Возвращение в темноте
Шрифт:
– Не надо так говорить, – укоризненно сказала Эстрелла Лейес. – К чему такие разговоры?
Нестор с трудом повернул голову на неправдоподобно тонкой шее.
– Хочу оправдать ожидания могильщиков...
Должно быть, совсем недавно он был чрезвычайно красивым человеком – с высоким лбом и орлиным носом. Но лихорадка стерла все краски с его лица Красноватые язвочки сплошь покрывали его щеки и губы, и все тело было усеяно страшными струпьями незаживающих ран.
– Мне кажется, вам стоило бы лечь
– Чтобы медики продлевали мне жизнь с помощью всяческих дьявольских приспособлений? – Нестор улыбнулся и слабо взмахнул истощенной рукой. – Почему я должен доверять слепой и бездушной науке, если ко мне приходит миссис Лейес?
– Лежи спокойно, – строго произнесла Эстрелла из-за плеча Кроукера. – Тебе нужно экономить силы.
– Экономить силы? Странно звучит применительно ко мне, но тем не менее я понял, что вы хотели сказать. – Нестор бессильно откинулся на влажные от пота подушки. – Миссис Лейес не хочет, чтобы вы стали свидетелем таинств ее целительства.
То, что Нестор разговаривал с закрытыми глазами, делало его похожим на марионетку в руках невидимого хозяина.
– Ничего подобного! – с жаром воскликнула Эстрелла Лейес, пытаясь заслонить собой большую тростниковую корзину, стоявшую на круглом столике.
– Миссис Лейес, – мягко произнес Кроукер. – Возможно, вас успокоит тот факт, что я только что имел честь разговаривать с вашим мужем. Он очень гордится вашим даром целительницы.
На лице Эстреллы Лейес появилась застенчивая улыбка.
– Ох уж этот Пабло...
Она стала выкладывать содержимое корзины на стол, а Нестор сказал:
– Сегодня я не видел Соню. Как она?
– У нее все в порядке, – как можно спокойнее сказал Кроукер. – Она слишком занята сегодня и просила меня заглянуть к вам.
– Это так любезно с вашей стороны, – тихо произнес Нестор. Краем глаза Кроукер заметил, что Эстрелла Лейес при этих словах подозрительно взглянула на него. Кроукер хотел улыбнуться ей, но, к собственному удивлению, не смог этого сделать. Казалось, ее гипнотизирующий взгляд полностью подчинил себе его волю.
Потом ее глаза наполнились слезами, и она тихо всхлипнула.
Нестор повернул к ней голову и, открыв бесцветные глаза, обеспокоенно спросил:
– Что случилось, миссис Лейес?
– Ничего, детка. – Она отвернулась, не в силах взглянуть на Нестора. – Я просто просыпала свой порошок, вот и все.
Нестор вздохнул и снова закрыл глаза, словно у него уже не было сил держать их открытыми. Пока миссис Лейес возилась со своими травами и порошками, он погрузился в глубокое нездоровое забытье.
– Эта болезнь полностью истощила его силы, – печально сказала Эстрелла Лейес.
Кроукер подошел к столу, и она, не поворачивая головы, спросила:
– Моя маленькая Соня... она мертва?
Кроукер молча кивнул, и Эстрелла Лейес низко склонила голову.
– По вашему голосу я поняла, что это была ужасная, насильственная смерть.
– Но откуда вам это известно?
Она подняла свои смуглые руки, испачканные травами и лекарствами, и провела ими вокруг Кроукера.
– Тревога и беспокойство здесь... и здесь. Память о прошлых событиях окружает человека, словно плащ.
В этот момент Кроукер вдруг почувствовал в своей ладони необычное тепло и понял, что все это время он машинально сжимал рукой в кармане камень духов. Вынув камень из кармана, он показал его Эстрелле Лейес.
– Я хотел бы попробовать его действие на Несторе, – тихо сказал он. – А вдруг ему поможет?
– О Боже! – У нее широко раскрылись глаза, и она быстрым движением взяла гладкий камень и крепко сжала его в кулаке.
– Вам известно, что это такое? – прошептала она, испытующе глядя на Кроукера.
– Вчера я положил этот камень моей племяннице на грудь, и она на некоторое время вышла из комы, хотя все врачи в один голос уверяли, что это совершенно невозможно.
Эстрелла со страхом взглянула на темно-зеленый камень.
– Не надо бы вам, сеньор, носить с собой этот камень.
– Не могу с вами согласиться, миссис Лейес. Знаете, что я нашел в доме Сони?
Он окунул указательный палец правой руки в какой-то темный порошок и прямо на поверхности стола нарисовал треугольник внутри окружности и точку внутри квадрата.
Ахнув, Эстрелла отшатнулась, потом поспешно стерла рисунки и нарисовала контуры человеческого глаза с двумя зрачками. Сузив глаза, она пристально посмотрела на Кроукера.
– Вы знаете то, что не имеете права знать. Вы не хилер.
– Но я и не разбойник, – возразил он. – А вот те, кто нарисовал эти символы в доме у Сони действительно самые настоящие разбойники. И я хочу найти их.
– Зачем? – спросила она негромко, но Кроукер догадался, что его ответ на этот вопрос исключительно важен для нее.
– Эти люди убили Соню. Вы правы, ее смерть была насильственной и страшной. – Кроукер перевел дух, понимая, что вторгается в неведомую ему область. – Я чувствую, что ее неуспокоенный дух все еще находится там, в доме.
– Вы хотите сказать, что она взывает о мести из загробного мира?
Кроукер подумал, что эта немолодая женщина не хуже его умеет задавать вопросы.
– Нет, она всегда ненавидела насилие.
– Это верно, – по-испански сказала Эстрелла Лейес, и взгляд ее смягчился, словно солнце выглянуло в хмурый день. Похоже, Кроукер выдержал испытание. – Тогда что же вы предлагаете?