Возвращение легенд 3
Шрифт:
Подумав, что ничего плохого не произойдёт, свежий взгляд со стороны всегда полезен, раскрыл свой план. Может, подскажет чего полезного. Вдруг найдёт недостатки. Ещё не успел закончить, как Алайнэ меня уже остановила. Буквально.
— Остановись, отец, — не выдержала. — Кого ты хотел, чтобы убила эта девчонка Юй Кухань? — поражённо уточнила.
— Аль бин Алайнэ. Меня, то есть, — уточнил, чтобы не было недоразумений. — Не на самом деле, а так, для публики. Разыграв театральное представление.
— Отец, смерть явно не пошла тебе на пользу. Видимо, в твоей голове появилось куда больше
— Легко. Вот в этом платьице.
Достав из пространственного кольца платье, в которое наряжался ранее, приложил поверх своей одежды. Перед чем в мгновение ока перекинул через плечи льняные узелки с накладной, фальшивой грудью. Изобразив миленькое личико, кокетливо захлопал глазками. Для контраста.
— Скажи же, мне к лицу. Если ещё сделать красивую причёску, немного добавить вот тут…
Алайнэ шутки не оценила, стукнув по моей макушке тяжёлыми ножнами меча. Со странным выражением лица. Показалось, у неё даже одна из бровей слегка дёрнулась от такого зрелища.
— Ой, ёёё. Чего сразу драться-то? Где твоё уважение к старшим? — обиженно потёр голову.
— Потеряла. Вместе с девственностью.
— Нечего завидовать тому, что отец вышел краше дочери. Ай-я-я, — повторно получил по тому же месту.
— Помолчи, пожалуйста, — расстроенно покачала головой. — Хотя нет. Давай уж договаривай всё до конца. Такие знания нужно глотать сразу, а не по частям. Будет не так противно.
Выслушав, сразу внесла в мой план ощутимые правки.
— Нет уж. Свою роль я обыграю сама. И не нужно так скептически смотреть. Как-нибудь справлюсь.
— Но…
— Не хочу ничего слышать, — перебила. — Я участвую в этом балагане и точка. Пока окончательно меня не опозорил. Как, вообще, в здравом уме можно было придумать этот план? — недоумевала.
— Ты забыла. Я же псих. У меня и свидетели есть. Несколько сотен, или тысяч, всё не могу сосчитать. — уязвлённо огрызнулся. — Больно уж трудно их выловить. Постоянно разбегаться и прячутся в темноте, мелкие гадёныши, — сделал несколько хватательных движений рукой, будто пытаясь кого-то поймать.
Во взгляде Алайнэ на краткий миг промелькнула жалость и боль, глядя на меня. Или же мне только почудилось.
— Ничего, потом помогу их всех выловить. Лучше скажи, правда ли, что у тебя, кроме этого, дурацкого платья, есть и другие мои вещи? Смутно помню, будто всё происходило во сне, вроде игралась с какой-то малышнёй в закрытом зале. На мне тогда была другая маска. И, кто-то из них называл меня Тонгом. Если так подумать, это вполне могло происходить на самом деле. Слишком много деталей сходится.
Подтвердив, что всё так и было, передал ей тыквенную бутылку, живую демоническую маску и мешок загадочного песка, полученного из разбитых часов. Бутылку вернула сразу. Песок, едва взглянув, столь же быстро убрала в своё кольцо. Заявив, эта вещь теперь будет храниться у неё. Возражения не принимаются. Маску же долго, придирчиво изучала, чуть ли не обнюхивая и облизывая со всех сторон. С загадочно поблескивающими от восхищения глазами. На такое бесцеремонное обращение та недовольно кривилась, косилась подозрительным взглядом, постоянно норовя цапнуть
— Отец, ты же отдашь эту маску мне? — в этот раз проявила неожиданную вежливость.
Попросила с нескрываемой надеждой.
— Когда у тебя день рождения? — попытался подобрать мягкий повод отложить этот момент на потом.
— Сейчас, — соврала не моргнув и глазом.
— Вот теперь, верю, что ты моя дочь, — проворчал. — Хорошо. Дарю. Но тогда, отдай мне свою. Поменяемся. Храню её как напоминание о тебе.
Отдала сразу, без колебаний. Поскольку по моим предположениям, Аль бин Алайнэ исчезнет, как только покину эту комнату, расставаться с необходимой в моём плане вещью совершенно не хотелось. Вот со всякими подозрительными, потенциально опасными предметами, которые мне не нравились, почему бы и нет. Если так подумать, этот обмен меня вполне устроит, а то начинает казаться, будто маска за мной следит. Не считая голосов в голове, включая их начальницу, большую любительницу подсматривать.
Закончив обсуждать все вопросы, которые у неё были, собирался идти дальше. Надеясь, что выход из зала не окажется заблокирован. Требуя непременную победу над страхом. Хотя в какой-то мере эту задачу можно считать выполненной. В правилах ведь не сказано: убить, развеять, сжечь или что-то подобное. Победить можно разными путями. Сейчас я не боялся Алайнэ. Она уже не представляла непосредственной угрозы. Поэтому перейдя зал, с некоторым волнением прикоснулся к поверхности зеркала. Крайне не хотелось ошибиться в суждениях. Если нас всё же заставят сражаться друг с другом, будет довольно некомфортно пытаться убить ту, кто упорно называла меня отцом. Ещё и узнав про неё много всякого разного, начиная с самого детства, пусть и вымышленного. Тут проблема даже не в вопросе, кто сильнее.
Рука свободно прошла сквозь кажущуюся твёрдой поверхность. Облегчённо улыбнулся, почувствовав, как отпускает внутреннее напряжение. Стоя за спиной, совсем рядом, Алайнэ с некоторой подозрительностью наблюдала за моими манипуляциями. Прислушиваясь к интуиции, которая настойчиво намекала, что я почему-то не прочь от неё побыстрее избавиться. Планируя сбежать. Не понимая, с чего вдруг. Вроде бы основное недоразумение разрешилось. Неужели из-за того, что не желал втягивать её в опасную авантюру. Пытаясь таким образом уберечь. Подумав об этом, Алайнэ вновь испытала всплеск несколько противоречивых, волнительных чувств, от которых, как считала, давно уже избавилась.
Только собирался шагнуть внутрь зеркала, как меня деликатно, но твёрдо, железной хваткой Алайнэ подхватила под руку, прижимаясь вплотную.
— Осторожнее, не споткнись, — проявила неожиданную заботу.
С милой, немного натянутой улыбкой, поддерживая как какого-то беспомощного старичка, провела на ту сторону. Ну как провела, впихнула. Не торопясь отпускать и там. Вновь очутились в точно таком же зале с одним зеркалом на противоположной стене. Из которого выходила целая толпа народа откровенно бандитской внешности. Здоровенные, мускулистые, небритые, патлатые практики боевых искусств в однообразной форме одной из сект. Во главе с лысым монахом, у которого был сломан нос и вся голова покрыта уродливыми шрамами.