Возрождение
Шрифт:
Время шло. Четвертого июля я наблюдал за фейерверками на набережной Портленда среди тысяч других людей. Мы ахали и охали, глядя, как над нашими головами расцветают пионы, хризантемы и диадемы, а их двойники покачиваются в волнах Каско-Бэй. После этого я посетил зоопарк в Йорке, музей трамваев в Кеннебанкпорте и маяк на мысе Пемакид-Пойнт. Я осмотрел Портлендский художественный музей, где были представлены три поколения Уайеттов, и сходил на дневной спектакль «История Бадди Холли» в Оганкитском театре — главный герой играл и пел неплохо, но до Гэри
Погода стояла как на заказ: низкая влажность, чистое небо, температура чуть за 70 градусов, и так день за днем. Иногда шли короткие дожди — в основном ночами. Как-то вечером я услышал, как Джо Купо в прогнозе погоды назвал такой дождь «деликатным». Еще он сказал, что это самое прекрасное лето за все тридцать пять лет его работы в программе.
В Миннеаполисе отыграли матч всех звезд, возобновился бейсбольный сезон, и чем ближе подступал август, тем больше я надеялся, что вернусь в Колорадо, так и не повидавшись с Чарли. Мне пришло в голову, что с ним мог приключиться четвертый инсульт, на этот раз — роковой, и я следил за страницей некрологов в «Портленд Пресс Геральд». Не то чтобы с надеждой, но…
Да мать твою, чего уж там. С надеждой.
В выпуске местных новостей от двадцать пятого июля Джо Купо с прискорбием сообщил мне и остальным зрителям южного Мэна, что хорошенького понемножку: жара, от которой мучился Средний Запад, к выходным дойдет до Новой Англии. Всю последнюю неделю июля ожидается температура в районе +95 F, и август будет не лучше, по крайней мере, его начало. «Проверьте свои кондиционеры, друзья мои, — посоветовал Купо. — Не зря эти дни называют «собачьим пеклом».
Джейкобс позвонил в тот же вечер. «В воскресенье, — сказал он. — Жду тебя не позже девяти утра».
Я сказал, что буду у него.
Джо Купо был прав насчет жары. Она началась в субботу после полудня, и когда я садился во взятую напрокат машину в половине восьмого утра в воскресенье, уже стояла духота. Дороги были пусты, и я быстро добрался до Козьей горы. По пути к главным воротам я заметил, что ответвление, ведущее на Скайтоп, снова открыто, и солидные деревянные ворота распахнуты.
Меня ждал все тот же охранник Сэм, но уже не в форме. Он сидел на откинутом заднем борте пикапа «Такома» в джинсах и ел бублик. При виде меня Сэм аккуратно отложил его на салфетку и подошел к моей машине.
— Здравствуйте, мистер Мортон. Как вы рано!
— Пробок не было, — пояснил я.
— Да, летом лучше всего ехать с утра пораньше.
— Скоро сменяешься?
— Все, кончились наши смены, — ответил он. — Как только я позвоню мистеру Джейкобсу и скажу, что вы приехали, на этом все. Конец моей работе.
— Желаю хорошо провести остаток лета.
Я протянул ему руку. Он пожал ее.
— Что он вообще задумал-то? Я никому не скажу, я же тоже с ним повязан.
— Я знаю не больше тебя.
Он подмигнул мне, словно говоря, что его не обманешь, и махнул рукой, чтобы я проезжал. Не успел я завернуть за первый поворот, как он прихватил свой бублик, поднял борт «Такомы» и уселся за руль.
«Все. Конец моей работе».
Хотел бы я сказать то же самое.
Джейкобс медленно и осторожно спустился ко мне с крыльца. В левой руке он держал трость. Рот с момента нашей последней встречи искривился еще сильнее. На парковке я заметил одинокую машину и сразу ее узнал: маленький аккуратный «Субару-Аутбэк». На заднем бампере красовалась наклейка: «Спас одну жизнь — герой, спас тысячу – медсестра». Мое сердце упало.
— Джейми! Какая радостная встреча!
«Вштреча». Он протянул свободную от трости руку. Жест явно дался ему с трудом, но я все равно его проигнорировал.
— Если Астрид здесь — она должна уехать. Сию же секунду. Я не шучу.
— Успокойся, Джейми. Астрид в ста тридцати милях отсюда, продолжает поправляться в своем уютном гнездышке к северу от Рокленда. А вот ее подруга Дженни любезно согласилась ухаживать за мной, пока я не закончу свою работу.
— Почему-то я сомневаюсь, что дело в любезности. Поправьте, если ошибаюсь.
— Заходи внутрь. На улице становится жарковато. Машину припаркуешь потом.
По ступенькам он ковылял медленно, даже с тростью, и мне пришлось поддерживать его. Рука, за которую я его взял, казалась лишь костью, обтянутой кожей. К тому моменту, как мы поднялись, он тяжело дышал.
— Мне нужно передохнуть, — сказал он и опустился в одну из качалок, выстроившихся на крыльце.
Я уселся на перила и посмотрел на Джейкобса.
— А где Руди? Я думал, это он за вами ухаживает.
Джейкобс одарил меня своей характерной улыбкой, кривой как никогда.
— Вскоре после моего сеанса с мисс Содерберг в Восточной комнате Руди с Нормой решили уволиться. В наше время трудно найти хороших помощников, Джейми. Ты, конечно, не в счет.
— И вы наняли Ноултон.
— Да, нанял. И, поверь, не прогадал. Она забыла о врачебном уходе больше, чем Руди Келли когда-либо знал. Подашь мне руку?
Я помог ему подняться, и мы вошли в прохладу комнаты.
— На кухне есть сок и печенье. Чувствуй себя как дома. Встретимся в гостиной.