Возьми мою душу

Сигурдардоттир Ирса

Глава 12

Японцы, отец и сын, поразили Тору своей утонченной вежливостью. Рядом с ними она казалась себе подвыпившим водителем-дальнобойщиком. Она изо всех сил старалась не ударить лицом в грязь — говорила спокойно, двигалась медленно, избегала всяческой мимики, — но, увы, напрасно: натура брала свое.

Мэтью выглядел несказанно лучше, из чего Тора сделала вывод: работа в немецком банке явно имеет свои положительные стороны. Поэтому она решила держаться в тени, а все разговоры предоставить ему. Японцы, вернувшись с короткой утренней

прогулки, которую, по словам Вигдис, совершали регулярно, устроились недалеко от входа в отель. Они облюбовали деревянные кресла, расставленные вдоль стены, и наслаждались редким для здешних мест солнечным днем.

— Так вы не знали ее? — тихо спросил Мэтью, четко выговаривая слова. Он был раздражен поведением Торы. Услышав его рассказ о ночном плаче, та лишь посмеялась и заявила, что все это ему приснилось.

Сын перевел слова Мэтью на японский, поскольку его отец других языков не знал, выслушал ответ и повернулся к ним.

— Простите, но мы не понимаем, о ком вы говорите.

— Об архитекторе. Она работала на владельца отеля. Молодая женщина, темноволосая, — пояснил Мэтью.

Старик положил костлявую руку на плечо сыну и что-то тихо произнес. Тот внимал ему с чрезвычайной серьезностью, затем кивнул и снова перевел взгляд на Мэтью.

— Возможно, мой отец видел женщину, о которой вы спрашиваете. Она стояла у входа в отель, беседовала с человеком в инвалидном кресле и сопровождавшей его девушкой. В тот момент в руках у нее были чертежи, и она делала в них какие-то пометки. Может быть, она?

Мэтью вопросительно посмотрел на Тору.

— Были у нее знакомые в инвалидном кресле?

Та покачала головой:

— Не знаю, ни разу не слышала.

Мэтью попросил сына узнать у отца, знаком ли он с этой парой.

Японцы снова обменялись несколькими фразами, после чего сын перевел Мэтью и Торе:

— Нет, мой отец их не знает, но женщину видел в отеле, а молодую женщину — недалеко отсюда. — Он поклонился и продолжил: — Отец говорит, что заметил ту пару, поскольку девушка была особенно заботлива к инвалиду. Но ничего больше ни об архитекторе, ни о девушке с инвалидом он не знает. Сам же я не припоминаю ее, поэтому не смогу быть вам полезным.

Мэтью и Тора переглянулись. Причин беспокоить нездорового человека больше не было.

— Громадное спасибо, мистер Такахаси, — произнес Мэтью с легким поклоном. — Желаем вам приятного дня.

— Спасибо, — ответил сын, вставая, и помог подняться отцу. — Нам нравятся здешние места. Мой отец болен, но на свежем воздухе чувствует себя много лучше.

— Надеемся, он скоро поправится, — вежливо улыбнулась Тора. Он тоже улыбнулся в ответ, и они попрощались.

Войдя в вестибюль, та повернулась к Мэтью и недовольно констатировала:

— Боюсь, ничем они нас не обрадовали.

Мэтью пожал плечами.

— А ты надеялась, что они назовут тебе имя убийцы? — Он нахмурился. — Мне же кажется странным один факт: отец видел Бирну, сын же утверждает, что не знает ее. А ведь он неотлучно находится при нем. Так сказала Вигдис, помнишь? Вопрос: где же был сын, когда его отец видел Бирну и девушку с инвалидом?

— Возможно,

он заметил их из окна, — предположила Тора. — Если бы сын тоже ее видел, он бы нам обязательно сообщил об этом. Зачем ему что-то скрывать?

— Не знаю, — задумчиво произнес Мэтью. — Только есть еще одна странность. Сколько времени Бирна разговаривала с девушкой и инвалидом? По всей видимости, долго, раз отец обратил на них внимание. В то же время ответы сына были на удивление короткими. И, кстати, отметь — японцы даже не спросили, почему мы расспрашиваем их о Бирне. Удивительно.

— Может, из присущей японцам вежливости? Вероятно, в их стране любопытство считается пороком хуже воровства. — Тора проголодалась и метнула взгляд в сторону висевших на стене часов. — Пойдем быстрее в ресторан, пока там завтрак не убрали.

Мэтью изумленно посмотрел на нее, затем на свои часы.

— По-моему, в восемь утра они не закрываются, как ты считаешь?

— Пойдем, — повторила Тора, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. — Если я не выпью чашку кофе, то умру с голоду. В ресторане, между прочим, мы сможем побеседовать с другими постояльцами отеля.

— Я не хочу, чтобы ты умирала от голода, — отозвался Мэтью, следуя за ней. — Даже если ты не веришь, что я действительно слышал ночью детский плач.

— Опять, — простонала Тора. — Ну сколько можно говорить о брошенных младенцах? — Заметив недовольное лицо Мэтью, она усмехнулась. — Не будь таким глупым. Идем, кофе приведет тебя в чувство.

В ресторане оказались занятыми только три столика. За одним восседала престарелая пара, которую Тора видела здесь раньше. За другим завтракал Магнус Балдвинссон, упомянутый Йонасом. За третьим сидел, о чем-то задумавшись, симпатичный молодой мужчина, загорелый и на вид вполне крепкий, одетый в дорогой модный костюм. Тора сразу же решила сосредоточиться именно на нем. Она легонько толкнула Мэтью локтем и заговорщицким голосом произнесла:

— Посмотри. По-моему, это Тростур Лауфейярсон, байдарочник. Йонас считает его причастным к смерти Бирны. Посмотри, какое напряженное у него лицо. Давай сядем рядом с ним.

Они прошли к буфету, и Тора быстренько накидала в тарелку первой попавшейся снеди. К ее огорчению, Мэтью не торопился. Он вальяжно прохаживался вокруг стола, тщательно выбирая завтрак. Тора подскочила к нему и снова ткнула в бок локтем.

— Быстрее, а то он уйдет, — недовольно прошипела она.

Мэтью разочарованно посмотрел на нее, взял йогурт и, еще более недовольный, чем прежде, зашагал следом. Они заняли столик рядом с байдарочником.

— Привет. Хорошая погодка сегодня, правда? — улыбнулась ему Тора.

Байдарочник даже не посмотрел в ее сторону, словно Тора обращались не к нему. Подавив зевок, он отпил глоток апельсинового сока.

Тора попробовала еще раз:

— Извините, — громко сказала она, дабы рассеять все сомнения относительно своего предполагаемого собеседника, — вы не знаете, есть здесь прокат лодок? Мы бы хотели покататься вдоль побережья.

Мужчина проглотил кусок яичницы и удивленно посмотрел на Тору.