Вознесение Габриеля
Шрифт:
— Трахатель ангелов, — пробормотал Габриель.
— А что ты думаешь насчет Кристы?
Габриель заерзал на кожаной поверхности дивана.
— Такое возможно.
— Почему же ты до сих пор молчишь?
— Ты и без меня знаешь, что она скандалистка.
— Габриель, ты ведь что-то знаешь про Кристу. Говори.
Он встал и принялся расхаживать перед камином.
— Не хочу об этом говорить.
Джулия схватила письмо декана и пошла в прихожую.
— Ты что надумала? Постой! — крикнул Габриель и побежал за нею.
— Я тебя предупреждала: не лги мне. Наверное,
Сорвав с вешалки пальто, Джулия торопливо оделась.
— Не уходи.
— Тогда расскажи про Кристу, — сверкая глазами, потребовала Джулия.
— Хорошо, расскажу, — пообещал Габриель, закрывая глаза руками.
Он помог Джулии снять пальто и повел в гостиную. Садиться она отказалась и встала возле камина, скрестив руки на груди.
— Криста тебя шантажировала? Это было причиной твоего одобрения темы ее диссертации?
— Не совсем так.
— Говори напрямую!
Габриель отвернулся и некоторое время смотрел на панораму Торонто.
— Криста Петерсон обвинила меня в сексуальном домогательстве.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
У Джулии округлились глаза.
— Что-о?
— Криста подала жалобу. Сотрудник офиса, принимающий жалобы на сексуальное домогательство, передал материал Джереми. Это и послужило причиной моей скорой встречи с ним.
У Джулии подогнулись ноги. Она рухнула в красное бархатное кресло.
— Когда ты об этом узнал?
На заостренном подбородке Габриеля проступила жилка.
— Он звонил мне несколько дней назад.
— Несколько дней назад? — повторила Джулия, стискивая зубы. — И сколько времени ты собирался утаивать это от меня?
— Я не хотел портить нашу поездку в Белиз. Собирался рассказать тебе после возвращения. Клянусь.
— А я-то думала, мы больше не имеем секретов друг от друга, — сердито глядя на него, сказала Джулия.
— Это не было секретом. Я просто хотел, чтобы ты несколько дней отдохнула… перед дурными вестями. — Габриель вздохнул и повернулся к ней.
— Почему Криста обвиняет тебя в домогательстве? Это она тебя домогалась!
— Я не знаю подробностей ее обвинения. Теперь жалею, что сам не пошел туда и не подал жалобу на нее. Просто не хотелось привлекать к себе нежелательное внимание.
— И что нам теперь делать?
— Я позвоню своему адвокату. Он подскажет оптимальную стратегию поведения в отношении обеих жалоб. Я позвоню ему прямо сейчас.
Джулия встала, обняла его за талию и уткнулась лицом в его свитер.
— Ну что у вас опять, Эмерсон? Я в постели с горячей молодой секретаршей из конкурирующей фирмы.
Джон Грин не врал. Вместе с его голосом Габриель слышал женские повизгивания и такой же визгливый смех.
— Застегните ваши брюки, Джон. У меня к вам серьезный разговор.
Адвокат выругался и прикрыл мобильник рукой.
— Детка, только никуда не уходи, — сказал он, обращаясь к своей постельной партнерше. Натянув красные шорты, он поплелся в ванную. — Эмерсон, я уже по горло сыт вашими жалобами на домогательство. Вы позвонили в самое неподходящее время. Я предвкушал лучший секс в своей жизни.
— Я звоню вам по другому поводу.
Габриель сжато пересказал ему содержание письма, полученного Джулией из деканата.
— Я не в состоянии помочь вашей подруге.
Габриель принялся брызгать слюной и возражать, но Джон не обращал на это внимания.
— Послушайте, если вам шьют сексуальное домогательство, а вашей милаш… простите, вашей подруге — нарушение научной этики, то готов поспорить на свой «порше», что обе жалобы взаимосвязаны. Вы ей сказали, чтобы во время беседы с деканом она не упоминала вашего имени?
— Нет, — заскрежетал зубами Габриель.
— Так обязательно скажите. Старайтесь, чтобы вас не впутали в ее дело. У вас хватает своей головной боли.
Профессор медленно втянул в себя воздух и так же медленно выдохнул.
— Я не привык бросать своих друзей, особенно Джулианну. Вам это понятно? Или прикажете искать другого адвоката?
— Я вас понял. Но ей нужен ее собственный адвокат. Если два дела взаимосвязаны, это может вызвать конфликт интересов и все шишки свалятся на меня. Если я буду представлять интересы вас обоих, у университетской администрации могут возникнуть подозрения.
— Я вас тоже понял! — огрызнулся Габриель. — Кого вы порекомендуете?
Джон задумался.
— Я рекомендовал бы Сорайю Харанди. Она обслуживает одну из фирм с Бэй-стрит. В прошлом представляла интересы какого-то преподавателя, судившегося с университетом. Мы с нею пару лет назад сильно поцапались, и она даже имени моего не желает слышать. Но работать она умеет на совесть. — Джон сопел в телефон, стараясь добраться своего «Блэкберри». — Я вам пришлю ее контактные телефоны. Скажите вашей подруге, чтобы позвонила Сорайе в офис и объяснила ситуацию ее секретарше. Уверен, Сорайя обеими руками ухватится за это дело.
— Какова вероятность того, что рассмотрение обеих жалоб будет иметь негативные последствия?
— Пока не знаю. Возможно, университетская администрация проведет расследование и отвергнет обе жалобы как несостоятельные. Но не позволяйте вашей Джулианне идти на разговор без адвоката. Иначе обстоятельства могут измениться и укусить вас обоих за задницу.
— Благодарю вас, Джон, — с почти нескрываемым сарказмом произнес Габриель.
— Пока у вас еще есть время, сделайте список всего… Я имею в виду, всего, что может иметь отношение к жалобе на домогательство. Любые доказательства, которые она может представить: электронные письма, эсэмэски, тексты и фотографии. Пришлите все это мне, и я начну разбираться, что к чему. И все материалы по жалобе на вашу подругу тоже пришлите. Габриель, я не люблю, когда мне приходится говорить моим клиентам: «Я вас предупреждал». Но я вас действительно предупреждал. Университет проводит политику нулевой терпимости к неформальным отношениям между преподавателями и студентами, а это значит, что они могут исключить вашу подругу из аспирантуры и выгнать с работы вас. Будем надеяться, что обе жалобы все же не имеют связи и что причина жалобы на вашу подругу — библиотечные книги, которые она забыла вернуть.