Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки
Шрифт:
– Кто работал в лесу по нашему приказу, с семьями, идите есть!
– выкрикивала с рупор Смеяна, - Вон ты, с длинным носом! Веди своих! И ты тоже, который с шапкой рыжей - тоже! А тебя, глазастый, мы кормить не будем - ты со всеми не работал!
Полевая кухня, сделанная на скорую руку, дымила и разносила по окрестностям одуряющий запах картошки с рыбными консервами, похлёбка такая получилась. Люди чуть постояли, погомонили, и, наконец, один дядька рискнул подойти. Получил деревянную миску с похлёбкой в руки, ложку, кружку с отваром, и вопросительный взгляд Агны:
– Жена да дети где?
– Нет их, - тихо произнёс мужик, и отошёл
За первым смельчаком потянулись остальные. Часть их отсеяли, не заработали они себе на пропитание. Но при этом первого мужика отвели в сторону. Обычный такой крестьянин. Здоровый, хоть и изрядно похудевший. Он тёр заскорузлые руки, и чуть затравлено смотрел на меня исподлобья. Тряпки, что были на нём, выглядели изрядно потасканными и неслабо пованивали.
– С семьёй что?
– спросил я его.
– Заболели и померли. Ещё там...
– он махнул рукой в сторону юга, подтвердив наши мысли об эпидемии.
– Самого как звать?
– Дубаш.
– У вас матери с младенцами или беременные есть?
– Одна кормит, ещё у одной чуть старше дитя, - чуть помедлив и с изрядной долей опасений выдал Дубаш.
– Агна! Дай два туеска!
– я протянул мужику пару фанерных цилиндра, в которых была картошка с рыбой, - вот это им отнесёшь. Вот так открывать это. В следующий раз верни - мы им ещё дадим. Остальным передай, если по нашим заданиям делать будут - покормим, как сегодня. Порции сегодня малы, мало вы сделали. Если хорошо потрудитесь - ещё и утром еду привезём.
– Чего ту происходит?
– раздался рявк из лагеря.
Военный со своими бойцами уже вернулся, и пытался понять, кто тут без него с людьми управляется. Благо, мы уже закончили раздачу, и быстренько скрылись за воротами. В темноте потом чуть не до полуночи раздавались крики да говор, народ обсуждал события дня.
На следующий день бомжатник оживился чуть не до рассвета, ожидая объявления со стены. Опять мы нарезали им участок работы, снова вояка всех зашпынял, народ гомонил. Партизанские вылазки в этот раз были чуть другие - народ, стараясь не попадаться на глаза своему главному, стремился на участок леса между Перуновым полем и стенами Москвы. Вояка хоть как-то пытался вернуть людей в лагерь, но тепреь он попал в нашу ситуацию - мало было у него подручных для плотного контроля. Тем более, что даже бабы пошли работать. Одна тётка чуть не до темна пыталась ломать мелкие деревья, таскать хворост в свою землянку.
Вечером повторилась наша вылазка с кухней, правда, пришлось и прожектора врубать, и пострелять малость, отгоняя военных, что пытались удержать людей. Не смогли - те просто обтекли их и подошли к крепости. Первой, кто наплевал на выкрики и угрозы охранников, была та самая тётка с двумя закутанными во что-то невообразимое детьми.
– Держи. Сейчас детям налью...
– Агна протянула ей похлёбку.
Уставшая женщина взяла миску, начала аккуратно пробовать еду, потом ещё, ещё...Чуть не вылизала посуду, дети ей тоже наяривали так, что за ушами трещало. Дали чая из травок, его выпили чуть не залпом. Тётка робко, с мольбой во взгляде посмотрела на Агну, та вздохнула::
– Хлеба нет... Грязные миски и ложки вот в этот ящик. Следующие!
Народ медленно подтягивался. В этот раз людей больше пришло, чуть не началось столпотворение:
– Так! Народ! Все встать в колонну, очередь! По одному подходите, говорю, а то сейчас уедем!
– скомандовал
Люди подчинились. Первый раз и по столь малому поводу, но покорились моим требованиям. Народ устроил некоторое подобие очереди, дело пошло быстрее. Еда, питье, грязная посуда в ящик, следующий... За час управились. Народ с тоской посмотрел на уезжающую кухню - на завтрак они всё также не наработали Вояка, что остался в лагере, в процесс уже не вмешивался, и выглядел скорее потерянным. Около него крутился мелкий паренёк, его мы раньше не видели, в землянке, наверно, был..
На следующий день опять картина повторилась. С утра - задание в рупор, партизанские вылазки на рубку, вечером кухня под выстрелы и прожектора. Люди привыкали подчиняться. Через пару дней военные практически не пытались уже противостоять процессу. Но вот это-то меня и напрягло. Не похоже было, что вояка согласился с происходящим, днём он суетился со своими подручными по селу, с кем-то переговаривался, бродил по землянкам. Я стал бояться того, что нашу кухню тупо атакуют, а нас сомнут массами народу. Пришлось поменять процесс раздачи пищи - мы перестали вывозить кухню. Сделали некое подобие строительного короба, пристроили его на внешней стене и в нём спускали пайки наружу. Давка, что возникла пару раз, привела к тому, что раздачу пищи отменили, объяснив свои действия людям. Мол, так вы больше расплескаете, вызывать вас будем семьями, отдельно. Остальные пусть отойдут подальше. В ожидании своей очереди. И люди опять подчинились!
Военный же опять затихарился, засуетился по лагерю, готовя новую каверзу. Я собрал народ:
– Смотрите. Вроде всё идёт пока спокойно. Люди малость привыкли работать под нашим началом и кормиться с нашего стола. Но вот вояка тот мне не очень нравиться. Нахрапом взять не получилось у него, и, судя по всему, он кухню атаковать хотел. Тоже не вышло. Знать, будет пытаться втереться в доверие или послать кого с этой целью. Будьте начеку! Если кто вдруг лебезить да елей в уши лить начнёт, подмасливать или расхваливать сильно - отмечайте это про себя. То шпионы могут быть. Ну, разведчики. Такие станут в дружбу набиваться, а потом и нож в спину воткнут. И те кто в патруле - тоже смотрите внимательно. Всем ясно?
– народ закивал.
– Долго так продолжаться будет?
– измученным голосом спросила Леда, - Не помню, когда спала последний раз нормально.
– Не знаю, - честно ответил я, - Буревой! Свод законов готов для пришлых? Сделали книгу?
– Почти. Там Веселина узор на обложке травит, ещё пара дней нужна.
– Леса полоску они вырубили уже почти, - сказала Зоряна.
– Ничего, мы найдём им чем заняться. Пусть дороги доделывают, к болоту и соли.
– Там контролировать не сможем их, - предупредил Кукша, - когда они далеко уйдут.
– Ну вот тогда и думать станем, - махнул я рукой, - или пусть сами делают, как хотят. А нам готовый результат показывают и тех, кто работал. Таких кормить станем. Или ещё чего удумаем, как в плане работы, так и в части контроля...
Но нашим планам сбыться было не суждено. На следующий день Кукша и Юрка, проинструктированные мной на момент внимательного отслеживания резких изменений в поведении отдельных людей из числа пришлых с целью выявления шпионов, привелив крепость некое существо, закутанное в невообразимые тряпки и засаленный, рванный овчинный тулуп. Сам пасынок стоял довольный от содеянного, Юрка же являл собой живое воплощение образа папаши Мюллера.