Возвращение в Ахен
Шрифт:
Он замолчал. От дурного предчувствия Аэйт сжался.
— Что? Что ты хотел сказать?
Синяка молчал. Огонек свечки затрещал и погас, но почему-то в хибарке не стало темнее.
— Что ты хотел
— Я хотел сказать, что в этом варианте прошлого не будет меня.
Аэйт застыл с раскрытым ртом. Прошло несколько секунд, прежде чем он сумел выговорить:
— Но почему?
— Потому что отпадет надобность в моем появлении на свет.
Они замолчали. Потом Аэйт тихо спросил:
— Ты уверен?
— Да, — сказал Синяка. — У меня есть еще одно доказательство.
Аэйт похолодел. Он уже понял.
— Торфинн?..
Юноша скорее уловил, чем увидел утвердительный кивок.
— Мы оба должны исчезнуть из миров Элизабет. Торфинна уже нет…
— Значит, это правда…
— Да, Аэйт.
В отчаянии Аэйт поднес к глазам ладонь с черным крестом.
— Лучше бы ее отрубил Алаг…
Синяка провел по его щеке, вытирая слезы, и жесткие мозоли царапнули по ссадинам на разбитом лице Аэйта.
— Не плачь, — мягко сказал он.
На небе над
«В конце концов, между „уже нет“ и „никогда не было“ разница невелика…»
— Я тебя люблю, Синяка, — сказал Аэйт хрипло. — Свидетель Хорс, я буду тебя помнить.
— Смотри, — сказал Синяка, показывая пальцем в окно.
Сперва Аэйт не понял, на что он показывает, и посмотрел на синякин палец. Поначалу он даже не поверил своим глазам. Палец был белым, почти прозрачным, красноватым на сгибах. Аэйт перевел взгляд на лицо своего друга. Русые волосы, светлее, чем у Вальхейма, падали на бледный, как полотно, лоб.
— Что с тобой? — шепнул Аэйт.
Синяка взглянул на свою руку, заметил белизну кожи и нетерпеливо тряхнул головой.
— Не туда смотришь. Там, за окном…
Аэйт подошел к окну и выглянул.
Первый луч солнца озарил полосатые сине-красно-белые паруса, которые только что показались на горизонте.