Возвращение. Части 1-3
Шрифт:
— Да, — ответил я подошедшей классной. — Здравствуйте. Извините, не знаю, как вас зовут. Вот, стоим и ждем, пока все рассядутся, чтобы не выслушивать крики: "Занято!"
— Ольга Владимировна меня зовут, — представилась она. — Вас двоих я знаю.
— Меня вы еще узнаете, — пообещал Сергей.
— Идите в класс, — сказала она. — Сейчас вас пристроим.
В классе стояли восемнадцать парт, на трех из которых было по одному свободному месту.
— Садитесь на свободные места, — сказала Ольга. — Если с кем-то договоритесь, потом можно будет пересесть.
Мы расселись, и Ольга
— В этом году у нас пополнение, — сказала классная. — Представьтесь, ребята, и сразу скажите, как учились.
— Людмила Черзарова, — первой назвала себя Люся. — Все пятерки.
— Геннадий Ищенко, — сказал я. — Тоже отлично.
— Сергей Деменков. Одна четверка, остальные — отлично.
— И по какому предмету четыре? — спросила Ольга. — На задних партах! Ведите себя тише!
— По поведению, — спокойно ответил Сергей. — Не сошелся во мнениях с Львом Толстым.
— И чем же тебе не угодил великий классик? — улыбнулась Ольга.
— Он проповедовал, что если тебе врезали по морде, нужно подставить ее непострадавшую половину, — пояснил Сергей. — А я вместо этого врезал в ответ.
— Надеюсь, здесь у тебя не будет необходимости отстаивать свою правоту таким способом, — сказала Ольга. — Прекратите шуметь! Потерпите, сейчас я вас отпущу. Ваше расписание вывешено внизу на доске объявлений. Но там сейчас столпотворение, поэтому я вам продиктую, какие уроки у вас будут завтра, а потом сами перепишите остальное.
— Я думала, нас узнают сразу, — сказала Люся, когда мы шли домой.
— Они просто не поверили своим глазам, — пошутил я. — Но когда мы сами назвались…
— Сик транзит глориа мунди, — изрек Сергей.
— Это он тебе показывает свою ученость, — пояснил я подруге. — Ты бы лучше сразу брался за Соломона с его высказыванием о вечности изменений. Меня эта слава уже в том классе достала, а я в нем учился не один год. Совершенно не горю желанием, чтобы все повторилось еще раз.
На лестничной площадке мы простились с Сергеем и зашли к Черзаровым.
— Ну как тебе класс? — спросила Люся, когда мы уединились в ее комнате.
— Не хочется мне что-то с ними учиться, — признался я ей. — И ни с кем не хочется. Раньше я хоть занимался на уроках своими делами, а теперь и дел нет. Предлагали сдать школу экстерном, но я отказался.
— Из-за меня?
— Главным образом из-за тебя, но не хочется выделяться еще и в этом. Нужно обязательно найти себе занятие, чтобы не рехнуться. Книги, что ли, опять взяться писать? Только мозоль с пальца стала сходить…
— Ты же не сможешь их на уроках записывать. Или сможешь?
— Нет, конечно. На уроках можно только восстанавливать в памяти текст. Думаешь, я все так дословно помню?
— Ну так и пиши. Договор с редакцией разорвал?
— Еще нет. Они отсоветовали. Сказали, что я это могу сделать в любое время. Слушай, а что если написать книгу в жанре фэнтези?
— А что это такое?
— Если упрощенно, то сказочная фантастика. Мечи, драконы и колдовство. У нас сейчас так вообще никто не пишет. Я первую книгу прочитал уже после перестройки. Хорошо, что попался Говард. Там, как и в любом жанре литературы, халтуры хватает.
— Если это сказки для взрослых, напиши, я сама с удовольствием прочту. А, может быть, все-таки сдашь экстерном? Мне, конечно, приятно с тобой учиться, но…
— Договаривай, — сказал я. — Что замялась?
— Много общаться в школе не получится. Пока тепло, можно на переменах гулять на улице. А как похолодает? По коридору не слишком походишь, в классе — то же самое. Директора видел? А как на тебя смотрели девчонки, когда поняли, кого к ним занесло в класс?
— Про девчонок, пожалуйста, подробнее, — попросил я. — А то я только видел твою спину и классную.
— Зато я видела. А там есть две девчонки гораздо красивее меня!
— Солнышко мое! — я ее обнял, и она прижалась головой к груди. — Красота — это, конечно, приятно, но люблю-то я тебя! Ты очень славная, а для меня так вообще милее нет. Ну пройдусь я по их фигурам взглядом, задержавшись в некоторых местах, что из того?
— Ах ты, нахал!
— Люсь, подожди, не дерись, а послушай. Возьму пример, чтобы тебе было понятней. Скажем, прорезался у меня дар художника, и нарисовал я картину нашего городка. Дома, забор, дырка в нем и все такое. Все родное, вызывающее самые теплые чувства. А кто-то мне принес посмотреть фотографию Версаля. Парк, фонтаны, благолепие! Красота, но все совсем чужое и мне ненужное. Посмотрел, похвалил и вернул обратно. Если бы не было тебя, возможно, я кем-то из них и заинтересовался бы. А раз есть ты, зачем еще кто-то?
— Спасибо за сравнение. Дыра в заборе! Целуй!
— Надо будет подкатить к Машерову, с просьбой принять поправку к закону о браке, чтобы можно было вступать в него с шестнадцати лет. И не только вам, но и парням. Согласен даже, если они сделают приписку "в исключительных случаях". Для нас, думаю, исключение сделают. До восемнадцати я с этими поцелуями точно не выдержу.
Первый учебный день прошел плохо. Слух о том, кто учится в восьмом "А" разнесся по школе почти мгновенно. В коридор лучше было не выходить. К нам не приставали, но все пялились. Я бы еще наплевал, но Люся не выдержала и ушла в класс. Здесь уже стали приставать одноклассники. Причем приставали по-половому признаку: к ней — мальчишки, а я подвергся атаке девчонок. Меня немного удивила бесцеремонность некоторых, в городке наши девчонки были гораздо скромней. Особенно усердствовала Светлана — самая, по общему мнению, красивая девчонка в классе. По-настоящему красивые люди встречаются редко, а она была как раз из таких. Если за пару лет не подурнеет, станет разбивать сердца мужчинам налево и направо.
— Проводишь меня домой? — спросила она, присаживаясь рядом со мной на парту. — Я живу здесь недалеко.
— Извини, Светочка, не могу! — отказался я. — После учебы мы идем домой, а потом нам с Сергеем бежать в секцию.
— А завтра?
— А завтра у меня работа над книгой.
— Ой, как интересно! — воскликнула она, подняв ресницами ветер. — Расскажи!
— Не могу! — развел я руками. — Когда книга еще только пишется, я о ней никому не рассказываю, даже Люсе. А когда она написана, лучше прочитать саму книгу.