Вперед, Команданте
Шрифт:
– Сеньор Гевара – ответила Лючия – вы коммунист? Или, как мне говорили, по крайней мере, считаете себя им?
– Если можно быть коммунистом, не вставая с дивана – усмехнулся Эрнесто – да, учение Маркса мне глубоко симпатично. Да, я прочел много книг – и Ленина, и даже «Краткий курс» вашего Вождя Сталина. Но я не состою и никогда не состоял ни в какой Партии, а главное, не сделал в подтверждение своих убеждений абсолютно ничего. А ведь Ленин писал, что «нам не нужны попутчики, коммунисты лишь на словах – член Партии лишь тот, кто делает конкретное дело в одной из партийных организаций», так кажется написано? Я видел, как живут простые люди у нас в Аргентине, и в других странах – и думаю, что коммунизм в наибольшей степени подходит для того, чтобы улучшить их жизнь. Гватемала казалась мне подходящим случаем наконец сделать что-то полезное – не получилось. Так коммунист ли я?
– Я считаю себя русской коммунисткой и итальянской католичкой – сказала Лючия – и в качестве последней, хожу на исповедь. И мой духовник, отец Серхио считает, что коммунизм, это тоже разновидность религии. Но если Рим центр католической Веры, к святыням которой со всего мира едут паломники – то что тогда является святыми местами коммунизма, и где они находятся? Взгляните на свое путешествие так, сеньор Гевара – как на паломничество к святым местам коммунистической Идеи. Не просто приехать и увидеть – а что-то понять, изменить в себе. Мне кажется, Валентин, которого я и мой муж знаем уже десять лет с самой лучшей стороны, очень подходит на роль вашего проводника. Ну а после вашего возвращения, вам откроется все, что пока скрыто от вас. Вы думаете, знать свое будущее, это благо?
Эрнесто кивнул. Ответ казался ему очевидным – ведь знание всегда лучше неизвестности!
– Когда я узнала свое будущее, мне было очень страшно – сказала Лючия – и я даже не знаю, выдержала бы я, не будь рядом Юрия. Мой муж открыл мне простую истину – наше будущее не предопределено, а зависит от нас. Вам так хочется узнать, отчего вы умрете, сеньор Гевара, и когда это случится – а готовы ли вы сейчас, узнав это, не только изменить свое будущее, сохранив свою жизнь, но и совершить то, что вы могли сделать и не успели? Подумайте над этим – и вспомните, когда придет час. Большего я вам пока сказать не могу. Лишь предупредить – настоятельно рекомендую вам, во время вашего паломничества, не открывать своего настоящего имени. Иначе – вам будет намного труднее сделать то, что предстоит. Вплоть до вашей смерти – мы знаем и можем многое, но мы не всесильны. Тем более, в том полушарии этой планеты.
– Этой планеты? – повторил Эрнесто – а вы что… не отсюда?
Лючия лишь улыбнулась – меньше надо читать низкопробной американской фантастики, сеньор! Обо всем узнаете – но не спешите.
В зале прибавилось народу – как сказал Валентин, «вечер, нерабочее время». Спутника Гевары тут хорошо знали – подходили к столику, здоровались, с ним, прежде чем с «самой Лючией»! Вот уже за соседним столом расположилась компания – откликались на имена Тюлень, Леший, Генерал, Гвоздь. Вот и гитара откуда-то появилась, пели сначала про город Севастополь, затем про «лабиринты прошедших эпох», а после и Валентин взял музыкальный инструмент и исполнил:
Кто пойдет за изорванным знаменем Драться за последний рубеж. Защищать бесполезные знания И нелепость белых одежд.Спиртного на столах не было – «как же можно, после этого в седло». Гевара смотрел и слушал внимательно. Оказывается, многие, или даже все из присутствующих, воевали – причем, судя по отдельным словам, не только на той, Великой войне, но и после. Да и Валентин – что делал в Китае и в Африке? Что же это за клуб такой – впрочем, будет еще возможность узнать, ведь та четверка что рядом, как сказала Инна, «все с вами едут». Попутно Гевара узнал много о русских байкерах вообще.
