Возвращение: Полночь

Смит Лиза Джейн

"Но как вы можете такое говорить?"

"вы видите эту площадку с краю деревни?" Селия указала область на карте, большего размера, чем у Аларика. "Это то, что мы называем местом наказания девственниц. Это единственное место, где сооружены настоящие могилы - это было сделано в начале войны. Позже не стало времени на гробы или не кому было об этом заботиться. Пока мы раскопали двадцать две девушки старшего подросткового возраста."

“Двадцать две девушки? Все девушки?”

"Здесь -

девушки. Юноши умирал и позже, когда гробов уже никто не делал. Они не так хорошо сохранились, потому что все дома сгорели и обрушились и они подверглись эрозии. Девушки были тщательно, иногда даже искусно захоронены. Но следы на их телах говорят о том, что их подвергли суровым физическим наказаниям перед смертью. а потом им выкололи их сердца."

Пальцы Бонни взлетели к глазам, чтобы предотвратить страшные видения. Елена мрачно смотрела на Аларика и Селию.

Аларик сглотнул. "Они были заколоты?" - спросил он тревожно.

"Да. Теперь я знаю, о чем вы думаете. Но Япония не имеет каких-либо мифов о вампирах. Лисы - китсуны, вероятно, ближайший аналог."

Теперь Елена и Бонни парили прямо над картой.

"И китсуны пьют кровь?"

"Просто китсунэ. Японский язык имеет интересный способ выражения множественного числа. Но ответ на ваш вопрос: нет. Они слывут легендарными аферистами и одним из примеров того, что они делают, это завладевают девушками и женщинами и приводят их к смерти в болотах. Здесь хорошо показано, можно читать почти как книгу."

"Это вы заставляете ее так звучать. Один бы я не получил такого удовольствия", ответил Аларик и они оба грустно улыбнулись.

"итак, продолжение книги, кажется, эта болезнь распространилась на всех детей городка. Были смертельные сражения. Родители, по какой-то причине не могли добраться до рыболовецкий судов, чтобы отплыть с острова."

– Елена...

– Я знаю. По крайней мере, Феллс-Черч не на острове.

"И мы обнаружили кое-что в городском храме. И могу сказать вам - это то, из-чего погиб Рональд Аргайл".

Они встали и пошли в глубь здания. Селия остановилась около двух больших урн на пьедесталах с отвратительной вещью между ними.

Это выглядело, как истрепанное платье, бывшее когда-то белым. но через отверстия из него торчали кости.

Самое кошмарное, что одна из белых, бесплотных костей свешивалась с края одной из урн.

"Это то,над чем работал Рональд, пока не пошел дождь." сказала Селия," Это была, вероятно, смерть последнего коренного жителя и это - самоубийство."

"Откуда вы знаете?"

... Рональд был отличным судебным патологоанатомом и я верю его толкованию этой истории".

"Которое состоит в?" Аларик снимал урны и кости на видеокамеру.

"Кто-то,

мы не знаем кто, пробил отверстия в каждой из урн. Это случилось до начала хаоса. В городских записях сказано, что это акт вандализма - шалость, сделанная ребенком. Но вскоре после этого. отверстия вновь было запечатано, а руки жрицы погрузились туда до уровня запястий."

С большой осторожностью, Селия сняла крышку с урны - той, где не было свисающей руки, чтобы показать другую пару продолговатых костей, немного менее бледных, с полосками одежды на них. Внутри урны лежали кости пальцев.

"Рональд считал, что бедняжка умерла, как только выполнила свой последний отчаянный поступок. Разумный, если рассматривать его с их точки зрения. Она порезала запястья — вы можете видеть, как сморщены сухожилия в лучше сохранившейся руке, а потом она позволила своей крови стечь в урны. Мы знаем это, потому что на дне урны есть остатки крови. Она пыталась соблазнить кого-то или, возможно, заманить обратно. Она умерла в этой попытки и ее тело, которое она вероятно до последнего сознательного момента удерживала около урн".

"Вот это да!" Аларик провел дрожащей рукой по лбу.

Фотографируй! Елена мысленно приказала ему, используя всю силу воли, чтобы передать приказ.

Она видела, что Бонни делала то же, закрыв глаза, сжав кулаки.

Как будто повинуясь их командам, Аларик фотографировал так быстро, как только он мог.

наконец, он закончил.

Но Елена знала, что без какого-то внешнего импульса, не было ни единого шанса, что он пошлет эти фотографии в Феллс Черч, пока он сам не приедет в город, а даже Мередит не знала, когда именно это случится.

Что же нам делать? глядя с мукой спросила Бонни.

– Что ж... мои слезы были настоящими, когда Стефан был в тюрьме.

Ты хочешь поплакать на него?

Нет, не совсем терпеливо сказала Елена. Но мы выглядим, как призраки. давай действовать так же, как они. Попробуй подуть сзади.

Бонни подула и они увидели, как задрожал Аларик и посмотрел вокруг себя, кутаясь сильнее в ветровку.

"А как насчет других смертей в вашей экспедиции?" спросил он, съежившись и по-прежнему бесцельно озираясь.

Селия начала говорить, но ни Елена, ни Бонни не слушали.

Бонни продолжала дуть на Аларика со всех сторон, провожая его к единственному неразбитому окну в здании.

Елена написала там пальцем по затемненному стеклу.

Как только она видела, что Аларик смотрел, она дышала на фразу:

"Отправь все фото второй урны Мередит!"

Каждый раз, когда Аларих подходил к окну она дышала на него, чтобы обновить слова.