Возможности. Пьеса в десяти сценах

Баркер Говард

Юноша. Вы такой доступный, понятный и открытый. Я вами восхищаюсь. Сам я не владею никаким ремеслом.

Мучитель. Ты блестяще умеешь льстить.

Юноша. Правда?

Мучитель. Это может помочь тебе при устройстве на работу.

Юноша. На должность льстеца?

Мучитель. Да. А ты никогда об этом не задумывался?

Юноша. Как о профессии? Нет.

Мучитель. Я вот тоже никогда не думал, что боль будет моей профессией. Тем не менее с ней мне не приходится страдать от отсутствия

еды, жилья и женщин. Подобные открытия — как удар молнии: озаряют путь в будущее.

Юноша. Я подумаю над этим.

^{Входит Женщина с тарелкой еды. Мучитель садится и ест.}

Мучитель. Что я презираю, так это когда плохо разбираются в собственном ремесле.

Юноша. О да, я понимаю.

Мучитель. Как льстец лучше достигает цели, если и сам хотя бы отчасти верит тому, что сочиняет, так и в моем ремесле необходимо сосредоточиться на одном: на признании. И не увлекаться болью ради нее самой. Иногда мне даже удавалось достичь цели, вообще не причиняя боли, а лишь описывая ее. Другое дело, когда исполняешь наказание. Об этом я никогда не думал как о пожизненной работе. Впрочем, другие, бывает, считают иначе. Не суп, а квинтэссенция помоев! Почему она немая? Из-за того, что родилась глухой?

Юноша. Ей отрезали язык. И порвали барабанные перепонки.

Мучитель. Вот как?

Юноша. Это — моя мать. Однако и ее материнство существует лишь в определенных пределах. Вы правы: она грязнуля. Бывает, я поколочу ее, но потом думаю: она же подарила мне жизнь.

Мучитель. Крысы тоже дарят жизнь своему мерзкому потомству.

Юноша. Конечно, глупое чувство. Ведь мы рождаемся в результате убогих совокуплений. О нас в те моменты не думают. Действительно, в этих ситуациях я никогда о потомстве не думал. В ваших рассуждениях вы выходите за пределы общедоступного.

Мучитель. Что ж, твои комплименты вполне к месту.

Юноша. Это от восхищения.

Мучитель. Ну вот, опять.

Юноша (со смехом). О да.

Мучитель. Не можешь остановиться.

Юноша. Вовсе нет. Но кто наймет на работу льстеца?

Мучитель. Ну, кто-нибудь из власть имущих, разумеется.

Юноша. Точно — власть имущие.

Мучитель. Или наоборот: какой-нибудь отшельник.

Юноша. Отшельник?

Мучитель. Да. Поскольку за свой отказ от власти он нуждается в восхвалении. И напрашивается на комплименты.

Юноша. Но мы все их любим.

^Пауза.

Мучитель. Она глядит на меня, как побитая собака. Как дворняжка, которая, того и гляди, отдаст концы. Вот оно, истинное лицо той, которую ты называешь своей матерью.

Юноша. Не знаю, почему она недовольна жизнью. Ей живется не так уж и плохо. В замке ее не продержали и семи лет. А ведь бывает, что оттуда вообще не возвращаются. Так что ей повезло.

Но она начисто лишена чувства благодарности.

Мучитель. За какое такое преступление она туда угодила?

Юноша. За эгоизм.

Мучитель. Разве это — преступление?

Юноша. О да. Она уверяла, что знает то, чего другие не знают. И говорила длинными предложениями.

^{Неожиданно Мучитель резко встает из-за стола, идет в угол и засовывает два пальца в рот. Его рвет.}

Что с вами?

^{Мучитель отмахивается, вытирает рот рукой и возвращается на место.}

Могу я…

Мучитель. Вот странно. Иногда, хотя очень редко, те, кто испытывают страдания, не обретают достоинства, которое приходит с опытом, а вместо этого стремятся к мелочному возмездию. Вполне возможно, что суп был отравлен. Впрочем, я не могу этого утверждать с уверенностью. Я лишь высказываю предположение. И по тому, как эта старая курица смотрит на меня, ясно, что она не исполнилась величием духа, которое приносит боль.

^Пауза.

Юноша. Какой удивительный человек!

Мучитель. Нетрудно удивить, сказав правду. У меня мало врагов, хотя я проводил свои жертвы бесконечными коридорами боли.

Юноша. Ради обретения истины.

Мучитель. Истины? Нет. Меня не интересует истина, только — признание.

Юноша. Понятно.

Мучитель. Тебе понятно?

Юноша. Пытаюсь понять.

Мучитель. Признание, даже если оно несостоятельно, совершенствует душу. Сначала жертва принимает участие в акте, который приводит к ее аресту. И когда он осуществился, она — с одной стороны — обретает моральную силу, если совершила преступление во имя свободы, либо — с другой стороны — погружается в царство зла: если преступила закон, как говорится, со зла. Не бывает наказания без причины.

Юноша. Вы хотите сказать, что все мы…

Мучитель. Все заслужили боль. Я всегда думаю об этом, когда моя жертва в отчаянии выкрикивает: «Я не виновен!» Полагаю, что в муках болезни никому не приходит в голову вопить: «Я не виновен!» Ведь так?

^Пауза.

Юноша. Выходит, пытка — та же болезнь.

^{Пауза. Мучитель встает.}

Мучитель. Она когда-нибудь спит? У нее запавшие глаза, как у человека, страдающего бессонницей.

Юноша. Но в таком случае, и вас самого однажды смогут вздернуть на дыбе.

Мучитель (пристально смотрит на него). Я жду этого изо дня в день. Конечно, смотрю в оба — никто ведь добровольно не подставит самого себя болезни. К тому же я часто переезжаю с места на место.