Возрождённая любовь

Нилс Бетти

И тебе здесь нравится, правда? Я прекрасно устроюсь в Англии - и потом, ты сам знаешь, что значит быть частной сиделкой: это сегодня здесь, завтра там. Меня все равно часто не будет дома.

Старик с ужасом посмотрел на нее:

– Мисс Абби, да что на вас нашло? Мне здесь и правда нравится, но ведь садовник скоро поправится, и тогда профессору незачем будет меня держать. Кроме того, нам ведь все равно нужен свой дом?

– Да, Болли, конечно, - согласилась Абигайль.
– Я просто подумала... А как Анни?

–

Посмотрите сами, мисс Абби. Как она выросла, они так подружились с Колоссом, даже спят рядышком, а когда профессор обедает, она тоже сидит с ним в столовой. Уж как он любит ее!

– Я очень рада.
– Абигайль взяла Анни на колени и погладила ее.
– Я никогда не думала, что он.., то есть я всегда знала, что он будет хорошо к ней относиться...

– Да Бог с вами, Абби, профессор совсем не такой, каким вам кажется, - он очень добрый, да. И всем помогает, мне говорили соседи.

– Я уверена, что помогает, Болли. А сейчас мне пора идти: я не хочу надолго оставлять миссис Маклин без присмотра. Но я скоро приду тебя навестить. И все-таки я думаю, что лучше всего мне поехать в Англию одной, а ты приедешь попозже, когда я найду квартиру.

Старик неохотно кивнул:

– Хорошо, мисс Абби. И еще: профессор сказал, чтобы вы входили через парадную дверь. Он очень сердится, когда вы входите через маленькую дверь.

Глаза Абигайль округлились от удивления.

– Правда? Вот уж не думала, что его интересует, через какую дверь я вхожу в его дом. Тут ее обожгла одна мысль.

– Болли, ты не рассказывал ему о нас - я имею в виду, о маме и...

– Немножко, в общих чертах. Что-то случилось?

– Все в порядке, спасибо, Болли.

Она тепло попрощалась со стариком и ушла, как велел профессор, через парадную дверь. Перед домом в "роллсе" ее ждал Ян. Он вылез из машины, чтобы поздороваться.

– Мисс Трент, профессор распорядился отвезти вас. Интересно, давно он здесь в машине, подумала Абигайль, и почему ван Вийкелен не предупредил ее? Наверное, он отдал Яну распоряжение и сразу же обо всем забыл. Она села в машину и, тщательно подбирая слова, начала по-голландски говорить с ним о пустяках, при этом всячески избегая какой бы то ни было критики в адрес профессора, так как она интуитивно чувствовала, что Ян ему очень предан.

На следующий день ван Вийкелен пришел к ним, когда Абигайль не было дома: она выходила за покупками. Словоохотливая миссис Маклин сообщила ей, что профессор доволен тем, как она поправляется, и даже разрешил ей готовить самой, с условием, что она не будет переутомляться.

– Так что ужин сегодня приготовлю я, хотя вряд ли у меня останется сил вымыть потом посуду. И если завтра будет хорошая погода, я дойду вместе с вами до бакалейной лавки на Бегийнстиге. Боже, как приятно вновь вернуться к жизни! Благодаря тому, что вы со мной, это совсем не так трудно, напрасно я боялась.
– И она поспешила объяснить:

– В больнице ничего не нужно делать самой и очень быстро привыкаешь к опеке.
– Потом, улыбнувшись, заметила:

– Вам очень идет этот свитер! И у вас такой румянец с мороза! Да, совсем забыла, Доминик нашел мне помощницу по хозяйству, некую мевру Роте. Она придет на следующей неделе. А где вы будете работать?

– Я вернусь в Англию, миссис Маклин.

– А у вас есть куда возвращаться - есть родственники?

– Нет, мои родственники в Канаде, и они не хотят меня знать. Но вы обо мне не беспокойтесь: мне просто нужно прийти в агентство, и они предложат работу может быть, даже в тот же день.

– Великолепная организация работы, - сухо заметила миссис Маклин, - но я не вижу впереди никакого просвета: когда-то вам нужно и отдыхать!

– Ну, я думаю, что смогу отдохнуть денек.

– Смотрите не обленитесь, - неожиданно сказала миссис Маклин, и Абигайль весело рассмеялась.
– Ну, так-то лучше. Вам нужно чаще смеяться, детка.

Абигайль не нашлась что ответить, а ее собеседница продолжала как ни в чем не бывало:

– Доминик тоже чересчур серьезен. Так вы все купили?

День прошел довольно лениво: хотя Абигайль могла найти, чем заняться по дому, особой необходимости и спешки в этом не было. Утром миссис Маклин рассказала ей историю этого дома и добавила:

– Мне с ним очень повезло. Вообще-то все эти дома, я думаю, - сущая благотворительность. Арендная плата очень низкая, а местоположение отличное, и, кроме того, рядом живут мои подруги. Вы пойдете сегодня в гости к Боллингеру?

– Я думаю пойти навестить профессора де Вита - вы знаете, он мой последний пациент.

– Прекрасно, Абигайль. Я тоже знаю его. Доминик обещал меня взять к нему он уже давно болеет... Ну, да вы знаете об этом больше меня. Боже мой, как бы нам, старикам, пришлось тяжело, не будь с нами Доминика! Он такой внимательный и заботливый. С ним я никогда не чувствую себя одинокой - он очень любил моего мужа.

Миссис Маклин очень хорошо знала профессора, может быть, на этой неделе она что-нибудь расскажет о нем. Абигайль в голову пришла занятная мысль, что профессор - вылитый доктор Джекил и мистер Хайд, так как, если слушать миссис Маклин, лучшего человека на свете нет.

И она сказала:

– Боллингер тоже о нем очень высокого мнения, и неудивительно. Благодаря ему он смог уехать из жуткой комнаты, где ютился и где был ужасно одинок, а здесь, в Амстердаме, ему хорошо.

– Правда?
– заинтересовалась миссис Маклин.
– Доминик как-то упомянул, что смог найти временного работника вместо заболевшего Япа, но подробностей я не знаю.
– Она внимательно посмотрела на Абигайль:

– Присядьте-ка, моя дорогая, и расскажите мне о себе, о Боллингере и о ваших родителях, если, конечно, мое любопытство вас не задевает.