Возвращение под небеса
Шрифт:
Выйдя в знакомый до боли коридор бункерного комплекса, я направилась в северную часть «Адвеги», где находился кабинет управителя. Честно говоря, я немного нервничала, ужасно не хотелось встречаться с Сухониным один на один. Мне таких встреч и без того хватало: Сухонин едва ли не три раза в неделю вызывал меня к себе, чтобы устроить разбор полётов за любую малейшую провинность.
Я тяжело вздохнула. Пятнадцать лет я уже жила в бункере, а отношения с управителем были все такими же убийственно плохими. Пятнадцать лет…
Мне казалось, что я уже стала забывать, каким был мой Купол, хотя и одного дня не могла
Я знала и верила, что хотя бы понемногу, но я вылечусь. Обязательно вылечусь и вернусь домой, к папе.
По старой привычке я дотронулась кончиками пальцев до татуировки на шее. Когда я уйду отсюда, каждый, кого я встречу за стенами бункера, будет знать, что я была полноправным жителем «Адвеги». Я уже давно подумала о том, что этот очевидный факт не сыграет мне на руку. Хотя чего сейчас-то об этом говорить?
Неспешно пересекая коридоры бункера, я с радостью подумала, что сегодня пятница, и даже народ уже не бегает по коридорам — видать, вовсю отдыхает. Я была тоже не прочь отдохнуть, так как последние два дня мне приходилось горбатиться в библиотеке по полной программе. Хорошо, что мне иногда удавалось слушать музыку, пока я работала. У меня была такая возможность, когда я расставляла книги по полкам книжных шкафов или убиралась в читальном зале.
Спасибо Крэйну, его подарок меня уже на протяжении многих лет спасал от мрачной скуки и надоедливых мыслей во время рутинной деятельности. Да и не только тогда.
Я снова вспомнила тот далёкий вечер моего отъезда из Купола. Как много лет прошло с нашей последней встречи с Крэйном…
Узнала бы я его сейчас, если бы встретила?
Я почувствовала тоскливую печаль в сердце, погружаясь в грустные мысли. Нет, скорее всего, не узнала бы. И он бы меня не узнал. Думаю, что спустя столько лет мы оба достаточно изменились внешне, чтобы не понять, кто перед ним стоит.
Я отвела взгляд, затем покачала головой, беря себя в руки.
Да и вообще, если здесь-то с середины школы мы с одноклассниками так сильно позворослели и изменились, то, что уж говорить о тех, кто рос со мной в Куполе.
Я вдруг подумала о Насте. Теперь мы с моей лучшей подругой виделись очень редко. Настя постоянно работала у отца в администрации, пахала там, как сумасшедшая. Никакой личной жизни, как она любила мне жаловаться. От толп поклонников, которые сохли по ней, Настя надоедливо отмахивалась — сейчас её больше интересовала карьера.
А вот, например, Вика Ланская уже была не Ланской, а Авериной. Она вышла замуж за Макса год назад и уже ходила беременной.
Ирка Цветкова, та самая оторва из компании Дэна, с утра до ночи работала в ремонтном отделе. Правда, её нельзя было назвать безудержно веселой, какой она была раньше. Сейчас Ира выглядела мрачной и измученной. К тому же, она практически ни с кем не общалась. Видно было, что она сильно уставала. И не только от работы, надо сказать.
Я знала, что у неё сейчас в жизни шёл не лучший период. Слухи в бункере до сих пор не утихали, после того, как несколько лет назад
Как сейчас помню, в тот вечер я ждала нашего библиотечного грузчика Димку Селезнёва, прохлаждаясь на лестнице как раз там, куда Цветкова выходила покурить. Когда я увидела её там, Ира была вся заплаканная, её светлые кудряшки растрепались и торчали из-под красной косынки, щеки и нос покраснели.
Она выглядела так несчастно, что я сама чуть не начала реветь, глядя на неё. Я тихонько стояла в сторонке, а у неё так дрожали руки, что она никак не могла прикурить. В конце концов, Ира выронила зажигалку и совсем разревелась. В те минуты, несмотря на жуткий страх — ведь Цветкова вместе с компанией Дэна мучила меня на протяжении многих лет — я подняла эту дурацкую зажигалку и протянула ей.
А потом мы вдруг разговорились. У нас и сейчас отношения были не фонтан, но тогда Ира поделилась со мной своей болью именно потому что она знала, что я в курсе, каково это — быть под ударом постоянных слухов и сплетен.
Про меня в «Адвеге» рассказывали такие вещи, от которых у меня самой волосы дыбом вставали.
Одним из самых обожаемых для сплетниц и выдумщиц слухов в бункере была история про то, что я якобы уже давно сплю с Андреем Спольниковым. И что вечерами в его кабинете мы занимаемся не моим лечением, а кое-чем другим.
Не знаю, что думал сам Андрей по этому поводу, но временами все эти слухи начинали меня жутко смущать. Однако всеми силами я старалась не обращать внимания на эту глупую ложь.
А что касается Андрея…
Ну, про Спольникова слухи, скорее всего, распускали из-за того, что он пока так и не завёл семью, несмотря на все томные воздыхания медсестры Арины по нему.
И, кстати, вопрос о том, почему Андрей до сих пор был холостяком даже для меня оставался без ответа.
Задумчиво теребя короткую прядку волос, я прошла по длинному коридору, поднялась по лестнице и вышла в просторный зал, в конце которого находился вход в кабинет управителя. Старая деревянная дверь была закрыта. Глядя на эту дверь, я почувствовала, как внутри меня всё сжалось от нервного напряжения. Ладно, всё в порядке. Я просто зайду, поздороваюсь с Сухониным, скажу, что я от Надежды Александровны, положу книги на стол и быстро убегу. Всё — миссия выполнена.
Я опустила лицо и уставилась на свои старые коричневые ботинки на шнуровке, затем тяжело вздохнула и решительно направилась в обитель зла. Каждый мой шаг отдавался глухим ударом в моей голове, и сердце дико колотилось в груди, тем не менее я упорно продолжала свой путь.
Приблизившись к кабинету Сухонина, я удивленно огляделась — очень странно, что тут никого не было, обычно здесь всегда дежурила охрана.
Я пожала плечами и осторожно постучала в дверь. Получилось как-то очень тихо. Я растерянно скривила рот, чувствуя себя очень глупо, и постучала ещё раз, уже громче. Прошло полминуты, но мне так никто и не открыл. Я начала обдумывать, как мне поступить дальше, когда откуда-то справа, из темноты, послышались шаги. Через секунду передо мной вырос огромный бугай-охранник.