Впечатляющий пик
Шрифт:
– Заместитель председателя правления. Неплохо, - ухмыляюсь, потирая нижнюю губу, читаю вслух, под фотографией идет приветственная надпись.
– Далеко не все дети в нашей стране здоровы. Помочь им стать счастливыми – это сверхзадача, к этому надо стремиться и верить! Лицемер сраный. Своих детей бы сделал счастливыми для начала.
Не замечаю, что Витька нависает за моим плечом:
– Ого! Это у него вы Полину отбили? Ну не хрена себе, да он же, как голливудский актер, твою мать, красавчик.
Медленно разворачиваюсь, строго глядя на нашего белобрысого регистратора:
–
– Есть, - кивает, моргая своими бесцветными ресницами, - но у вас интереснее.
– Ты его регистрировал, совсем памяти нет? Глицин тебе надо пить.
А он не обращает внимания и читает вслух за моей спиной:
– Мы работаем, чтобы предоставить людям шанс проявить неравнодушие, совершая пожертвования в общий фонд. Собираемые деньги идут на нужды тяжелобольных малышей: оплата операций и лечения, приобретение медицинского оборудования и лекарств, оплата реабилитации. Наш благотворительный фонд «Цветы жизни» — это попытка сделать мир лучше, оказывая помощь самым светлым и невинным созданиям: детям.
Разглядывая экран, привычно кручусь на стуле, почесывая подбородок и густую бороду.
– Не верю я этим организациям, Глеб Дмитрич, мутные рожи какие-то.
На сайте есть несколько роликов с официальных благотворительных вечеров, где улыбаясь, Егорозвон вместе с председателем правления, PR- менеджерами и специалистами по работе с обращениями сладко поют на камеру, произнося те же самые красивые слова.
– Знаете, он такой современный, даже не знаю, как вам сказать, зализанный что ли, - читает мои мысли Витька, - посмотрите на девушек вокруг, они сплошь на каблуках и с надутыми губами. Прически стоящие дыбом, ну знаете, когда ветер дунет и все остается стоять колом, потому что залито хер знает чем, - смеется Витька, - и он сверкает среди них, как натертый брильянт, сука.
– Прекрати ругаться, - хмурюсь, проматывая видео.
– Полина ваша естественная такая, в кедах и с хвостом на макушке. Сомнительная из них парочка. Не ну правда? Вы только посмотрите на этих гламурных львиц, они как...
– Как Диана, - перебиваю его, щурясь, останавливая видео на паузу, увеличивая изображение.
Витька поворачивается:
– Какая еще Диана? У вас еще Диана есть? – ржет регистратор.
– Ну вы даете, Глеб Дмитриевич.
Не слушаю глупую болтовню.
– Зачем мужику, который женат с детьми, цепляться за любовницу, что отчаянно его посылает и уже знает про семью?
– спрашиваю то ли самого себя, то ли Витьку.
– Не знаю, может полюбил он вашу Полину до потери пульса! Вот и бегает, как в жопу ужаленный, любовь странная штука, Глеб Дмитриевич, бывает мозги сохнут, херню всякую делаешь, а Полина девушка красивая...
Уж мне то про любовь не надо рассказывать.
– С родителями просил познакомить, - вспоминаю слова Дианы, которые она кричала Полине в больнице, снова щурюсь.
– Так это понятно, - не соображает о чем я говорю Витька, - надеется, что родители повлияют на нее, уговорят вернуться. Мать обычно имеет большое влияние на девочку, вот он через мать и пытается.
– Мать от него
– А мать где работает? – неожиданно умный вопрос задает Витька.
– А причем тут работа? – переспрашиваю у белобрысого.
Он пожимает плечами, садится, откидываясь на спинку стула и скрещивая вытянутые ноги:
– Ну подумал, что может родаки богатые.
– В ЖЭУ! – отвечаю на его предыдущий вопрос, что-то совсем рядом, но я не пойму что.
– Может он просрочил квартплату на пять лет вперед и пытается замять этот вопрос через Полину? Или ему справки без очереди о составе семьи хочется получать, а может грезит, что она с паспортисткой его познакомит, там, за стеклом, обычно сексуальные дамочки сидят, – смеется Витка, предлагая откровенную глупость.
Я молча вожу мышкой по экрану, перебирая фотографии благотворительного общества, как вдруг в белобрысой башке рождается гениальная мысль.
– Если он уже подружился с матерью, но продолжает окучивать Полину, значит дело не в матери.
Наши глаза с Витькой резко встречаются.
– Твою же мать! - громко бью кулаком по столу.
Ручки, линейки, коробка со скрепками и Витька подпрыгивают.
– Глеб Дмитриевич, не ругайтесь...
– Я кажется знаю, зачем этому ублюдку Полина.
Пыльная бордовая кулиса плотно закрывает Андрея от публики, в темноте сцены лица председателя правления почти не видно. Евгений Петрович поправляет ему бабочку с такой силой, что галстук перекрывает кислород.
– Иметь тебя в помощниках становится невыгодно, Андрюша.
Жестокая улыбка больше похожа на оскал и Андрей проглатывает застрявшую слюну, хочется кашлять и ослабить галстук.
– Я всегда выполнял все, что необходимо.
– Но не в этот раз, - снова улыбается.
– Ты же говорил, что девчонка глупая и таскается за тобой, как собачонка?
– Так и было, - дышать все труднее.
Улыбка резко сменяется холодом, длинный палец тычет Андрею в грудь.
– Тогда почему дело не сдвинулось с мертвой точки, а она умудрилась подцепить некого начальника спасательного отряда?
Андрея раздражает этот разговор, он и так не может понять, как так вышло, что его променяли на старого дикого козла.
– Мужику хорошо за тридцать, он в разводе и отец – одиночка, почему бы не трахнуть двадцатилетнюю девчонку?
– Да кто он вообще такой? Откуда он взялся? – отряхивая свой костюм, председатель тянет полы пиджака вниз.
– Он вытащил меня из расщелины, - опускает Андрей голову, разглядывая носки своих туфель, как нашкодивший мальчишка.
– А ты ему что эту Полину в качестве спасибо подарил? Как вознаграждение за спасение жизни?
– Да нет же, там жена моя появилась...
– Бл*дь, скалолаз ты мой гуттаперчевый. Она тя так любила, так любила, что сразу забыла и с другим замутила?
– Ну я же вам говорю дура она!
Евгений Петрович приподымает подбородок, скрещивая руки за спиной.
– Насколько я понимаю, он ее не просто трахнул, а на пмж забрал?