Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки
Шрифт:
– Кстати, они мужиков своих не вооружают? Только шесть с оружием ходят?
– Да, у мужиков только колья да топоры, но последних только три. Там из воинов самый опасный с луком - ловко он с ним управляется, - Кукша прояснил ситуацию с мобилизационным резервом пришлых.
– Народ, как думаете, уйдут они?
– я постучал костяшками пальцев по столу.
– Нет. Иначе бы силы не стали тратить на землянки, навесами бы обошлись, - дед ответил за всех.
– А почему они крепость нашу не испугались?
– Юрка
– Думают, скорее всего, что мы или варяжская стоянка, или для торговли место, - прояснил дед вопрос, который мучил и меня, - сам посуди. По виду крепость у нас большая, значит, в ней куча народу быть должна. А его нет! Нас-то они тоже посчитали давно. Да и полей наших для большого населения мало. Значит, думают они, тут варяжская или мурманская стоянка. Они такие делают, иногда. Ставят крепость, оставляют дружину малую для охраны. По весне приходят, и используют постройку как основу для набегов и торговли...
– Передовая база такая получается, так?
– перебил я Буревоя, тот согласно кивнул, и продолжил:
– А потому и не хотят они с нами говорить. Думают, мы тут так, для охраны. Вот когда большая дружина придёт - тогда и дела вершить можно. С ней они и будут об условиях договариваться. Ну или просто попытаются нас убить или выгнать из города, и самим за стенами сесть. В нашей-то крепости даже от большой дружины отбиться можно.
– Примем это за основную версию. Значит, они будут атаковать или просто выдавливать...
– А загадили все вокруг - чтобы мы, значит, побыстрее от запаха убежали, - подала писклявый голосок Смеяна.
Все грустно посмеялись, это несколько разрядило обстановку. Но потом все замолкли - ситуация была серьёзная.
– Ладно. Положим, атаку мы отобьём, выгнать себя из города тоже не позволим. Приезда же большой дружины они не дождуться, это факт. Но и сидеть до весны рядом с этим бомжатником что-то мне не улыбается... В таких случаях как словене поступали?
– спросил я у деда.
Буревой задумался:
– Ежели сами пришли, никто их не звал, то под руку голова деревни их взять может. Земли выделить, за долю в урожае.
– А если не согласятся на такое?
– подала голос Лада.
– Перебить мужиков могли или похолопить. Распродать или под ряд силой загнать, - выдал дед.
– Лис говорил, сейчас рабство в Новгороде не в чести, - вставил я
– Тогда сложнее. Если по землям новгородским ходили такие пришлые, то Гостомысл тем занимался. Дружину по зиме собирал, и как за мытом шёл - новые деревеньки, что на новгородской земле появлялись, под себя брал. Если словене или кривичи селились. А если чужие забредали, да под руку не шли, и мыто платить отказывались - тогда один путь, в рабы. Таких могли и мурманам продать, и под Новгородом селить...
– закончил мысль дед.
– И много таких ты видел?
–
– Нет, - честно признался дед, - пока их словене примучивали, убивали многих, сопротивлялись если пришлые. Баб покрасивше да парней покрепче брали, детей ещё, для услужения и помощи. Стариков и остальных...
– дед сделал жест, который показывал, что с людьми, что были бесполезны в качестве рабов и невольников, особо не церемонились, - Мурманы так же делали, свеи. Скандинавы вообще рабов мало брали, только особо крепких...
– ...А остальных - в расход, - добавил я.
– Так и было, - подтвердил дед, над столом воцарилась тишина.
Люди, малость отвыкшие от мира за пределами крепости, переваривали услышанное. Мы тут в тепличных условиях живём, а снаружи бушует дикая эпоха раннего Средневековья. По глазам вижу, вспомнили все данов, убийства да грабежи.
– Выходит, если мы по обычаю местному поступить хотим, есть два варианта. Или они под нас пойти согласятся, или чуть не всех в расход, а тех, кто выжил - в рабы, - высказался я, люди за столом продолжали сидеть молча, - Кто за второе - рабов брать? Из тех, кто выживет...
Руку никто не поднял. Пострадавшие от данов люди, чуть расслабившиеся от хорошей жизни в Москве, уподобляться разбойникам не хотели. Хотя право на то у нас было по всем местным традициям.
– Значит, будем под себя их гнуть. Загнём - на землю посадим... А как тогда они жить будут, Буревой?
– А как хотят, - пожал плечами дед, - Гостомысл таким землю давал, наш глава - тоже. Те жили сами, а с урожая ему треть отдавали, или меньше, по-разному. Да на работы их привлекали общинные, тын править, землю общинную обрабатывать, или для дружины дрова да бревна таскать.
– И получим мы под боком абсолютно неуправляемую толпу людей, которая живёт, как хочет, делает, что леший на душу положит, своё уклад соблюдают и на наш болт кладут...
– Это как?
– влез с вопросом Юрка.
– Потом объясню. Ладно, пусть даже так. Посидят они, поля распашут где попало, чуть в себя придут, отогреются и отъедятся, посчитают нас внимательно. Поймут к концу лета, что помощи к нам не придёт, и что тогда?
– Нас порежут - вопрос был риторический, поэтому на него быстро ответил Кукша.
– Точно. Бунт устроят и займут крепость. Отобьёмся мы от такого? Ну, в принципе, может и да. Хотя если они ходить бесконтрольно будут, то засаду устроят один раз, мужиков вырежут, а баб и детей - похолопят, - я рассуждал вслух, родственники на мои слова согласно кивали, - мне такой расклад не улыбается. При таком развитии событий, мы носа из Москвы показать не сможем, да будем непрерывно только обороной заниматься и спать в полглаза. Все согласны? Ага, вижу, что вы тоже так думаете. Значит, селить их на земле по местным обычаям мы их не будет. Кто - за?