Врата смирения
Шрифт:
– И что делать? – кажется, Жан начал осознавать, как именно обстоят дела.
– А что мы можем сделать? Вот ты знаешь, кто сильнейший маг и какой у него ранг? – Маркус не знал, а потому, не мог представить, что умеет делать этот маг.
– Мммм. Не уверен. Точно знаю, что самый сильный маг у зверолюдей, царь зверей. Или король зверей, в общем, называют по-разному. Но ранг точный никто не знает. Если такие маги и сражаются, то о последствиях можно узнать только потом, спустя время. Как историю моего предка, например, – где он с удивлением прочитал, что сильнейшие маги той эпохи погибли
– Вот об этом и речь. Ты не спешишь рассказывать как у тебя дела, первому встречному человеку. И тем более не поедешь в глухую деревню, чтобы похвастаться своим рангом, – Маркус огляделся по сторонам, и продолжил чуть тише. – А свои проблемы ты предпочтёшь решать сам. Может их и может кто-то решить, но тогда об этом узнают все.
– Я понял логику, но ведь это проблема касается всех нас, – Жан считал это неправильным, что о простых людях никто не заботится.
– Я знаю, мне это объяснять уж точно не надо. Только вопрос в том, а кто ещё знает? Может это не такая уж и секретная информация, просто о ней никто не болтает. Кроме того, из-за этого точно начнётся паника и хаос. И что делать тогда? Кто будет этим заниматься? Обычные люди не смогут защититься. И если они все умрут, то, что сможет сделать куча дворян, которых не так уж и много на весь мир? – хорошо, если это хотя бы 1% от всего населения, а то и того меньше.
– Надо тогда их защитить? – словно по наитию, спросил Жан.
– Ты готов защищать каждого человека, ценой своей жизни? – задал Маркус провокационный вопрос.
– ….
– Вот в этом и кроется ответ. Никто на это пойти не хочет. А кто хочет, просто не может, ему это не по силам. Я так же не горю желанием, бросаться в бой и спасать каждого, – тем более что это бессмысленно по многим причинам.
– А зачем это вообще делать? Порубим Квартараков и конец проблеме, – Жан решил зайти с другой стороны.
– Представь, их будет 1 миллион разных тварей и существ. Будут очень сильные, которые займут наших сильных магов. Если они вообще захотят помогать. Они же сильные, могут уйти куда-нибудь в горы и сидеть там, в ус не дуть. А ты так не сможешь. Либо ты их убьёшь, либо они тебя. Можешь сбежать, но сбежит ли твоя семья, друзья? Даже если всё будет хорошо, как много ты сможешь убить существ, прежде чем устанешь, и они сожрут тебя? Пока ты отдыхаешь, тебя могут заменить другие воины или маги. На крайний случай, они могут, есть обычных селян, а ты в это время отдохнёшь, после чего их всех убьёшь. Но долго ли так будет продолжаться? – предложение Жана было наивным.
– А с чего ты решил, что всё будет именно так? Может, мы их быстро убьём. И будет их не миллион, а пару тысяч, – не сдавался он.
– Если верить истории, то их была тьма, что заслоняла небосвод. Поэтому не думаю, что в этот раз их будет меньше. Кроме того, они же как-то восполнялись, когда их убивали? Значит, их может быть сколько угодно. И раз они сюда рвутся, по какой-то неведомой мне причине, значит, они не остановятся. Если бы они умели говорить, то с ними можно было бы договориться. Не знаю, были такие попытки или нет, но в какой-то момент существовал только один город, где из последних сил отбивались от существ. В худшем случае, нас ждёт именно
– Мне кажется, ты настроен пессимистично. Если об этом знают высшие маги, то нам не о чем переживать. Если станет нужна наша помощь, они об этом расскажут, – Жан решил отстраниться от этого.
– Но не будет ли это слишком поздно? – задал вопрос Маркус, от которого Жан потемнел.
– Ты слишком много об этом думаешь. Других проблем, что ли нет? – Жан слегка устал от этого, поэтому с улыбкой перевёл тему в другое русло.
– Кстати да, вот думаю, как бы в библиотеку Академии попасть. Мне нужны ЗПА (заслуги перед академией) но очков дают слишком мало. А за те, за которые дают много, они находятся слишком далеко. Только дорога туда обратно займёт пару месяцев, – всё меньше-меньше остаётся времени до судного дня.
– Не знаю. Можешь золото поменять. Правда, это как по мне того не стоит, – Жан пожал плечами, так как не знал, чем он тут может помочь.
– Эх…. Это я и сам знаю, – Маркус поднялся с кровати и протянул книжку с записями.
– Ты всё прочитал? Если нет, можешь пока себе оставить. Там много ещё чего интересного, – Жан не стал забирать записи сразу.
– Ты уверен? Там нет ничего секретного? – на всякий случай уточнил Маркус.
– Нет, там только личные записи и мысли. Кроме того, там, в основном про древние времена, а о делах рода вообще ничего не говорится. Я прочитал их раз 5, так что не волнуйся, – Жан поднялся со стула.
– Спасибо, – Маркус убрал книгу в ящик из-под стола.
– Пожалуйста. Ладно, пора на занятия? – он посмотрел на часы.
– Ага, обеденное время подходит к концу, – Маркус кивнул.
Юноши вышли из комнаты Маркуса в общежитии, где он по привычке продолжал жить. Хотя у него был свой дом в столице, отсюда добираться до занятий намного проще. Кроме того его смущает, что Граф Тарик после весенних событий, как-то совсем пропал из виду. Даже Арканий пока ещё не появлялся в Академии. А ведь у него скоро свадьба с Эмили.
Кстати интересно, как у Графа дела. Справился ли он с проклятием и насколько? То, что эта штука его здорово испугала, это точно. Иначе он бы не стал возвращать половину своей армии. Но как обстоят у него дела сейчас – большой вопрос.
Не успел Маркус подумать об этом, как его скрутил очередной приступ боли. Он быстро отошёл от основной дороги и зашёл сбоку зданий. Облокотившись на него, Маркус начал исторгать из себя кровь вместе с кусками внутренних органов. Проблевавшись, он сел рядышком и тяжело задышал.
– Как жаль… Дело дошло уже до этого…. – Маркус посмотрел на небо. Гниение добралось уже и до этого, а значит, скоро даже магия крови перестанет помогать ему, держать себя на плаву.
Тайна, которую он никому не доверял, даже Софии, своей самой близкой подруге, начала проявлять себя в полной мере.
Но ничего, время ещё есть, он должен успеть доделать дела. Всё-таки к этому он готовился последний год….
……
Маркус очнулся от того, что кто-то протирал его мокрой тряпкой.