Врата ведьмы
Шрифт:
— Она мертва!
Мерик стоял на берегу Тор Амона. Он дежурил всю ночь, разыскивая в темном озере следы Крала. Снежная буря прекратилась, лишь случайные порывы ветра приносили сгустки хлопьев. Но Мерик отказался покидать озеро до рассвета. Он хотел удостовериться.
Озеро вернулось к прежней гладкой, стеклянной поверхности; по его берегам возвышались снежные сугробы. Единственным доказательством существования огромной арки являлось несколько торчащих из воды гранитных обломков.
Цитадель
Покинув Крала, Мерик вместе с остальными двинулся вниз по лестнице. Как только они добрались до основания, вся конструкция затряслась. Крал был прав: после разрушения арки отряд выбросило в реальный мир. Оказавшись на свободе, друзья помчались по узкому мосту к лесу, спасаясь от гигантских воли, набрасывающихся на берег после падения гранитных сводов.
Остальные — Могвид, Нилан и Тайрус — укрылись в ближайшей пещере, греясь у большого костра. Мерик оглянулся через плечо, высматривая крошечный отблеск их очага. Он также заметил, что небо на востоке побледнело, звезды исчезли, предвосхищая рассвет.
Они планировали отправиться с восходом солнца, пересечь перевал до наступления новой бури, которая перекроет выход на вершины гор. Еще раньше Тайрус воспользовался монетой и установил контакт с Ксином на борту «Штормового крыла», попросив встретить их за Северной Стеной. На корабле были какие-то проблемы, которые Ксин не смог толком объяснить. Это явилось еще одной причиной того, что здесь решили не задерживаться.
Оставалось совсем немного времени на скорбь по ушедшим друзьям.
Вздохнув, Мерик в последний раз оглядел озеро и направился к лагерю. Он с трудом пробирался сквозь снежные заносы. По меньшей мере, дварфы исчезли. Должно быть, они все в панике сбежали, когда обрушилась Цитадель.
Мерик взобрался по ледяному склону, устремляясь к теплой и светлой пещере.
Тайрус охранял вход. Он даже не спросил Мерика, не нашел ли тот следы Крала.
— Это глупая затея, — заметил он раньше. — Горец погиб.
Мерик не оспаривал мнения Тайруса, но принц не делил одну камеру с горцем под Шадоубруком, Их обоих, Крала и Мерика, пытал дварфский лорд Торврен. Крал пришел спасти Мерика, но слишком дорого за это поплатился. Мерик же отделался ожогами и ночными кошмарами. Мерик был в долгу у Крала. Чувство вины заставило его отправиться на поиски горца.
Но Тайрус, конечно, был прав. Глупая затея.
Нилан сочувственно посмотрела на него.
— Я напишу про него песню, — мягко сказала она. — О его самопожертвовании. Он будет жить в моей музыке.
Мерик слабо улыбнулся.
— Когда-нибудь ты споешь ее в замке Мрил перед народом Крала, вернувшимся после вековых странствий.
Та кивнула. Ребенок в ее руках крепко спал после долгой, громкой ночи.
Мерик уселся рядом с Могвидом.
— Думаю, ты вернешься в леса Западных Территорий.
Могвид пожал плечами, угрюмо глядя на
Устроившись с чашкой некрепкого чая, Мерик согрел свое продрогшее тело. Небо медленно продолжало проясняться, и через какое-то время Тайрус дал указание готовиться к дневному переходу.
Мерик вытянул ноги и взвалил на плечи мешок. Он смотрел, как первые лучи солнца прорезают горизонт. Сидящий рядом с ним Могвид внезапно завалился, прижав к груди руку. Мерик поспешил к нему на помощь.
Могвид сидел на коленях, опираясь руками в землю.
Мерик дотянулся до него.
— Могвид?
Из человека вырвался дикий рев. Он откинулся назад и поднялся на ноги.
— Я не Могвид.
— Тогда кто?
Человек повернулся к восходящему солнцу.
— Фердайл. — Хотя лицо человека осталось прежним, в нем, без сомнения, произошли какие-то изменения. Этот человек вел себя несколько иначе. Его взгляд был остр и стремителен.
Нилан и Тайрус приблизились к ним.
— Фердайл? Как?
Мужчина нахмурился.
— Это все проделки моего брата. Змея Мишель. Она нас как-то странно объединила.
— А Могвид?
Фердайл с отвращением вытер руки о рубашку.
— Хотя я его не ощущаю, он все еще внутри, — там, где был я мгновение назад: запертый в темнице без решетки, беспомощно наблюдающий за событиями.
— Но что привело к замене? — спросила Нилан.
— Я не контролирую это; и Могвид тоже.
Мерик проговорил:
— Пакагола Мишель была настроена на луну. Ты же появился с первым проблеском солнца. Хм… Интересно…
Фердайл уставился на него, все еще не понимая.
Мерик взглянул на восходящее солнце.
— Подозреваю, что ты контролируешь это тело днем, а ночью Могвид вновь завладеет им.
У Фердайла на лице появилось болезненное выражение.
— По правде говоря, я хочу найти способ разорвать это заклятие.
— Уверен, что Могвид чувствует то же самое, — усмехнулся Мерик. — Думаю, вы оба останетесь с нами еще на некоторое время.
Тайрус покачал головой и зашагал прочь.
— Тогда отправляемся. У нас впереди долгий путь.
Джоах держал тело Кеслы до тех пор, пока в реальном мире не взошло солнце и сонная пустыня вокруг него не рассеялась, забирая с собой и девушку. Джоах вновь оказался в одной комнате с василиском.
Рядом с ним сидели Каст и Сайвин. Его превращение, должно быть, так напугало их, что Рагнарка пришлось отпустить.
— С тобой все в порядке, Джоах? — спросила Сайвин.
— Ты постарел на сотню зим прямо на наших глазах. — Каст сделал шаг в сторону.
Джоах взглянул на василиска и нахмурился. Форма зверя не изменилась: чешуйчатая змея с головой птицы-падальщика. Но он уже не был изваян из черного эбонита, а испускал мягкий красноватый свет, отраженный от факелов.
— Каменное сердце, — пробормотал Джоах.