Вперед, Команданте
Шрифт:
Время на размещение, обед. И в оставшееся время до вечера – еще и небольшая экскурсия, ленинградцы были так любезны, что выделили открытый джип, похожий на американский «виллис». Несколько минут – и вот уже мост через реку. Что, это всего лишь Обводный канал? На ту сторону, и вправо – и вот, берег Невы. Какая широкая, не меньше километра, тот берег даже плохо виден! Пейзаж совсем не парадный, у стенки какие-то баржи, и штабеля бревен на берегу лежат, к ним рельсы подходят, паровозик с парой платформ пыхтит. Слева купола с крестом – Лавра, главный ленинградский собор из действующих, после того как «Исаакий и Казанку от церкви отняли, сейчас там музеи». А эта скромная улица, уходящая мимо Лавры, и есть Невский проспект?
– Его завершение, которое даже имя имеет иное, «старо-Невский». Но по нему если поехать, окажешься на площади Восстания, где вокзал, куда все гости из Москвы на поезде прибывают. А от нее уже идет сам Невский – ну ты сейчас увидишь. Сейчас по набережной проедем, мимо Летнего Сада, до самой Дворцовой, там на Невский свернем, и по нему снова сюда. Эх, жалко что вы поздно приехали – белых ночей наших не увидели, недавно совсем завершились. Ну что, сейчас обзорная экскурсия – а завтра уже будем работать по программе, каждый объект.
Эрнесто и прежде видел прекрасные дворцы и проспекты – лучшие кварталы Буэнос-Айреса строились по старой испанской архитектуре. Но, если сравнивать города с образами людей – то, при всей любви Гевары-младшего к своей родной стране, город «Благословенного воздуха» (перевод с испанского его названия) был похож на утонченного кабальеро, давно не бравшего в руки шпагу, привыкшего решать все споры «цивилизованным путем». Ну а Ленинград вызывал у аргентинца Гевары воспоминания о суровых конкистадорах, которые четыре века назад прошли огнем и сталью от Перу до устья Амазонки, через неизведанные джунгли, населенные племенами дикарей. Если для Аргентины войны были далекой историей (парагвайская, почти столетие назад, а до того за независимость, и все) – то русские не забыли о великой войне, завершившейся совсем недавно. И в Ленинграде это было заметно больше, чем в Москве – надписи «эта сторона улицы при обстреле наиболее опасна», сохраненные в нескольких местах даже на Невском, доты-памятники посреди скверов, где играли дети. Музей Блокады – где Гевара был удивлен. «вот такой кусочек хлеба был суточной нормой для ленинградцев в первую зиму?». А вот этот кусок земли с «Невского пятачка», в котором стали больше чем почвы – и ваши солдаты держались там, не отступали и не сдавались?
– Мы с нелюдью воевали – ответил Валентин – ты на этот экспонат посмотри. Целый большой ящик детских игрушек-пупсов, такие были очень популярны у нас до войны. Когда ленинградских детей везли в эвакуацию, через Ладожское озеро, они часто брали игрушки с собой. А немцы топили суда – бомбили, даже видя, что там гражданские. Игрушки после выбрасывало на наш берег – и ты понимаешь, что было за каждой?
И добавил, зло ухмыльнувшись:
– Знаешь, что мы имели полное моральное право, сделать с фрицами за такое, когда победили? Моргенау бы тихо курил в сторонке. А вот не стали! Выгоднее оказалось, не добивать насмерть своего теперь верного вассала. Ну и отходчивые мы – русская наша черта. Но не забываем ничего – и хорошего, и плохого.
Пискаревское кладбище – где лежат сотни тысяч ленинградцев, умерших в Блокаду. А у входа трофейные пушки – со стволами, опущенными к земле. Немецкие, французские, чешские – те, что тогда обстреливали Ленинград, а теперь стоят символом позора.
– Когда в СССР приезжал Де Голль и с чего-то решил вспомнить о царских долгах, его привезли сюда и показали эти экспонаты линкорного калибра – которые его бравые французы в исправности сдали немцам в сороковом. И сказали – вот это все что мы знаем о «долге» России перед Францией И что за своими долгами – мы всегда приходим сами.
Здесь прошлое сплеталось с совсем недавним. Памятник Суворову, который стоял на своем месте не укрытый, всю Блокаду – по соседству с дворцом кого-то из российских императоров, в котором теперь находился Музей Революции, а у входа был выставлен броневик «тот самый, с которого Ленин в семнадцатом выступал» – и все это рядом с Марсовым полем, когда-то местом гуляний и парадов, а теперь с памятным некрополем павших героев революции в самом центре – и через канал, знаменитый Летний сад с античными статуями и памятником баснописцу Крылову. А мимо течет Нева, «широкая как море», и если перейти Кировский мост и свернуть направо, то сначала увидишь дом Петра Первого, «самое первое здание этого города», а затем, пройдя мимо «дома военморов» со статуями матросов на крыше, окажешься на набережной, у которой друг за другом стоят три корабля.
Первый – «Аврора», силуэт которой был на гербе ленинградского мотоклуба. Крейсер революции, выстрел с которого дал сигнал к штурму Зимнего дворца, где сидело последнее капиталистическое правительство России.
Второй – тоже трехтрубный, но гораздо меньший. Эсминец типа «Новик», в октябре семнадцатого носил имя «Забияка» и стоял на Неве рядом с «Авророй», в тридцать третьем, уже с названием «Урицкий» перешел на Северный флот и с доблестью прошел уже эту великую войну (боевой счет, число походов и побед, указан), а в пятьдесят четвертом – по настоянию нашего Адмирала, как сказал Валентин – вернулся сюда, на вечную стоянку.
– Его однотипный брат «Самсон», что тоже в Октябре был здесь, после стал «Сталин» и сейчас во Владивостоке памятником – за революцию, а также как один из первых кораблей возрожденного Тихоокеанского флота, и за заслуги в войне с самураями в сорок пятом. Тоже Адмирал распорядился, для потомков сохранить.
И третий, современного вида. По крайней мере, Эрнесто видел похожие под аргентинским военно-морским флагом, в порту Буэнос-Айреса в дни национальных праздников. Тоже класс – эсминец?
– «Стойкий», предвоенный «проект 7». Воевал тут, на Балтфлоте, получил гвардейский флаг за образцовое выполнение боевых заданий. Здесь тоже с прошлого года – ради воспитания молодежи и пропаганды морской службы. Все три единицы – не только музеи, но и учебные, числятся за Нахимовским училищем, вот этот дом. Еще есть и подлодки-памятники: в Гавани на Васильевском на берегу стоит «Л-3», самая успешная из балтийских, а в Кронштадте вообще раритет, «Пантера», 1916 года. Ну и катера, числом наверное с десяток – и торпедные, и «мошки», и «броняшки» – и здесь в Питере, и в Кронштадте, и на Ладоге.
Ленинград, это место рождения вашего флота и главный русский порт? Но разве Россия была ранее известна, как морская держава?
– Команданте, а ты знаешь, что английский регулярный флот (то есть, построенный и содержащийся за счет казны) всего на полвека старше российского? Разница лишь в том, что Британская Империя была разбросана по многим местам за морями, ну а мы по суше двигали свои границы, не было у нас до недавнего времени заморских интересов. А теперь есть – мировой коммунизм по всей планете распространять. Поскольку сухопутных врагов рядом – мы уже всех одолели. Учение коммунизма истинно, потому что верно.