Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки
Шрифт:
Осенью продолжилась стройка, сбор запасов на зиму. Готовились серьёзно, с учётом потенциального пополнения. В свободное время обсуждали планируемой на декабрь событие - свадьбу Лады и Юры. Пленные наши "зависли" на последнем уровне вольности, но их переход в вольное сословие - всего лишь бюрократическая формальность. Ребята, кстати, уже и не вспоминают о своём положении, лишь значки на одежде отличают их от нас. И все они тоже активно участвовали в планировании свадьбы. Девушки обсуждали наряд, Зоряна меня допрашивала насчёт таковых в моё время. Я периодически подшучивал над ними. Зашёл разок в актовый зал - там все рисунки с платьями обсуждают, в том числе и по мотивам моих рассказов:
– О! Готовитесь в ЗАГс? Кольца, кортеж, фотографа нашли?
– я сказал и замер.
Потом
Так что теперь в качестве дополнительной нагрузки вечерами я занимался линзами. Теоретически я знаю, как собрать нужные мне оптические системы, а практически? Как шлифовать те линзы? Как расположить? Какой коэффициент преломления у нашего стекла? Работы непочатый край. Но мысль интересная, труд спорился даже с учётом того, что другие виды деятеьлности с меня никто не снимал.. Дед получил чуть менее полукилограмма селитры из выгребных ям, и вся она ушла на кислоту и опыты с фотографией и зеркалами.
Причём второе достаточно быстро получилось, а вот со первым пришлось помучаться. Я перепробовал всё, что было у деда в лаборатории в качестве светочувствительного слоя, смешивая это с солью серебра. Что-то не реагировало совсем, что-то давало слишком крупную зернистость и расплывалось, что-то давало эффект, но не задерживалось на материале. У меня завёлся стеклянный аквариум, в который я запихивал кучу наполовину задвинутых в бумагу бумажек-тестеров, с нанесённой потенциальной фотоэмульсией. Я даже подробно вспомнил процесс, которым папа мой делал фотки ещё при Союзе. Ну там, плёнка, проявка, фотоувеличитель, негатив, фиксаж, нагрев и сушка готовых фотографий. У меня не столько занимала времени работа с оптическими приборами, сколько эти эксперименты - большущие, не очень однородные линзы я получил, да ещё кучку размером поменьше, собирать из них фотоаппарат и подзорную трубу было делом техники.
Процесс завершился чуть ли не за неделю до свадьбы. Наконец-то на стеклянной пластинке я получил первое избражение-негатив, да перенёс его на другую пластинку, позитив. В ход пошёл осадок от смеси соляноы кислоты и соли серебра. В качестве закрепителя использовал какой-то странный порошок из дедовой коллекции. Он его получал при плавке железа, газ вредный тот, из которого кислота получалась, пропускал через соль. А вот в качестве клея был желатин. О нём я случайно упомянул как-то, а девчонки его наплавили из хрящиков для желе. С желатином забавно получилось - просто искал какую-нибудь клейкую прозрачную жидкость, а то рыбный клей и смола не подходили, мутные слишком и механическая стойкость плохая. В итоге попробовал и его - эффект был такой, что потом скакал радостно по мастерской чуть не до потолка. Получилось! На бумаге, правда, хуже изображение выходит, надо её плотнее делать, но подарок для молодых, пусть и на стеклянных пластинках, я сделать могу!
После получения первых снимков, как раз в начале декабря, я почти пять дней выстаивал их на солнце, боялся что почернеют. Но фотографии вели себя спокойно. Потому я отложил их, и собрал совещание государственных мужей - меня и Буревоя.
– Ну что, давай прикинем, что у нас тут творится. Надо подготовиться к зимнему периоду.
– А чего прикидывать? Сделали много - постройки готовы. Хотя на их внутреннюю отделку ещё придётся усилия приложить, у многих только корпуса собраны - дед новые слова использовал с удовольствием, - правда, для этого мы всё заготовили. Месяц-два - и будут у нас новые дома и склады. Надо только ещё пару улучшений сделать - загон для стрижки овец, например, забыли. Корма и продуктов заготовили
– То он не трубе рад, то он Сигни свою высматривает, хоть и держится. Молодец.
