Возвращение Короля
Шрифт:
Я еще подумал тогда, - как странно, что слуги Мордора оказались побеждены силами мрака и смерти - собственным оружием Темного Владыки.
Странно и символично, - задумчиво сказал эльф.
– Помню, я взглянул на нашего Колоброда и вздрогнул. Каким великим и ужасным властителем мог бы он стать с помощью Кольца! Мордор страшится не напрасно. Но благородство духа Арагорна выше разумения Саурона. Темному Владыке никогда не понять потомка Лучиэнь из Дориата. А роду ее не дано иссякнуть, пока существует Время.
– Глаза гномов так далеко не видят, - вступил Гимли, - но в тот день я смотрел на Арагорна Могучего. Ты бы, друг Мерри, и глазом
«Слушайте Наследника Исилдура!
– громко произнес Арагорн.
– Ваша клятва исполнена. Вы свободны. Уходите и не тревожьте больше живых. Я даю вам вечный покой».
Тогда вперед выступил Король Мертвых. Он переломил свое копье, и обломки упали на землю, тут же вспыхнув бледными огоньками. Потом он низко поклонился и пошел прочь, а за ним - все его воинство. Они исчезли, как ночной туман под порывом утреннего ветра. Их не стало, и люди будто очнулись ото сна.
В ту ночь в порту кипела работа. Среди рабов было множество гондорцев, людей из Лебеннина, жителей Дельты Андуина. Вместе с отрядом Энгбора набралось большое войско. Узнав, что Арагорн идет освобождать Минас Тирит, все они просили взять их с собой. Имя Наследника Исилдура стало для них маяком во мраке ночи. Корабли за ночь подготовили к походу, и утром мы отплыли на север.
Мы покинули Дунхарг всего шесть дней назад, хотя многим из нас казалось, что мы уже месяц в пути. Но Арагорн не дал нам потерять и минуты.
«От Пеларгира до гаваней Харлонда сорок две лиги, - повторял он, - но мы должны во что бы то ни стало оказаться там завтра, иначе идти будет незачем».
За веслами сидели теперь свободные люди, они выбивались из сил, но ветер и течение были против нас. Хоть мы и победили, радости я не ощущал. И тут вдруг Леголас засмеялся. «Выше бороду, сын Глоина!
– сказал он.
– Не зря говорят: надежда часто рождается, когда ее уже не ждешь». Но какую надежду он высмотрел - так и не сказал. Настала ночь, мрак сделался еще непроглядней, и тогда на севере проступило зарево. Арагорн сказал: «Это горит Минас Тирит». Но в полночь и правда родилась надежда. Моряки с Дельты сказали, что ветер меняется. Он в самом деле стал попутным, мы смогли поднять паруса, и к утру знамя Арагорна уже реяло на Пеленнорской равнине над нашими войсками, идущими в бой.
Это был великий день и великий час, что бы ни приготовила мне судьба в оставшейся жизни.
– Как бы ни менялся мир, подвиг - пройти Тропами Мертвых, подвигом он и останется, пусть даже во всем Гондоре некому будет спеть о нем.
– Может ведь и такое случиться, - вздохнул Гимли.
– очень Арагорн с Гэндальфом мрачные ходят. Хотел бы я знать, о чем они там совещаются. Конечно, я, как и все, хочу, чтобы мы победили и чтобы война кончилась. Но, ради чести всего народа Дарина, и я хотел бы приложить к этому руку.
– И я готов сражаться за честь моего народа, - поддержал друга Леголас, - и… за Короля под Белым Древом.
Оба задумались и замолчали, а внизу, под стеной, военачальники никак не могли прийти к общему решению.
Едва расставшись с Леголасом и Гимли, Имрахиль послал за Йомером, и они вместе вошли в шатер Арагорна. Там уже были Гэндальф и сыновья Элронда.
– Знаете, что сказал перед смертью Правитель Города?
– спросил Гэндальф.
– Он сказал: «Вы можете даже победить на Пеленнорских полях, но Силу, которая поднимается ныне, победить нельзя». Правитель Денетор отчаялся. Не будем следовать его примеру, но в его словах есть над чем подумать.
Палантиры не лгут. Даже владыка Барад Дура не может заставить их показать то, чего нет. Возможно, ему удается отобрать для слабодушного, смотрящего в Камень, именно такие картины, увидев которые легко ошибиться или впасть в отчаяние. Но бессчетные полчища Мордора, готовые обрушить на Гондор страшный удар, Денетору не привиделись, они есть на самом деле.
Мы с трудом и дорогой ценой отразили первые атаки. Следующие будут куда сильней. В такой войне, как и предвидел Денетор, нет надежды на победу. Силой оружия с Врагом не совладать, и неважно, будем ли мы сидеть за городскими стенами или выступим навстречу и потерпим поражение за Рекой. Выбирать предстоит всего лишь из двух зол. Благоразумие подсказывает заняться укреплением стен и ждать нового штурма или осады. Так можно отсрочить падение.
– Значит, ты предлагаешь отступить в Минас Тирит, или в Дол Амрот, или в Дунхарг и укрыться там, как дети прячутся в песочных замках от надвигающегося прилива?
– спросил Имрахиль.
– Ты считаешь это новым предложением?
– поднял бровь Гэндальф.
– А разве не этим занимались вы при Денеторе? Я ведь сказал: благоразумие подсказывает. Но я не призывал вас внимать его подсказкам. Я также не убеждал вас, что победы не может быть. Наоборот, я надеюсь на победу, но не военную, ибо в центре этой войны стоит Кольцо Всевластья - опора Черной Крепости и надежда Саурона. Если оно вернется к нему, то вся наша доблесть будет напрасной, Враг победит - быстро и навсегда. Но если оно будет уничтожено, то он падет, падет тоже навсегда, падет так низко, что вряд ли поднимется снова. С потерей Кольца он лишится большей части той силы, которой владел изначально, а все созданное или начатое Врагом с помощью Кольца будет разрушено, и он станет развоплощенной тенью до конца этого мира.
Только так можно избыть величайшее из зол. Конечно, есть и другие злые силы, ведь и сам Саурон - всего лишь прислужник другого, давнего Врага. Но мы не в ответе за все Эпохи, мы признаны защитить нашу Эпоху, наши годы, без устали выкорчевывая знакомые нам злые побеги на знакомых полях, дабы оставить идущим за нами добрую пажить для сева. А будет ли орошать ее ласковый дождик или сечь суровый град - решать не нам.
Саурон знает, что его драгоценность нашлась, не знает только, где она. Из-за этого он пребывает в сомнениях. Если Кольцо у нас, он знает - здесь найдутся такие, кому по силам совладать с ним.
– Арагорн, Враг и в самом деле видел тебя в Палантире Ортханка?
– неожиданно спросил маг.
– Да, перед самым выходом из Хорне, - ответил Арагорн.
– Я решил, что Палантир пришёл ко мне именно для этого. Десять день!!!! прошло после Рэроса. Десять дней Хранитель был в пути. Я хотел отвлечь Око от его собственной страны. Правда, я никак не предполагал, что Саурон ответит на мой вызов так быстро и сильно. Мне едва хватило времени, чтобы успеть сюда.
– Я не понимаю, - заговорил Йомер, - значит, если Враг получит Кольцо - все погибло. Но если он считает, что Кольцо у нас, то как он надеется победить?