Возвращение русской гейши
Шрифт:
— Да, их там было невозможно много, — задумчиво добавила бабушка, вошедшая в этот момент в комнату.
Они замолчали.
Я знала из рассказов родителей, что дед и бабушка познакомились после Второй мировой. Япония капитулировала, часть островов перешла России, и Итуруп в их числе. Дед был в беспомощном состоянии и остался. А потом по призыву компартии на эти острова приехала молодежь со всей страны. Дед к этому времени перебрался в Курильск. Там они и познакомились. Но подробности никогда не рассказывались, потому что ни дед, ни бабушка не любили вспоминать эти тяжелые времена.
— Но почему ты не
Бабушка глянула на меня немного укоризненно.
— Я взял себе имя Митя, — тихо проговорил дедушка, словно не слыша моего вопроса. — В Японии каждый взрослый может взять себе псевдоним, это в порядке вещей. А после смерти почти все получают новые посмертные имена. Они называются «кайме». Имя записывают на особой табличке «ихай». И она как бы воплощает дух умершего. Митя, конечно, не мое посмертное имя. Но ведь меня похоронят на местном кладбище именно под этим именем.
Дед замолчал, о чем-то глубоко задумавшись. Я подошла к нему и потянула за рукав.
— Деда, но почему ты не вернулся обратно?
Он глянул как бы сквозь меня, потом встал и вышел из гостиной, пробормотав, что ему нужно кое-что взять во дворе.
— Таня! — сказала бабушка. — Не приставай ты со своими вопросами! Захочет Митя — сам тебе расскажет, что сочтет нужным. Такой ухе у него характер. А не вернулся он потому, что родом из Нагасаки и все его родные погибли 9 августа 1945 года во время атомной бомбежки.
— Понятно, — тихо ответила я. — Ужас какой!
— И потом, удивляюсь я твоим расспросам, внученька! — добавила она, улыбнувшись. — Никогда тебя семейная история не интересовала.
— Просто в Токио я почувствовала себя японкой, — ответила я. — Меня многие за нее и принимали.
— Да, я заметила, что ты неуловимо изменилась. Но деда не доставай, а то знаю я твой настырный характер!
Легли мы поздно, но я долго не могла уснуть и лежала в темноте, прислушиваясь к шорохам старого дома. Тимофей, не желая уступать свое место, свернулся у меня под боком и периодически начинал громко мурлыкать. Вдруг раздался какой-то тихий стук, и из гостиной появился дед. Он осторожно пробрался к двери и вышел на улицу. Я подождала какое-то время и, накинув махровый халат, отправилась за ним.
Дед сидел на крыльце и курил, по своему обыкновению, трубку. Полная луна, висящая над крышей сарая, заливала окрестности мягким серебристым светом. Дым от трубки плыл белыми тающими завитками. Его тонкий аромат смешивался с сильным сладким запахом раскрытых в темноту, словно белые звезды, цветов табака, росших под окнами. Я села рядом и с трудом сдержала зевок. Дед оторвался от созерцания луны и повернул ко мне голову.
— Я тоже в лунные ночи плохо сплю, — сказал он. — Эта крыша сарая похожа на вершину горы, и луна над ней дополняет картину.
«И правда похожа, — подумала я, посмотрев на сарай, — практически, вершина Фудзи».
— Есть красивая легенда о названии горы Фудзи, — словно читая мои мысли, сказал дед.
— Расскажи!
— О, она очень длинная! — улыбнулся дед. — Не думал, что и сейчас ты будешь приставать ко мне с просьбами рассказывать сказки.
— Буду! Хотя бы вкратце.
— Хорошо, слушай. В полнолуние гуляла дочь Лунного царя по лунному саду, оступилась и упала на Землю, в густые заросли
Дед замолчал, я ждала с нетерпением. Мне казалось, что я вновь маленькая девочка и дед ведет меня за руку в мир удивительных японских сказок.
— А дальше все, как обычно, — усмехнулся дед. — Сватались женихи, Кагуя-химэ давала невыполнимые задания. И в конце концов в нее влюбился микадо, государь. И она тоже. Но ведь она была из другого мира и разве могла ответить ему взаимностью? Существа из разных миров никогда не смогут соединиться.
— А дальше что? — встряла я.
— В назначенную ночь в час Мыши, то есть в полночь, за Кагуя-химэ прилетели небесные посланцы. Все войска микадо не смогли остановить их. Лунная дева вернулась в свой мир. Но оставила ему письмо с признанием в любви и сосуд с напитком бессмертия. Микадо в безутешном горе выбрал самую высокую гору и отправил туда человека по имени Цуки-но Ивакаса, что значит «Скала в сиянии луны». Он в сопровождении множества воинов поднялся на указанную гору и там, выполняя волю микадо, открыл сосуд и зажег напиток бессмертия. Чудесный напиток вспыхнул ярким пламенем, и оно не угасает до сих пор. Оттого и прозвали эту вершину «Горой бессмертия» — Фудзи. Так говорит старинное предание.
Дед замолчал и вновь раскурил трубку. Я сидела, нахохлившись, закутавшись в халат, и так и видела прекрасную лунную деву, улетающую в небо.
— Но ведь она, существо иного мира, жила какое-то время на Земле, — сказала я.
— И что? — удивился дед. — По легенде, ее наказали за какие-то грехи прошлой жизни и отправили на Землю в семью нищего старика.
— Значит, возможны встречи с обитателями иных миров? — предположила я и посмотрела в небо, усыпанное искрами звезд, тонущих в лунном сиянии.
Я подумала в тот миг об НЛО, но дед решил, что я говорю о других вещах.
— Таня, извини, если я лезу не в свое дело, но ты к какой принадлежишь религии?
— Ни к какой, — ответила я с недоумением и глянула в ставшее серьезным лицо деда.
— Я так и думал, — проговорил он. — Моя семья всегда исповедовала синто, как и многие японцы, твоя бабушка — православная, как и многие русские, а твои родители — атеисты, как и многие люди, выросшие в Советском Союзе, — добавил он.
— Я слышала о синто, — после паузы сказала я, не понимая, почему дед затронул эту тему. — Многие мои друзья — японцы. Это религия, основанная на почитании божеств природы и духов предков, да? Эти духи вроде называются «ками».
— Так. «Ками» в точном переводе означает «верхний», — ответил, улыбнувшись, дед. — Удивляюсь, что современная молодежь интересуется такими вещами. Я начал этот разговор потому, что в древности культовые действия отправляли жрецы — шаманы. А так как в основе действий мистическое бракосочетание с Духом природы, то шаманами со временем стали только женщины. Не думаю, чтобы что-то изменилось и в наше время. Наш народ всегда свято соблюдал традиции. Ты, живя в Токио, наверное, сама смогла в этом убедиться.