Враги целуют жадно

Сладкова Людмила Викторовна

Последнюю фразу Аня адресовала Вадиму. Затем просто удалилась.

И пока он молча провожал ее взглядом, брат откровенно сокрушался:

– Вадим, ты идиот! Ты все испоганил!

– Отлично. Я старался.

– Зачем? С ней так нельзя! Пойми уже – нельзя!

– Я ведь просил тебя, не лезть к ней! – набычился Вадим.

– Ты попросил – я отказал! – спокойно отозвался Архип.

– Почему?

– Очевидно же! В любви, как на войне – каждый сам за себя! Аня мне самому интересна! Я давно запал на нее. Давно

ее хотел. Давно ей бредил. Но раньше она была недосягаема для меня. А теперь у меня появился крохотный шанс…

– Нет у тебя никаких шансов! – приглушенно пророкотал Вадим.

– Это у тебя их нет! – беззлобно резюмировал Архип.
– Если я еще могу худо-бедно с Пожарским потягаться, то ты… с твоим отношением к ней…

– Нормальное у меня к ней…

– …еще и с Ксюхой под боком! Что ты можешь ей предложить?

– …отношение!

Оба замолчали, не в силах перекричать друг друга.

Наконец, Архип примирительно похлопал его по плечу.

– Хорош уже, Вадим. Не бесись. Просто взгляни на вещи трезво.

Не хотел он этого делать. Не хотел. Его уже тошнило от всей этой ситуации.

Еще и больно стало, когда до него дошел смысл Аниной фразы:

«В другой раз! В другой, сука, раз!»

А это значило лишь одно:

«У него и правда есть этот шанс! Она лично дала его ему! Дала Архипу… надежду, зеленый свет! Согласилась на свидание с ним! Она выбрала… его!»

Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. Таким ущербным на фоне других людей. Он всегда получал от жизни все самое лучшее.

От него не воротили нос. Ему стремились угодить. Ему не отказывали.

Ему не предпочитали кого-то другого. Ни разу… до сегодняшнего дня.

«Чтоб ты провалилась, Стеклова! Чтоб ты провалилась!»

Яростно оттолкнув от себя Архипа, и никак не реагируя на его оклики, Вадим направился… а черт его знает, куда! Но точно не на пары!

Тем не менее, покружив немного по зданию универа, он вышел в фойе.

Там, у стойки с расписанием наткнулся на Машку, которая что-то старательно фотографировала на телефон. Заметив его, она как обычно фыркнула и отвернулась. Но спустя секунду, посмотрела на него немного иначе. Затем и вовсе, обреченно вздохнула и уверенно зашагала прямо к нему. Вадим остановился. Стало интересно, что ей от него понадобилось.

– Все нормально? – поинтересовалась как можно дружелюбнее.

– А что? – раздраженно дернул подбородком Вадим. – Хреново выгляжу?

– Угу…

– Спасибо, мамуля! – огрызнулся он, теряя терпение. – Я в норме. Это все?

Вздрогнув от его слов и запыхтев, как паровоз, она замотала головой.

– Слушай, - начала малость смущенно. – Я тут просьбу твою обдумала…

– Какую? – сухо бросил Збруев, напрягая извилины.

– Ну… по поводу ужина, - замялась Стеклова. –

Ты хотел, чтобы я тебя к нам на ужин пригласила. Сегодня вечером. Помнишь?

Как не помнить? Аня. Пожарский. И никого между ними. Лишь… драники.

«Чтоб его пронесло с них! И потом еще неделю пучило!»

Состроив нагую мину, Вадим надменно протянул:

– Ты ясно дала понять, что это невозможно.

– А что, если я поторопилась с решением? – Машка скрестила руки на груди.

– Скажи еще, что передумала.

– Могу передумать, - загадочно протянула эта хитрая лиса. – Но есть условия!

– Ясно, - усмехнулся Вадим, потянувшись за кошельком. – Сколько?

– Убери, - прошипела она, - если не хочешь получить по морде!

– Тогда чего ты хочешь от меня?

Машка уставилась на него в упор и прошелестела:

– Просто скажи, зачем тебе это нужно? Вздумал над Анькой поиздеваться?

– Нет, я…

Он замолчал, не в силах самому себе свои поступки объяснить.

Ему было сложно сейчас мыслить здраво. Обида душила его. Отравляла. Ревность все нутро испепеляла. Он не хотел видеть Аню. Сейчас не хотел. Нахмурился, чувствуя на языке едкую горечь. Но мысль все же закончил:

– Скорее, извиниться.

– Что ж, - Машка вела себя странно. Выглядела смущенной и жутко взволнованной. – Тогда я… я думаю, это можно устроить. Только…

– Только? – с нажимом повторил Вадим.

И услышал ее тихий срывающийся шепот:

– На бартерной основе.

– В каком смысле?

– В прямом, - она нервно переступила с ноги на ногу. – Я приглашу тебя к нам на ужин, а ты… пригласишь меня к вам. На… на ужин. То есть, я хотела сказать… нас с Генкой. Да! С Генкой желательно. Но можно и… меня одну.

А потом, увидев вытянувшееся от удивления лицо Вадима, Машка застонала:

– О, Боже! Не слушай меня! Не слушай! Я не знаю, зачем я… А-А-А!

И принялась лупить себя по макушке, повторяя, как заведенная:

– Есть хоть капля ума в этой голове? Хоть что-то в ней есть? Что я творю?

Не на шутку растерявшись, Вадим перехватил ее руки. Мертвой хваткой стиснул хрупкие запястье, мешая этой психованной покалечить себя.

– Маш, ты чего? – присвистнул, ошалев от ее выходки. – Что с тобой?

– Ничего-ничего! – отмахнулась Стеклова, пытаясь вырваться.
– Это я… шучу я так! Дура – что с меня взять? Ты только… забудь все, что я сказала, ладно?

– Хорошо, - Вадим настороженно прищурился. – Но сперва ты честно ответишь мне на один вопрос. Это все ведь… не из-за меня? Ты же не втрескалась в меня, правда?

Она молчала пару секунд, а потом громко расхохоталась.

– Конечно из-за тебя, мой сладкий! Я прямо умираю от любви к тебе!

– И правда, дура!
– облегченно выдохнул Вадим отпуская ее.