Возвращение экспедиционного корпуса
Шрифт:
— А что нам еще остается делать? Только ждать.
— Тут к вам журналист один рвется, — после разрешения войти, сказал Николай Гумилев.
— Хм-м… почему бы и нет, — кивнул Михаил Антонович.
С журналистами ему как-то общаться не приходилось. Ни во Франции, ни даже в Швейцарии.
Михаил решил, что раз официальные лица его игнорируют, то придется пообщаться с «четвертой властью», тем более что ему есть что сказать, фигурально выражаясь, бросить свой камешек
— Как его зовут?
— Некто Бенито Муссолини…
— Кха-кха-кха!!! — с надрывом, словно чахоточник, закашлялся Климов, подавившись слюной.
— Дорогой?!
— Все в порядке… — прохрипел Михаил и взяв стакан с чаем, что протянула ему Елена, сделал несколько глотков. — Пригласите его… Николай Степанович.
— Хорошо…
Елена скрылась в жилом купе. Хоть и увлекалась сама журналистикой, но в последнее время она испытывала приступы недомогания и ей требовалась спокойная обстановка.
Муссолини вихрем ворвался в вагон.
— Господин полковник, для меня великая честь познакомится с вами! Позвольте задать несколько вопросов для моей газеты «Народ Италии»…
— Тихо-тихо… не так быстро, — Михаил аж сделал шаг назад от этого экспрессивного и фонтанирующего энергией человека. — Присаживайтесь…
Муссолини был легко узнаваем, но еще не превратился в клоуна.
— Благодарю! Итак, первый вопрос! Расскажите для начала нашим читателям, по какой причине русские части оставили фронт, открыв его для германских войск?
Климов на это поведал официальную легенду о предательстве со стороны союзников, что их целенаправленно подставили под удар немцев, после которого от дивизии бы ничего не осталось.
— Что ж, это многое объясняет, господин полковник. Каковы ваши политические взгляды?
— Социал-демократические.
— Только что в России произошла новая революция и власть в свои руки взяли социалисты во главе с Лениным. Ваше отношение к этому событию и станете ли вы их поддерживать?
— Поддерживать не стану.
— Почему?
— Потому что к власти пришли не социалисты, а прикрывающиеся этими идеями непонятные люди, связанные с американскими банкирами. Взять того же Троцкого или Свердлова. Вы знаете французский?
— Не очень хорошо, но объясниться смогу. Читаю лучше.
— Замечательно. Тогда прочтите вот это…
Климов встал и достал из сейфа одну из папок, после чего протянул ее Муссолини.
— О! — выдал тот, увидев принадлежность папки, после чего жадно набросился на содержимое. — О!!!
Если отвернуться, то можно было подумать, что гость испытывает
«Хотя кто знает, может так оно и есть, — мысленно хмыкнул Климов. — Ведь для такого человека, прикоснуться к таким тайнам…»
— Согласитесь, как-то сложно предположить, что наймит банкиров собирается совершить мировую революцию, чтобы этих самых банкиров уничтожить как класс.
— Это действительно звучит как дикий бред! — воскликнул экспрессивный итальянец. — Но вы полагаете, что и Ленин…
Михаил знал, что Муссолини был лично знаком с «вождем мировой революции», с коим он пересекся еще в Швейцарии.
— На него такой папки, где прямо говорится о его связях с банкирами нет, но как говорится: скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты. А помимо Троцкого в «друзьях» Ленина есть такой тип как Свердлов, что тоже связан с банкирами и еще несколько человек, что так же подозреваются в подобных связях с банкирами и иностранными разведками. Так что, как говорится, выводы делайте сами.
Муссолини закаменел лицом, видимо в этот момент в его глазах рухнули последние возвышенные представления о революционерах-социалистах-марксистах-интернационалистах в целом и о Ленине в частности.
— Да господин полковник, теперь я вижу в чем смысл произошедшей революции в России, потому сам считаю, что революции должны быть национальными…
Увидев, что Муссолини сейчас сядет на своего любимого конька-блоггера и его понесет по политическим полям, долинам и взгорьям, Михаил его оборвал, сказав:
— Кстати сказать, помимо подобных папок на всяких революционеров, вскормленных банкирами и разведочными службами Франции, у меня есть еще несколько документов, что могут быть весьма интересны вашим читателям.
— Да?! — вскинулся отставной капрал в котором снова проснулся журналист-политолог. — И какие же?!
— Вот, полюбопытствуйте. Это фотокопии, но у меня есть оригиналы.
Муссолини буквально вырвал из рук Михаила фотографии и принялся их быстро изучать.
— О, Мадонна!!! Не может быть!
После чего пошли экспрессивные идиоматические выражения не поддающиеся переводу.
— Прошу прощения… я…
— Ничего. Я вас прекрасно понимаю, сам испытал подобные чувства, когда узнал, что обещания данные нам, тоже никто не собирался выполнять. Вот сами убедитесь…
Михаил протянул Муссолини еще одну стопку широкоформатных фотографий. Их будущий дуче просмотрел уже спокойно, но оно и понятно, к Италии они не имели никакого отношения.
— Проклятье… значит все было зря с самого начала… Нас просто…