Враг из прошлого
Шрифт:
Поближе к причалу имелся довольно приличный домик, на двери которого висел запертый замок.
— Там живет Лодочник, — уверенно сказал Алешка. — А вон там, — он показал на сарайчик рядом с домом, — там он прячет свою сеть. Пошли посмотрим.
Мы заглянули в сарайчик. Сети там не было. Прислоненные к стене, стояли ровными рядами весла, висели повсюду красно-белые спасательные круги.
Но не это главное. Мы увидели в этом сарайчике еще такое, что навело нас на всякие мысли…
Глава X
«А
Уголок в этом сарае, с паутиной по стенам и на окошке, был занят чем-то вроде мастерской народного умельца. Небольшой верстак и много полок. А на полках стояли всякие красивые поделки. Чего тут только не было. Фигурки людей и животных, домики, лодочки и кораблики, ангелочки, колокольчики. Некоторые фигурки были откровенно деревянные, а некоторые выглядели как из какого-нибудь металла или мрамора и даже будто из стекла.
— Ни фига! — восхитился Алешка. — Вот тебе и Лодочник! А это что? Гляди, Дим! Классная фишка!
На верстаке, зажатый в тисочки, красовался пистолет совершенно как настоящий. Точная копия «макарова». Только из дерева. Покрасить его черной краской — от настоящего не отличишь.
Алешка повертел пистолет в руках и снова закрепил его в тисочках. С большим сожалением.
Мы еще полюбовались на поделки, поискали по углам сеть. К моему удовольствию, мы ее не обнаружили.
— Ладно, — сказал я, — поехали домой, скоро родители приедут.
— Ты все-таки, Дим, папе про этого песчаного жителя пока не рассказывай. А то вдруг мы что-нибудь напутали. Может, он вполне хороший человек.
Я Алешку давно уже знаю, чуть больше десяти лет. Он, конечно, человек неожиданный. Но иногда его поступки можно предугадать. Он, разумеется, вместо сети уже что-нибудь другое придумал. Такое же не скучное. Например, вырыть у входа в пещеру яму и замаскировать ее ветками. Свалится туда песчаный житель, а мы тут как тут. Как заорем: «Ага! Попался!..»
Алешка сел за весла. Он тоже хорошо гребет. Но только все время отвлекается. На все, что видит вокруг. «Дим, рыбка плеснула. Дим, чайка тебе на голову капнула. Дим, слышишь, в лесу собака лает. Дим, красивые у меня шнурки, да? Мама от них ахнет».
И при каждой фразе ему почему-то нужно обязательно бросить весла и пожестикулировать. В конце концов я прогнал его на корму и взялся за греблю.
Из-за этих «Дим, а ты слышал? Дим, а ты видел? Дим, а ты знаешь?» мы добирались до своего берега довольно долго. И когда причалили, стало ясно, что наши родители уже приехали. Мы пошли к дому. Мама, наверное, уже что-нибудь готовила, а папа и Матвеич сидели на капитанском крыльце и о чем-то тихо разговаривали.
— Давай вокруг дома подкрадемся к ним, — шепнул мне Алешка.
— А зачем?
— Как заорем — они как подскочат!
Не знаю почему, но эта дурацкая идея мне понравилась. Мы обошли дом и притаились за углом, выбирая момент. И вдруг Алешка придержал меня за руку и приложил палец к губам. Мы замерли.
— Ну что ты, Сережа, — говорил Матвеич успокаивающим голосом, — у вас славные пацаны. Озорные, конечно, фантазеры, но честные. Они не могли это сделать.
— Тогда мне эта история, — тревожно проговорил папа, — еще больше не нравится. Я навел справки, Федор Матвеич. Ганс освободился несколько месяцев назад.
— Ерунда. Ты думаешь, он захочет снова оказаться за решеткой?
— Кто его знает? Он же неуправляемый.
— Но пистолет здесь ни при чем. И твои ребята тоже. Тем более что этот пистолет, ты же знаешь…
— Стоп! — сказал папа. — По-моему, нас подслушивают. И даже пишут на диктофон. — И папа указал на две падающие из-за угла тени на траве — одну побольше, другую поменьше. — Сдавайтесь! — крикнул папа. — Руки на капот!
Мы вышли из-за дома.
— Вы брали пистолет? — строго спросил папа.
— А что? — вопросом ответил Алешка.
— А то!
— Я два раза брал. И Димка один раз.
— А дальше?
— А дальше ничего. — Алешка невинно похлопал глазами.
Папа и Матвеич переглянулись. Папа снова хотел было что-то спросить, но тут на «мостик» выскочила сияющая мама. И радостно защебетала:
— Вот они! Все такие же! — Оглядела нас. — Боже мой, Алешка, что с твоими ногами? Куда ты дел шнурки? Дима, а ты вроде здорово поправился.
— Мы его заставляем пробу снимать на кухне. Чтобы он нас не отравил. Ты привезла для тетушки Тильды собачий корм, цветы и кофе? А то она всегда такая голодная.
— Она что, — удивилась мама, — цветы ест?
— Не знаю, — уклонился Алешка. — Она, кажется, все ест. Она тут для Димитрия песню такую пела, старинную. Романец называется. «Отвaри поскорее калитку!»
Не всегда поймешь — когда он всерьез тарахтит, а когда ехидничает.
— А я ей должен автопортрет нарисовать. В виде подсвечника. На полке. Она этого достойна. Вообще-то не ей, а ее Сене Бернару.
— Сенбернар — это ее собака?
— Верный друг. Но еще не череп.
— Все, — сказала мама. — Я спокойна. С вами все в порядке. Отварная калитка, автопортрет подсвечника, собачий череп на полке.
— И пропавший пистолет, — добавил папа.
Вот! Недаром же Сеня Бернар его облизывал! Недаром мне показалось, что в его пакете что-то есть!
— Какой пистолет? — спросила мама.
— В виде подсвечника, — хмыкнул папа. — Какой же еще?
— Ничего не понимаю, — сказала мама. — Один пистолет я уже нашла. Так у вас еще один потерялся?
Папа с Матвеичем опять переглянулись. А Лешка тут же еще туману напустил:
— И мы с Димитрием один пистолет нашли. В тисках. Некрашеный.