Возвращение Апостолов
Шрифт:
— Сэр Ситлэн, — воскликнул один из солдат, осматривавший космо-десантников. — У них почти нет пульса. Очень слабый. Едва прощупывается.
— Ничего, оклемаются, — вставил своё веское слово Огинс.
— Но… — протянул Ситлэн, разводя руками.
— Ах, я не представился, — Огинс ехидно усмехнулся. (Кто-кто, а Ситлэн мог бы его вспомнить.) — Я, Стеф Огинс, командир корабля «Констьюдери», того, что за окном, — жест капитана был красноречивее слов. Только так он мог разговаривать с этими надменными форменными слюнтяями. — Чтобы его обезвредить, этот космолёт, вам придётся вызвать роту.
— Почему?
— Чрезвычайно опасный груз, — с напускным
Ситлэн отдал распоряжения через основной коммутатор. Солдаты протащили мимо тела злосчастных пиратов, завёрнутых в подобие нательного белья, которое пришлось бы более к лицу новорождённым.
Огинс повернулся к Ситлэну. «Когда-то просто Андрю», — внутренне произнёс он с каким-то тихим сожалением о проходящем времени, которого уже не вернёшь. Ситлэн пристально посмотрел на Стефа, видимо, опасаясь, что разговор может коснуться их прошлого «Трус», — отметил капитан про себя и вздохнул. Следующие слова были сказаны вслух.
— Нам надо поговорить.
Огинс сделал знак солдатам, означающий, что начальство желает переговорить с глазу на глаз. Их оставили одних.
Ситлэн наклонился, осматривая лежащего Марвела.
— Андрю, — обратился к нему Огинс, предчувствуя, что как и в былые времена беседа снова не будет клеиться.
— Что?
— Да оставь ты их в покое! — выпалил Стеф, имея в виду временно парализованных людей.
За окном сгущались вполне земные сумерки. Темнота улицы, ничем теперь не отгороженная от частного мирка марвеловского кабинета, уверенно прокрадывалась в каждый его уголок, уставленный экспонатами различных видов вооружения. По всей видимости, разгулявшийся ветер нагнал тучи, и они, собравшись кругом, задумали одарить дождём городскую землю. Вот по стеклу уныло заскользила первая капля, тоскливо, будто предвестница скорого прихода осени; затем другая, немного веселее, как бы раздумывая: стоит или не стоит обгонять привычный ход событий; а после них, первых, и потому беспокойных и медлительных, счёт дождевых капель был безвозвратно утерян. Это был уже настоящий ливень, весёлый и жизнерадостный, довольный тем, что большинство капель проголосовало за него, за весенний дождь, хотя, может быть, в этой ночи никому не нужный.
Когда-то Стеф попал под такой же дождь. Это было давно и, вместе с тем, вроде бы совсем недавно. Ситлэн боялся как раз этой темы разговора. Внезапно вспыхнувший ослепительно-белый свет видеопроектора оживил в памяти Огинса картину дней минувших. Застланное тучами небо, беспросветная пелена тумана, глупо выглядевший на фоне быстрой, разъярённой реки подвесной мост, неизвестно какими смельчаками подвешенный здесь наперекор величественным силам природы, и три одинокие фигурки, три человека: двое рядом, третий немного позади. Лунный свет тщетно пытается пробиться сквозь небесную твердь. Мост покачивается, заставляет спутников вздрагивать, крепко сжимая в руках упругие канаты, предназначенные служить поручнями. И вдруг грохот. Огромный камнепад там, впереди. Всё смешалось, спуталось, переворачиваясь в механическом звуке старинной пластинки, заевшей на одном месте из-за какой-то случайной трещины. Провал в памяти. А потом медицинские покои, приторно-сладкий запах медикаментов, глиптотека, переливание крови… Нет, не будет он сейчас выяснять отношения со своим одноклассником. Пусть они после того обвала не виделись, не важно. Слишком уж много воды утекло с тех пор. «И до сих пор течёт», — Стеф проводил задум-чивым взглядом торопливо сбегающий
— Земля в опасности, — твёрдо сказал он.
Ситлэн сделал неопределённый жест, не понимая, о чём идёт речь.
— Только что ты видел здесь двух пиратов.
Стеф приблизился к Андрю, взял его за руку чуть повыше запястья.
— Мы их арестовали, — продолжил он, имитируя пальцами захват наручников. — Но на свободе осталась большая часть. И они как две капли воды похожи на нас.
— А ты постарел?
— Что? — не понял Огинс.
— Постарел, говорю, — повторил Ситлэн, высвобождая руку. — Все мы немного того… — Он махнул рукой куда-то вдаль.
— Да, — согласился капитан. — А тут ещё эти пираты. Кстати, мне показалось, что эти парни, Бьярни и Тьюри, вовсе не изменились!
— Другой возраст.
— Возможно. Но за два года?! Это не два дня.
— У тебя навязчивая идея. И вообще. Пускай пиратов ловят другие. Ты ещё не подумывал об отдыхе? Знаешь, на Земле остались довольно-таки неплохие места. Не спорю, угодить тебе непросто, но, думаю, можно подобрать уютный дом с видом на реку; рыбалка, охота, и всё в таком духе. Что скажешь?
— Хочешь, я сломаю тебе ключицу, — сказал Стеф, глядя на приходящих в себя солдат.
— Нет.
— Тогда слушай и запоминай. Необходимо оцепить близлежащие районы, выпотрошить брюхо «Констьюдери» и получить сведения от задержанных. На всё один день. Впрочем, — с сомнением добавил Огинс. — Вряд ли мы сможем их выловить за один день. Но не это главное, — Стефу не давала покоя мысль, будто бы он что-то упустил из виду.
— А что главное? — переспросил Ситлэн.
— Главное — заставить их говорить. От этого зависит судьба настоящего экипажа корабля.
Ситлэн кивнул и вышел. Огинс за ним. «Почему Дэвид в прошлом сказал мне, что останавливать пиратов надо на небесах? Какой в его словах смысл? Ненавижу всю эту иносказательность!» — думал про себя капитан.
По внутренней тревоге (больше походившей на учебную, чем на настоящую) были подняты все двадцать пять рот отдела КБ (космической безопасности). Одну из них отдали в распоряжение Огинса, рвущегося первым делом обезвредить свой космический корабль. Солдаты шагали, и подошвы их новеньких, не истоптанных сапог разбивали прозрачную воду образовавшихся луж. Впереди был космолёт «Констьюдери», на борту которого притаился страшный груз, предназначенный для войны, захвата, уничтожения.
67. Схватка в воздухе с Эуфом
Дэвид очнулся от нестерпимой боли в позвоночнике. Как ни странно больше ничего не болело. Похоже, этот нарастающий зуд заглушил все остальные донесения рецепторов, и теперь занял главенствующее положение.
Траншейные работы пока ещё не начались, и земля смотрела в небо пустыми глазницами окопов и рытвин, сооружённых по нелепому приказу начальника концлагеря.
— Бежать, — простонал Дэвид. — Бежать.
— Но как? — учёный Обо приподнял голову. Он тоже не спал.
— Перерубить цепи, разломать клетку.
— А потом разбиться или угодить под пули этих молодчиков? — отмахнулся учёный Обо. — Пустая затея. Ничего не выйдет.
— Это как же, ничего не выйдет? Надо попробовать. Или лучше сидеть и ждать, когда тебе официально пустят пулю в лоб?! — возмутился космодесантник.
— Не пустят, — тяжело дыша, пробормотал Кралера.
— Почему? — удивился Дэвид, силясь повернуться к соседу.
— Мы им нужны, — глухо ответил за него учёный Обо.