Возрождение из пепла
Шрифт:
– С ребёнком на руках, да с тяжёлым рюкзаком – не соглашалась с ней хозяйка – да я ещё вам за работу мешок картошки дам, вы не скоро доберётесь.
– Почему вам? – встрепенулась Мария, – мы же пойдём в разные стороны?
Она замолчала, по-новому осмысливая недавний разговор Ксюши. Не лучше ли ей с детьми пойти с Ксюшей? Круто поменять свою судьбу? Чем на неё сердиться, не лучше ли к ней присоединиться?
Хоть Мария и устала сильно, наработалась, а уснуть всё ровно долго не могла. Хозяйка Ксюшу пустила спать на кровать, а сама залезла на печь. Но ребёнок, быстро уснув, скоро проснулся. Матери пришлось его снова кормить и укачивать, бродить вдоль стола. Как она завтра пойдёт, переживала Мария, с тяжёлым рюкзаком, да с ребёнком на руках? Лена тихонько посапывала, Валя и Галя как всегда спали, крепко прижавшись,
Даровое угощение неловко было есть. Мария присела с краешка стола, протягивала ложку редко, давая возможность больше поесть остальным. Ксюше кормить младенца надо, да ещё и нести его. Лене с Серёжкой тоже нести мешки. Девочкам лишь бы самим дойти. Ксюша снова заговорила о своей деревне, о возможности работать в леспромхозе. Мария снова засомневалась, куда ей идти, с кем быть? Конечно, в Тимошино, куда её звала Ксюша, там ей можно надеяться на помощь её родителей. Но в других деревнях она будет вместе со своими знакомыми соседями. С Татьяной Ваулиной они смогут поговорить об оставленных помирать старой матери и больном сыне. Вместе придумают возможности их спасения. Что она будет делать среди совсем чужих людей? Всё же возможность пойти в Тимошино соблазняла. Был бы муж рядом, он бы приказал, а Марие не пришлось бы самой решать. Сейчас она подсознательно ждала, чтобы кто-то за неё принял решение. Марфа досыта накормила гостей картошкой, не пожалела она и молока.
– Я, пожалуй, дам вам тачку, – вдруг предложила она – всё легче вам будет. Тачки мне сын соорудил, одну маленькую, другую большую. Она лёгкая, но широкая и крепкая. Мешок, да двое детей в ней спокойно уместятся. Повезёте по переменке.
Она говорила о совместном ухода гостей как о вполне принятом решении. Мария не решилась протестовать.
– Тачку вы мне, когда возвращаться будет, её обратно мне вернёте. Быстрей вернёте – быстрей война закончиться. – Сделала такой вывод, поменяв причину и следствие. Она приготовила для них немного хлеба и пару бутылок воды.
– Я мешок картошки вам отдам – радостно предложила Ксюша. Погасить её радость Мария не хотела. Так и решили, всем вместе идти в Тимошино. Тридцать километров, дойдут ли?
Дорога
Сначала решили, что пока маленькие девочки не устали, то они могут идти сами. На широкую и крепкую тачку положили заработанный мешок картошки, рюкзак и полмешка ржаной муки Марии. Дорога больше напоминала широкую тропинку, по которой бродили местные жители да охотники. В основном тропинку окружали угрюмые ёлочки, с высокими соснами. На маленьких, выкошенных полянках, снова выросла зелёная отава. Травка уже пожухла от недавнего заморозка.
Редкие пожелтевшие берёзовые листочки медленно слетали на землю. Осинки встречали редко, хотя их оранжевые листья хотелось поднять и рассмотреть. Девочки поднимали их, подносили взрослым, чтобы они тоже рассмотрели, и тоже полюбовалась ими.
Ксюша радовалась, что Мария согласилась идти вместе с ней. Сейчас ей веселее шагать и меньше опастности встретить волка или недоброго человека. Она снова повторяла, какие добрые у неё родители, и она не оставят Марию в беде. Через час девочки пошли медленней, они устали. Пришлось их усадить на мешки с картошкой и мукой. Сейчас тачку пришлось толкать одной Марие. Ксюша и Лена немного помогали ей с бока тащить тачку. Пошли медленней, все запыхались, устали. Мария девочкам давала попить немного воды. Остальные должны
– Всё, не могу больше, отдохнуть надо.
Взрослые не рискнули протестовать, они также сильно устали. Не сговариваясь, они опустили тачку, скинули тяжесть и устало опустились на траву.