– Клубы во многих городах есть. И «дикие», кого и клубами не назвать, просто компашки, по общему интересу беседовать и друг дружке помогать. И те, у кого порядок – наличествует иерархия: актив (он же руководство), полноправные члены, кандидаты, друзья – обычно у таких и постоянная база есть. Самые серьезные клубы, уже официальные: работают в тесной связке с Советской Властью, имеют от нее поддержку. Ну и есть просто «махновцы», анархия мать порядка – но их настоящие байкеры не любят, поскольку те, случается, и в уголовке бывают замешаны, и вообще, ведут себя как на Диком Западе. А большие клубы меж собой дружат – хотя бы потому, что на месте сидеть скучно, и в отпуск собраться компанией и совершить пробег на юг, или по иным хорошим местам, обычное дело – и как бы тут было, если территорию делить? Конечно, на чужой территории хозяев уважать принято.
– Герб наш на стене – по названию. Мы ведь только в разговоре «архангелы», а официально надо было что-то менее религиозное, и чтоб «Россия-Италия». Вот и придумали – «Рим 3». Нижняя красная полоса с зубцом символизирует кремлевскую стену, над ней белое и зеленое пополам. У дружественных к нам ленинградцев – клуб «Аврора», золотой трехтрубный силуэт на бело-синем фоне. Считается, если клуб эмблему завел, то это как претензия на вступление в ряды серьезных байкеров, уважаемых всеми. Хотя даже у «махновцев», не у всех, есть знак, «1 %» в ромбе – что нас вот столько, но мы есть. Ну и среди них тоже нормальные ребята встречаются иногда.
– Матчасть, ну сам видишь. И наша, и немецкая, и итальянская, и чешская – на любителя. Наша все ж предпочтительнее – с запчастями чуть легче. Хотя и от камрадов добра, тоже навалом. Ну и бывает, заключаем с заводом, с тем же Ижмашем, или из Подольска, договор на испытания новой модели – какие выявятся замечания и недостатки. Из новых, минский завод хорошие машины делает, а вот львовские плохи, с ними лишь по городу ездить. Еще «ковровцы» у нас известны – но лишь как «мой самый первый», потому что самый дешевый и легкий, но по сути как мопед. Если желаешь, мы тебе нашу коллекцию покажем – там такое увидишь, что даже в Политехническом музее нет. А сколько всего через наши руки проходило… Мы ведь не только клуб, но и авто- и моторемонт – там, снаружи. Нас вся мотоциклетная Москва знает – и обращаются, когда надо. И те кто сами ездят, в клубах не состоя – и клубы победнее, у кого такой базы нет.
– Соревнования? Бывают. И не только гонки. Но и – проехать там, где казалось бы, и пешком не пройдешь. Хотя это рисково – и лишь для очень умеющих.
– Мотороллеры? Тут тебе сначала про экипировку надо рассказать. Вот есть «малый» мотокостюм – это то, что на мне: куртка из «чертовой кожи», поначалу это американские летчицкие были, теперь и наши научились делать. И все – шлем постоянно не носишь, к седлу пристегиваешь когда на стоянке, ну еще в дождь и грязь можно на ноги краги из той же кожи быстро нацепить, опять же, исключительно в седле. Этого хватает, чтоб ездить по городу и рядом – и что немаловажно, в таком прикиде вполне допустимо хоть в «Метрополь», хоть в консерваторию. А «полный» костюм, это уже кожаный комбез, или к такой куртке еще и штаны, да с жесткими наколенниками – и при падении спасают, чтоб ногу не покалечить, и технику чинить удобно в полевых условиях. Однако в таком виде в культурное заведение, даже для парней считается не комильфо – а для девушек, тем более: вот, даже наша Инночка решила переодеться, а ведь здесь в зале все свои. Потому, девушки предпочитают, если по городу ехать, да еще надо в какое приличное учреждение зайти – то на мотороллере, его и в юбке вести не проблема. А «Веспу» в Москве купить даже проще – спрос на них меньше, чем на мотоциклы.
Сеньора Смоленцева слушала и молчала. И лишь спросила, когда разговор чуть поутих:
– Сеньор Гевара, у себя дома вы танцевали танго?
Конечно же, танцевал. Представитель «золотой молодежи» Аргентины, принадлежавший к одной из старейших и знатных аристократических семей (притом и весьма богатой, стараниями Дона Педро), да еще прославившийся своим романтическим путешествием на мотоцикле, а после еще и поездкой в бунтующую Гватемалу – не мог не быть вхож в лучшие дома Буэнос-Айреса. Где, на светских мероприятиях, танго был столь же обязателен и популярен, как в Европе вальс.