Враги по разуму
Шрифт:
– Что – тоже секрет? – усмехнулся ученый.
– Какой, к черту, секрет… Просто у меня не было отца.
– В непорочное зачатие я не верю, – сказал Морделл.
– Эх вы, а еще доктор наук, – с горечью проговорил Гал. – Вот такие же ученые, как вы, в один прекрасный день открыли способ разводить людей искусственным путем… В пробирке, так сказать, без вмешательства отца и матери. Вот вы хвалитесь вашим научным предвидением – где же оно было у умников-ученых, которые стали практиковать такое? Разве трудно было предвидеть, что ребенок не может без родителей, что будут брать таких детей, как правило, одинокие женщины? Разве так сложно было предусмотреть, как это тяжело – вырасти без отца?!
– Прошу
Гал отдернул руку. Он и не заметил, как вцепился своему попутчику в плечо.
– Где прикажете вас высадить?
– Здесь, – сказал Гал, повернувшись к окну.
– Слишком поздно, голубчик. Впереди – дорожный пост. Вы тут же попадетесь им в лапы.
Турбокар начал тормозить. Гал всматривался в лобовой экран. Действительно, в сотне метров впереди турбокары останавливались, и около люминесцентной будки, мигающей в стоп-режиме, стояли вооруженные автоматами пять человек в форме службы дорожной безопасности. Видно было, как они осматривают салоны машин и заставляют водителей открыть багажники; а один из «безопасников» даже заглядывал под машину, будто надеялся обнаружить под днищем тайник.
Гал скрипнул зубами.
– Дайте мне машину, – сказал он Морделлу. – Выходите, пока не поздно! Я попытаюсь проскочить…
– Не получится, – возразил Морделл. – Это вам не космос. У них там все предусмотрено.
Действительно, на дороге, перед постом, торчал колпак передвижного генератора магнитного поля. Нажатием кнопки можно было в случае необходимости остановить турбину любой из проезжающих машин (радиус действия блокировочного луча – до километра).
Гал бессильно откинулся на бархатисто-мягкую спинку сиденья. Вот и кончилось мое везенье, подумал он. Впрочем, этого и следовало ожидать. Разве скроешься от таких специалистов? Такие из-под земли достанут… Заломят руки за спину и начнут бить под дых и топтать ногами – не потому, что ненавидят, а просто потому, что так положено им по долгу их проклятой службы: задержать и обезвредить… Зато – стражи безопасности! Наша надежда и опора!.. Господи, откуда только берутся такие? И неужели человечество никогда не сможет обойтись без этих социальных ассенизаторов, которые с удовольствием топчут и убивают одних ради мнимой безопасности других?..
Кар остановился. Дверца со стороны Морделла ушла в корпус, и неуклюжая фигура в защитном бронекомбинезоне, в шлеме с надвинутым на глаза забралом и с лучевым автоматом на изготовку приказала: – Ваш кард! Машину к осмотру!
Гал бесшумно сполз на пол.
Слышно было, как позади откинулась крышка багажника и что-то загромыхало – видимо, проверяющие изучали содержимое багажника, переворачивая вещи стволами автоматов.
– Болваны! – страшным голосом завопил вдруг Морделл. – Как фамилия? Кто старший? На каком основании? Вы читать умеете, вы, тупица?! Сегодня же напишу докладную вашему шефу!
Ну все, сейчас он нас точно лучом сожжет и глазом не моргнет, обреченно подумал Гал.
Однако голос человека в бронекомбинезоне неожиданно смягчился, он забубнил в свое оправдание: – Прошу прощения, доктор… Приказ, знаете ли… Всех – так всех, хотя, конечно, у вас – особый случай. Вот ваш кард… Мои извинения, доктор… Приятного пути.
Он что-то рявкнул своим помощникам, которые все никак не могли разобраться с багажником, и отскочил на несколько метров в сторону. Кажется, он даже отдал честь, когда кар Морделла тронулся, постепенно набирая скорость и на ходу втягивая в себя отвисшую челюсть крышки багажника.
Внезапное подозрение заставило Гала похолодеть. Неужели этот доктор
Словно читая его мысли, Морделл сказал, не поворачивая головы: – Просто-напросто у вашего покорного слуги – кард второй степени. Тружусь в закрытой лаборатории, знаете ли. Здесь, в Интервиле… Разрабатываем новые боевые системы для вас, милитаров… Работа суперсекретная и дает массу льгот. В том числе – и отсутствие проблем со стражами правопорядка…
– А как же ваши пацифистские убеждения? – усмехнулся ехидно Гал. – Помнится, в космопорту вы долго агитировали меня за прекращение войны с Иным Разумом.
– Бывают обстоятельства, – сказал Морделл, – когда приходится выбирать между возможностью заниматься наукой и своими убеждениями. Пойти по стопам Джордано Бруно, конечно, романтичнее, но истинный ученый должен проявлять мудрость. Как Галилей. Ученый должен быть, знаете ли, фанатиком науки!.. А в науке истина превыше всего, понимаете? Исти-на! И поэтому тот, кто занимается поиском истины, неизбежно должен чем-то жертвовать…
Гал понял, что господин ученый мог бы еще долго распространяться на эту тему, поэтому, глянув в окно, он объявил: – Что ж, мне пора, доктор, с вами расстаться. Тормозните вон у того притона, пожалуйста.
– Это не притон, – возразил Морделл. – Это полицейский участок. И вообще, неужели вы еще не поняли, что вам некуда идти? С их возможностями они сцапают вас через два квартала, так что и пикнуть не успеете.
– Что же мне делать? – растерялся Гал.
– Ничего. Ровным счетом – ничего. Вы поселитесь у меня – во всяком случае, пока. А там видно будет. Я, голубчик, старый холостяк, так что мой семейный покой вы никоим образом не нарушите. Вот только… Во сне вы, случайно, не храпите?
– Не-ет, – протянул Гал. Глянув в зеркальце, он увидел широкую улыбку Морделла.
«Что скажешь, братец?» – обратился Гал к своему внутреннему голосу.
И тотчас же выяснилось, что внутренний голос Светова не возражает против предложения ученого.
Часть 2
Глава 8
Я полагал, что торопиться нам некуда. Надо было тщательно отрабатывать ряд оперативно-розыскных мероприятий, опутать сетью контроля если не всю планету, то хотя бы общеевропейский регион – и ждать. Ждать до тех пор, пока человеку, которого мы ищем, не надоест лежать на «дне», куда он забился, как карась в тину, и тогда он обязательно попадется в вышеупомянутую сеть.
Рубануть сплеча – проще всего, но слишком ценной была информация, которой обладал этот самый Светов, так что не следовало прибегать к радикальным мерам. Это во-первых.
И во-вторых. Если даже Светов и был заново обработан в «Шаре», то после своего возвращения на Землю он не проявил себя как источник повышенной опасности. Да, у него имелось неизвестное нам лучевое оружие, которым скорее всего снабдили его новые хозяева, но ни в «Обитаемом острове», ни потом, когда Светов уходил от преследования, он так и не пустил в ход свое чудо-оружие, хотя на его месте любой нормальный человек, побуждаемый инстинктом самосохранения, не раздумывая сделал бы это. После того как во время нашей беседы он продемонстрировал мне телепортационные свойства этой смертоносной штуковины, я ничуть не удивился, когда Игнатий Джалин доложил мне о бесследном исчезновении оружия из его чемоданчика. И я не сомневался, что оружие это вернулось к своему владельцу, то бишь к Светову. Почему он не решался применить его даже тогда, когда находился на грани гибели, – абсолютно не понятно.