответил уже Шарган моим голосом. — Кто-то ведь должен навести здесь порядок, раз вы не сумели».
«Верни чувства, и ты поймешь, сколько горя ты принес этому миру», — повелительно произнес Фассет.
Шарган в ответ засмеялся. А я почувствовал, как всколыхнулась в нем ненависть, а еще почувствовал, что он готовится атаковать.
Заметил, как в небе пронесся Виракэс. Увидел всколыхнувшиеся рыжие волосы. Только не Тайлария. Зачем он ее сюда принес?
Я попытался окликнуть дракона, но ничего не вышло. Из-за мысленного зова меня снова обнаружил Шарган. Правда, загонять меня обратно в темные
Фассет сорвался с места и со скоростью ветра ринулся на Шаргана. В мгновение ока в руке Фассета, появился сверкающий, сотканный из энергии меч, который будто вырос прямо из его руки. И такой же меч вмиг возник в руке Шаргана — только вот энергия была другая, красная — демоническая.
Фассет нанес удар первым. От удара всколыхнулось небо и задрожала земля. Щит Шаргана заискрился, красные искры брызнули во все стороны.
Шарган ударил в ответ. Защита Фассета не выдержала и опалила демонической энергией руку богу магии. Рана пылала, как обуглившаяся головешка, но сам Фассет, казалось, этого даже не заметил.
Затем их движения ускорились настолько, что я перестал понимать, что происходит. Мир проносился мелькающими вспышками и искрами. Мое тело мотало во все стороны, будто в бешеной центрифуге. Несколько раз я ощутил серьезную боль, но Шаргану она явно мешала, и он ее отключил.
Если Шарган одержит победу в этой битве, судьба человечества Адары предрешена. Если же победит Фассет, миру больше ничего не будет угрожать. Но когда умрет Шарган, умру и я. С этим я легко смерился. Моя смерть ничего не значит. Я пришел в этот мир, чтобы его спасти. Именно это моя миссия. И сейчас я собирался сделать все, чтобы ее завершить.
Шарган был всецело захвачен битвой, и потому я без проблем сумел влезть в его память. Я искал нечто, что могло бы наверняка причинить ему боль. Мне нужно было именно то воспоминание, которое прожгло дыру в его сердце и сделало таким.
У бога было слишком много воспоминаний. Он прожил не одну человеческую жизнь, прежде чем его душа стала достойной божественного воплощения. Он был и женщиной, и мужчиной, был мерзавцем и был святым. Был убийцей и спасал жизни. Его предавали, и он предавал.
Но ничего из этого не причинило бы ему боли. Все это было слишком мелко, слишком давно. Сейчас Шарган отожествлял себя исключительно со своей божественной личностью. Потому что, став божеством, возвысившись над всем живым, он прозрел. И это прозрение принесло ему осознание истиной природы человеческой души и природной любви Мужчины и Женщины.
Я путешествовал по его воспоминаниям, больше не обращая внимание на божественную битву. Несколько мыслей Шаргана о ней дали мне понять, что убить бога — это дело не быстрое. И если я не помогу Фассету, так биться они могут и неделю, и месяц, а может, и вечность.
Я искал Манушерму в воспоминаниях Шаргана. Но он все воспоминания о ней где-то тщательно скрывал. Пока я наконец не нашел нечто.
Все было окутано туманом злобы и ненависти. Вытягивать эти воспоминания было тяжело. Казалось, я пытаюсь унести песок в решете. Стоило только за что-то ухватиться, и туман тут же пожирал воспоминание, уволакивал в свою злобную тьму.