Возвращение к Натали
Шрифт:
– Но как?
– Я могу представить, что может задеть её сердце. Но если это ей скажешь ты, то тебе теперь она уже не поверит…
Разговор в спальне Натальи Сергеевны не был столь спокойным:
– Сядь, Натали, и всё расскажи. Теперь тебе уже не с кем больше поделиться.
– Да, Вы правы. Сегодня Виталий признался мне в любви. И я ему. А спустя час он в своей спальне при открытых дверях обнимает и целует полураздетую Соню!
– В комнате Виталия? Ну, значит, это же Соня пришла к Виталию, а не он к ней! А ты зачем-то оказалась
– Ну, Наталья Сергеевна! Зачем Вы так?! Я бы никогда…!
– Успокойся, Натали! Всякие грустные и неприятные моменты в жизни могут случиться… Вот сейчас – Владимир Иванович сидит и курит в гостиной, а я одна ушла в спальню. И уверена, что он придёт, когда я уже усну – сегодня днём, когда Виталий читал тебе в саду книгу, а Соня стала варить варенье, он целый час вертелся вокруг неё. Соня отказалась от моей помощи и я, сказавшись усталой, ушла в спальню. А Владимир Иванович остался с ней и лишь спустя час пришел справиться о моем самочувствии!
Да, ему очень нравятся юные девушки, особенно такие милые как вы. Ты ушла с Виталием в сад, и он с радостью остался с Соней.
Но любит он одну меня. Ну, буду показывать я ему свои обиды, а он пойдет искать утешения у тебя или у Сони. Зачем же мне это? – я ведь тоже люблю только его!
И в чём я могу его упрекнуть? – что вы ему обе понравились, что он сегодня развлекал Соню, когда та варила варенье?
Так и мне вы тоже понравились, и я тоже предлагала Соне свою помощь сегодня. Просто мою помощь Соня, с благодарностью, отвергла (чтобы не утруждать меня, наверное). А как ей было отвергнуть его: "Вы, Владимир Иванович, пожалуйста, не развлекайте меня – подите-ка лучше отдохните с Натальей Сергеевной"? Фу, как это было бы пошло…
Я тебе сейчас всё правильно говорю. Но, сегодня же днём в гостиной я начала дуться на него, всячески показывая своё недовольство. И теперь он один курит в гостиной, а я… Но это и хорошо – иначе бы я не столкнулась в коридорах с тобой, которой была нужнее.
– Да, да, всё верно. Но Виталий с Соней! В его же спальне… Нет, я завтра же утром уеду!
5
На следующее, после грозы, утро (то есть после всех пронёсшихся гроз) я гулял опять в одиночестве по саду, пока, наконец, не увидел Натали:
– Натали! Какое счастье, что, наконец, тебя встретил – хожу с завтрака один.
– А Наталья Сергеевна?
– Утром её в спальне уже не было. За завтраком (куда ты не пришла, а Наталья Сергеевна говорила за тебя) она была очень холодна со мной. Я знаю эту её отстранённость, боюсь, что она не простила мне моего вчерашнего невинного ухаживания за Соней, и после нашего отъезда отсюда не захочет ехать на дачу, а сбежит в Москву (поскольку сбежать от меня прямо отсюда было бы неприлично!).
– Но как же так, почему?! Она же сама говорила мне, что
– Да, а потом всячески показывала мне, насколько ей это неприятно!
– Но, Владимир Иванович, милый, она никуда не уедет и Вас не бросит, это неправда! Она рассказала это уже после! Не может такого быть, чтобы из-за кокетства Сони с Вами вчера, всё так произошло!
– Да, вчера… Как я догадался по Виталию, Соня вчера была охвачена огнем разрушения чужой любви.
– Перестаньте о Виталии, видеть его больше не хочу! Не говорите мне о нём! А что Наталья Сергеевна?
– Я всё же надеюсь, что не всё потеряно – если Наталья Сергеевна не уехала сегодня, а отложила свой побег, то у меня ещё есть шанс объясниться и переубедить её. И, наверное, раз она ещё не уехала, то сама ждет моего объяснения и моих попыток нашего примирения.
И ты, Натали, пожалуйста, помоги мне – покажи Наталье Сергеевне, что тебе очень нужна её поддержка сейчас. Она, мне кажется, ужасно переживает из-за вашего разлада с Виталием (Натали вспыхнула) – пусть она поверит, что если она останется, то сможет вас помирить. А если мы с ней поедем сегодня же, то боюсь худшего исхода.
– Но я не буду мириться с Виталием – там всё кончено. Я его не прощу.
– А почему тогда ты думаешь, что Наталья Сергеевна захочет простить меня?
– Но это же совсем другое!
– Да, наверное, другое. Мы не были связаны с Соней ни родственными отношениями, ни годами детской дружбы. И я, впервые познакомившись с ней, начинаю кружить вокруг неё, забыв о Наталье Сергеевне. Да, конечно, это во многом меня оправдывает. А почему же ты не простишь Виталия тогда?
– Но перестаньте о нём – Вы же не обнимали Соню в спальне!
– Да, не обнимал. Иначе перепачкался бы вареньем (прости за неуместную шутку). И Соня не прибегала ко мне в спальню!
Но разве может мужчина оттолкнуть женщину, которая ищет его внимания, защиты, поддержки, любви, и каким-то образом показывает ему это? Даже малейший намек интересной женщины, что ты ей нужен, заставляет желать свершить что-нибудь для неё, и уж никак не оттолкнуть!
– Владимир Иванович! Я всё поняла! – Вы хотите оправдать Виталия передо мной. И ещё – я так защищала Вас сейчас (как бы перед Натальей Сергеевной) из-за Сони – а не хотите ли Вы мне этим показать, как я неумно поступаю, не прощая Виталия?
– Нет, это ты сама так подумала. А я лишь заметил, как ты, успокаивая меня, впервые назвала меня милым (Натали снова вспыхнула). Нет большого греха ни в том, ни в этом.
А разве было бы правильно, если бы я развернулся и молча пошел следом за Натальей Сергеевной (когда Соня не пожелала принять её помощь) и оставил бы Соню за вареньем в одиночестве? Или, когда Соня, испугавшись грозы, прибежала к Виталию за успокоением, он бы сухо сказал ей, что грома бояться не нужно, и вежливо похлопал её по плечу? Или, когда ты, видя, как я расстроен размолвкой с Натальей Сергеевной и её возможным побегом в Москву, обратилась бы ко мне: "Уважаемый Владимир Иванович" вместо "милый"?