Врата небес
Шрифт:
— Вот черт!.. — воскликнул он, когда смог разглядеть резко изменившийся пейзаж: никакого леса, прямо из воды поднимаются остроконечные, мертвые тела черных скал… Это был другой, северный берег, к которому и Гленрана, и серый стесанный камень принесла внезапная, незаметная волна, — или другая сила, подвластная маленькому худому старику.
Воин уставился на огромный алый диск Солнца, медленно погружающийся за черную гряду скал этого берега, и, внезапно пожав плечами, сошел с камня, по песчаному броду направляясь к самой кромке
Из-за высокого темного камня, обломанным острием втыкающегося в мерцающий у берега белесый туман, навстречу ему шагнула высокая стройная фигура. Еще в десяти шагах, не видя ни расы, ни лица, Вельх понял, что темные вздутия над плечами под плащом скорее всего два колчана; в руках он держал свернутый, запеленутый в тканое одеяние лук.
— Хайрэ, — по-эльфийски сказал он, не кланяясь и не протягивая руки, а затем добавил на человеческом языке Империи: — Меня зовут Ллейн.
Они шагали по этой тропе уже почти час, и земля неслась у них под ногами; правая нога еще не успевала достигнуть камня, когда левая уходила вверх в кратком мгновении танцующего шага; Вельха не покидало непередаваемое ощущение, суть которого состояла в чувстве, что он стремительно и безостановочно летит.
Скалы быстро миновали, сейчас вокруг них с непостижимой быстротой мелькали деревья, травы и кусты — раскрываясь впереди и смыкаясь позади; лесной коридор вел их вперед, по ровной тропе, серебряной линией застывшей перед мысленным взором Вельха.
Воздух свистел и дрожал, обтекая их, шумя в ушах и заставляя прикрывать глаза.
Ллейн держался впереди, не оборачиваясь и ничего не произнося.
Вельх не чувствовал ни малейшей усталости, наоборот, за прошедшее время он, кажется, набрался сил и теперь начинал предчувствовать, что путешествие по Лесному Коридору заканчивается.
Но все же тропа прервалась неожиданно. Только что человек парил, и земля текла у него под ногами, как вдруг всем телом он ощутил, как движение стремительно замедляется, а затем краткой болью в ногах отозвался резкий и сильный толчок.
Голова слегка закружилась, Вельх потер лоб рукой, одновременно наблюдая за остановившимся Ллейном, а затем огляделся.
Они оказались посреди сумрачной, погруженной во тьму поляны, на проплешине, едва раздающейся в стороны в гуще окружающего полумертвого бурелома, из переломанной, переплетенной черни которого пробивались к свету сравнительно молодые деревья и кусты.
Он подумал, что лет тридцать — сорок назад здесь было, наверное, зелено и красиво, но что-то превратило окружающий лес в полумертвый труп, из тела которого сейчас вырастало новое поколение зеленеющих стволов.
Было темно, но откуда-то справа, из-за неплотных живой и мертвой стен сюда проникал слабый сереющий свет, похожий на свет начинающегося утра.
Вельх удивился. Но, кроме того, он сразу же почувствовал
Ллейн обернулся к нему и кивнул.
— Мы в глубине Хельтавара, — сказал он, — в северной части, всего в пяти переходах от Та-гарди и совсем недалеко от реки Тлет. Теперь можем отдохнуть… Давай знакомиться, — и протянул руку.
— Вельх Гленран, — пожатием на пожатие ответил человек, рассматривая эльфийского стрелка.
Тот был красив. Привыкший к красоте Краэнна, Катарины и остальных представителей Семьи, Вельх тотчас с изумлением подумал о том, что его напарником является чистокровный Высокий Эльф, но некоторая мелкость черт, сухощавость этого, несомненно, великолепного лица и большая расставленность миндалевидных глаз убедили его в том, что перед ним полукровка — младшего эльфа с Высшим, что само по себе было неожиданно и очень редко. Высоких осталось очень мало, и, ни в коей мере не страдая от вырождения, кровь свою они предпочитали не смешивать.
— Ллейн-Стрелок, — ответил тот, глядя телохранителю прямо в глаза и подтверждая его догадку: Высокие почти никогда не носили прозвищ, храня родовые имена, имена своих Семей; имена-прозвища были приметой младших эльфов, родиной которых был лес, а вечными спутниками — его многочисленные создания.
Серые глаза Ллейна украшались несколькими зеленоватыми прожилками, и эта мозаика зрачков в общем-то была характерна именно для полукровок; движения у эльфа были точные, хотя и немного порывистые; светлые волосы, наследие младшего, собраны в аккуратный хвост.
— Возьми, — добавил он, протягивая Вельху длинный сверток серой шершавой материи (оказывается, все это время в руках у него их было два), — здесь все, что в дорогу дал тебе Брат.
— Мы остановимся? — запомнив, как Ллейн назвал друида, спросил Гленран, принимая сверток и взвешивая его в руке. Он оказался довольно тяжел.
— Думаю, ненадолго, — ответил эльф, окидывая взглядом окружающее пространство и мягко, не хрустнув ни одной веткой, ступая налево, чтобы присесть на невысокий, покрытый мхом поваленный ствол. — Будем надеяться, что те, кого мы ищем, догадались выйти из леса и теперь спускаются вниз по реке. А значит, скоро они будут здесь.
— Хорошо, — кивнул Вельх, подыскивая, где бы сесть, и выбирая один из нескольких таких же стволов напротив сидящего эльфа. — Только послушай… Когда друид закончил говорить со мной и ушел, утро внезапно превратилось в закат, а теперь здесь, похоже, опять скоро рассвет, хотя прошло всего два часа. Что это?
— То, что было Солнцем над Озером — отголоски твоего собственного сна, — загадочно ответил эльф. — Ты видел закат, бывший рассветом, потому что сам оказался во Тьме… Это несложно понять, — добавил он, видя, что Вельху эти слова ничего не объясняют, — если только ты знаком с эффектами гипноза.