– Ну или так, всё одно.. Водопровод работает, да прыскалка с мылом тоже, - это он про пульверизатор для мытья животных, насадка с жидким мылом, "Керхер" девятого века, - только вот зачем так сложно - не знаю. Да и жира на мыло уходит много, себе бы хватило, а мы скотину моем. По зиме станем всё перерабатывать да свозить в крепость. Сушилка новая для дерева забита, там для лодки новой лес готовиться.
Тримаран мы разобрали. Он провёл кучу времени без выхода на воду, конструкция начала разрушаться. И для поездки на Ладогу решили создавать новое судно весной. Кнута нет, это плохо, но мы надеялись создать по его наработкам своё, быстрое и достаточно вместительное судно. Задача его была привести нам новых жителей по весне. Для этого и сушили лес.
– Значить, в марте будем собирать корабль, а к апрелю отправимся за детьми, - констатировал я, дед же от моих слов скривился, - чего такое?
– Боязно, - откровенно заявил Буревой, - тихо слишком на озере. Корелы почти не плавают. Может, опять словене с кем бьются? Даны или свеи пришли?
– Хм, я на то внимание не обратил. Значит, придётся осторожнее себя вести. Чуть что - сразу домой и на стены, отбивать атаку. Но и люди нужны, сам знаешь.
– Да какие там люди!
– улыбнулся Буревой, - Детей собрать ведь будем. Да ещё и три года подряд, пока первые подрастут.
– Ну а как по-другому? Взрослых брать - намаемся мы с ними, под себя сложнее людей цельных переделывать. А под них ложиться у меня лично никакого желания нет.
– То верно, и "Трактат" мы не зря писали, - легко согласился Буревой.
– Тогда я по своим задумкам пойду. Типографскую машину вроде собрать удалось...
– Это та дура здоровая с двумя барабанами?
– живо поинтересовался дед.
– Ага, мечта пьяного механика...
После того, как машинка для выделки лент и шрифта встала в новой мастерской, постепенно сооружали другие механизмы для печати. Больше всего доставил хлопот аппарат для считывания лент. Здоровая такая машина на паровом приводе, представляла собой два барабана, соединённых в виде восьмёрки. Между ними пропускалась через щель стальная лента с данными. Она обрела отметки о номере символа и боковые линии отверстий по бокам для протяжки, вроде как у фотографической плёнки в моё время. В верхнем барабане стояла гигантская спиральная пружина и находился набор считывающих молоточков со шпеньками. Паровой двигатель приводил в движение внутренние механизмы этого цилиндра. Закручивалась пружина, вращались считыватели, и как только дырки в ленте и набор шпеньков совпадали, молоточек проскальзывал внутрь, во второй барабан. Он вращался синхронно с первым, в нем были стальные буквы. Они подставлялись к свинцовым пластинкам в соответствии с кодом, который представлялся шпеньками в верхнем барабане. При проваливании их сквозь ленту небольшой ударный механизм бил по подпружиненной стальной буковке, выдавая типографский набор. Миллион мелочей пришлось учесть: перевод каретки, размыкание передачи с паровым двигателем и возврат всего механизма в начальное положение, смазку, проворот ленты... На фоне этого, безумного по всем признакам, станка, аппаратик для копирования лент и машинка непосредственной печати текста казались образцами простоты и эффективности.
– Ну да главное работает.
– успокоил меня дед.
– Это точно, - согласился я, - поехали дальше. Швейная машинка тоже на испытаниях у девушек, только пока при помощи неё только мешки сшивать - грубая очень вышла, тонкие нити врёт часто.
– Настройками играться пробовали?
– дед всё больше напоминал мне моих коллег из будущего.
– Как раз экспериментируют сидят. Но и мешки шить надо, так что это пока у нас в опытной эксплуатации. Холодильник, же, что я сооружать хотел, пока не выходит таким, как задумано...