– Все десять километров прошли, – уверенно решил Серёжа.
– Всего восемь – не согласилась с ним Ксюша. – Мы всё расстояние между деревнями отмерили. Через три километра покажутся Ичетовкины. Там и отдохнём.
– Всего три осталось! – Обрадовался мальчик – легко дойдём.
Мария раздала всем поровну по куску ржаного с отрубями хлеба, дала выпить воды. Она решила сама распределять еду, а Ксюша не протестовала. Она подсказала, что ягоды рябины лучше собрать, это и еда, и жажду утолить можно. Серёжка с удовольствием выполнил её пожелания, Он подпрыгнул, наломал кучу веток с красными спелыми ягодами и оделил их сестёр и взрослых. Рябину ели тут же, отбрасывая ветки и выплёвывая оскомину.
С большим трудом уставшим людям удалось подняться с земли. Марие пришлось резко прикрикнуть на детей. Снова на тачку положили тяжёлый груз, Валю и Галю заставили пешком. Они останавливались через каждые пять минут, и жалобно смотрели на мать. Мария была неумолима. Сын и дочь и так тащили тяжёлый груз, а Ксюшу уже пошатывало. Мальчик изобрёл свой способ передвижения. Он отбегал на сотню метров, потом, не снимая груза, садился отдыхать, поджидая остальных с тележкой. Лена широко шагала, низко склонившись под грузом. Она уговаривала себя дойти до следующей ветки, кустика, камешка, отвлекая себя от усталости. Мария навалилась всем телом на тележку, медленно продвигая её вперёд. Почему-то сейчас колёса тележки цеплялись на камешек, каждый выступ и ямку. Ксюша с ребёнком уже отставала от них. Наконец деревья расступились, и показалась маленькая деревня с пятью домиками. Пришли. Деревню опоясывала изгородь, из труб тянулись дымки. Снова тут бегали собаки, к колодцу спешила хозяйка, на огорода оставались по несколько грядок не выкопанной картошки и капусты. Здесь живут люди, когда же они обретут своё, пусть на короткое время, пристанище? У крайнего дома с маленькой белой собачонкой стоял невысокий, кряжистый мужик с белыми короткими волосами. Он отогнал собаку и торопливо подбежал к Марие.
– Ты Гришу не видела? Когда он придёт? Сегодня? – Радостное ожидание играло на лице его, погасить которое было трудно. Мария растерянно пожала плечами. Ей не хотелось огорчать старика, у которого, возможно, нужно будет попроситься на ночлег. На помощь ей спешила молодая полная женщина, в синеватом широком платье и зелёной старой, с заплатами на локтях кофте.
– Скажите, что придёт через год – тихонько шепнула она гостье.
– Видела, – с готовностью выполнила пожелание хозяйки Мария – велел передать, что через год придёт.
– Только через год, доживу ли я? Старый уже и болею часто – старик опечалился, сокрушённо покачал головой.
Путешественники устало опустились на прогретые брёвнышки, лежащие около дома. Маленькие девочки повалились на поникшую траву, Лена присела на мешок с картошкой. Серёжка вытянулся вдоль брёвен. Подошедшая Ксюша тяжело присела рядом со стариком. Мария продолжала стоять, намереваясь попроситься на ночлег у хозяйки. Она отошла с ней чуть в сторону и терпеливо выслушивала её сетования. У старика с головой не в порядке, поняла она. Ждёт своего единственного сына Гришу, погибшего ещё в начале войны. Но старый отец начисто забыл печальное сообщение и решил, что Гриша просто задерживается.
– Я ведь сноха ему, – пояснила женщина, – меня Ольгой зовут. Вижу, что устали вы и ночевать вам где-то надо. Оставайтесь у меня, куда же вам ещё идти? Полати у меня широкие, туда залазьте, а то старик вас замучает вопросами о своём Грише. Старик ещё сильный. По кустам кое как на корову смог сена запастись. На огороде мне хорошо помогает, да клеверные головки собирает. А без клевера сейчас, матушка моя, и не прожить. Клевер с ржаной мукой смешаешь, испечёшь, картошки сваришь, лука с капустой прибавишь – вот и еда. Картошка нынче хорошо уродилась. Я вас тоже картошкой накормлю. Ещё молочка налью. Как же маленькие дети и без молока. У меня оба сына на молоке выросли. Сейчас в ремесленном учатся. Там хоть накормят.